Нож в спину. Из жизни пособников и предателей - Леонид Млечин

В марте 1941 года его сторонники созвали в Кракове новый второй великий сбор ОУН. Делегаты поддержали линию Бандеры на создание независимой Украины путем вооруженной борьбы. Исключили из организации захватившего власть «вопреки уставу» Андрея Мельника.

Считалось, что полковник Коновалец говорил одному из руководителей ОУН Емельяну Сеник-Грибовскому: после моей смерти организацию должен возглавить Мельник. Но выяснилось, что Сеник придумал мнимое «завещание Коновальца». Бандера считал себя наследником Коновальца и главой украинского национального движения. Тех, кто хранил верность Мельнику, воспринимал как врагов. Сеника-Грибовского в сорок первом убьет один из бандеровцев…

Ненависть украинцев к полякам была настолько сильной, что вступление Красной армии на территорию Западной Украины осенью тридцать девятого года прошло спокойно. Красноармейцев встречали цветами как освободителей от польского гнета. Поначалу социальная политика советской власти даже нравилась. Но как только началась ускоренная советизация, настроения изменились.

Крестьян оттолкнула насильственная коллективизация, репрессии, массовые высылки мнимых «кулаков».

Из родных мест органы НКВД изгнали почти миллион человек. Советская политика стремительно превращала западных украинцев во врагов Москвы.

Известный кинорежиссер и драматург Александр Петрович Довженко в июле сорокового года поехал на Буковину, куда только что вступили советские войска. Делился впечатлениями:

— Народу там, в Буковине, жилось значительно лучше, чем у нас. Когда у нас едешь поездом, то нигде не встретишь радостных лиц, нарядного убранства. Всюду убогость, бедность, придавленность. А там все красочно, весело, приятно.

Он с горечью говорил:

— Вообще наши ведут себя плохо: на Западной Украине нас встречали в прошлом году изумительно, а теперь мы довели до того, что там ширится повстанческое движение. Теперь то же самое повторяют и в Буковине. Хватают без разбору людей правых и виноватых. Мы туда несем нашу грубость, неделикатность, некультурность. Они удивленно видят, как при нас все разрушается, как все жадно расхватывают вещи.

Когда Западную Украину присоединяли, там находился переводчик наркома иностранных дел Молотова Валентин Михайлович Бережков:

«Офицеры и работники различных советских ведомств, нахлынувшие в освобожденные районы, скупали все, что в Москве являлось дефицитом. Мелкие лавочки и кустари разорились. Цены на все, включая и продовольствие, подскочили до небес, а заработная плата у местного населения оставалась прежней. Все это, естественно, вызвало протесты. Начались аресты, жестокие расправы с участниками демонстраций, депортации. Органы госбезопасности занимали в освобожденных районах помещения бывшей жандармерии, что многим украинцам и белорусам, ненавидевшим секретную службу панской Польши, представлялось особенно зловещим».

Именно тогда Организация украинских националистов стала восприниматься как единственный защитник украинского народа.

Разгром и оккупацию Польши осенью тридцать девятого украинские националисты восприняли как праздник: исторический враг повержен и унижен!

На оккупированной территории оуновцы оказались в привилегированном положении. Учитывая ненависть украинских националистов к полякам, евреям и русским, немцы формировали из них подразделения вспомогательной полиции. Нацистская Германия не случайно проявила интерес к украинцам. В Берлине исходили из того, что они понадобятся в будущей войне с Советским Союзом.

В первых числах апреля 1941 года в Кракове состоялся съезд ОУН. Он проводился подпольно. Участвовали шестьдесят пять делегатов, которые считали первоочередной задачей освобождение украинского народа, порабощенного Москвой: «Украина накануне вооруженного восстания. Еще миг — и миллионы людей Украины возьмут оружие, чтобы уничтожить врага и создать свое государство».

Главой ОУН избрали Бандеру, первым заместителем-Ярослава Стецько, еще одним заместителем — Николая Лебедя.

Руководство ОУН искало контактов с командованием вермахта. Бандерой заинтересовались немецкие военные разведчики. Бандеровцы обещали передать семьсот боевиков под немецкое командование для проведения разведывательно-диверсионной работы на советской территории.

Из западных украинцев сформировали батальон «Нахтигаль» (командир — сотник Роман Шухевич), из восточных — «Роланд» (командир — майор Евген Побигущий). «Нахтигаль» вступит во Львов, когда город оставят красноармейцы. «Роланд» в середине июня сорок первого перебросили в Румынию, ему предстояло действовать в составе 11-й немецкой армии. Задача — охрана тыла и коммуникаций частей вермахта, обеспечение поставок продовольствия, охрана военнопленных.

Абвер видел в украинских националистах подсобную силу в будущей войне против Советского Союза. Они готовы были воспользоваться услугами Бандеры в борьбе против поляков и русских. А Бандера наивно решил, что немцы дадут украинцам то, в чем им отказывали поляки и русские: независимое государство. Гитлер уничтожит Сталина, и Украина достанется украинцам.

Красная армия, отступая под напором частей вермахта, покинула Львов в ночь на 30 июня 1941 года. Пока не была создана оккупационная администрация, город примерно на сутки оказался во власти вооруженных формирований украинских националистов — и загодя созданных немецкой военной разведкой, как батальон «Нахтигаль», и наскоро сколоченной из горожан добровольческой полиции.

30 июня в четыре тридцать утра в город вошли передовые подразделения немецкой 1-й горнострелковой дивизии, а с ними украинский батальон с немецким названием «Нахтигаль» («Соловей»), Прибыла и передовая группа Организации украинских националистов из двадцати человек во главе с соратником и заместителем Бандеры Ярославом Семеновичем Стецько, молодым человеком в очках, старавшимся выглядеть старше своих лет.

Степан Бандера решил, что настал самый благоприятный момент для осуществления вековых чаяний украинского народа. Со свойственными ему авантюризмом и дерзостью поручил Стецько провозгласить на освобожденной от большевиков территории независимость Украины.

У собора Святого Юра украинцев, одетых в военную форму, приветствовал митрополит Андрей Шептицкий, митрополит Галицкий, архиепископ Львовский, блюститель Киевской митрополии и епископ Каменец-Подольский. Собор Святого Юра — главная святыня униатов.

Бойцы батальона «Нахтигаль» распространились по всему городу, занимая важнейшие объекты. В городе начался один из самых страшных и омерзительных погромов. Первыми стали убивать евреев, затем взялись за поляков.

Поклонники Бандеры уверяют, что это был всего лишь ответ на преступления большевиков: на Западной Украине было расстреляно больше пятидесяти тысяч человек, депортировали больше миллиона. Но разве убийство ни в чем не повинных людей — это «ответ на преступления НКВД»? Руководители украинских националистов просто воспользовались возможностью сделать то, что им давно хотелось сделать, — избавиться от «чужаков».