Лучшая подруга моей дочери - Даша Литовская

Я встала и поплелась на первый этаж, скинула одежду и забралась под ледяные струи. Горячие слезы сами собой хлынули из глаз, вперемешку с обидой и горечью.

я ведь считала Кира одним из самых близких людей в моей жизни. Неужели так можно поступать? И я конечно хороша… Если бы он узнал, что у меня было с Максимом Александровичем, ему бы тоже было больно? Или было бы плевать?

как же наши совместные планы? В Москве мы хотели снять маленькую квартирку и превратить ее в наше гнездышко. По выходным бы ходили в кино и парки, бесконечно болтали бы, а со временем я бы перевезла своего Рыжика жить с нами, и все у нас должно было быть хорошо.

Должно было быть.

Ничего этого уже не будет.

Я сидела на полу в душе, обхватив голову руками, и глушила рыдания под струями воды, пытаясь выплакать всю горечь, от того, то только что узнала. В голове вертелись тысячи вопросов, ответы на которые я знать больше не хотела.

Да, вот так, выплакать все тут, пусть вода смоет всю боль, а я сильная, выйду из душа и просто буду жить дальше…

Пробыв в ванной не меньше сорока минут и вволю наплакавшись, я одернула шторку душа, выйдя на скользкий кафель, капли воды стекали струйками по волосам и обнаженному телу, образуя на полу небольшие лужицы. Единственное, чего сейчас хочется — это замотаться в огромное пушистое полотенце, висящее у двери, подняться в спальню, и улечься в постель, накрывшись одеялом с головой, несмотря на то, что на улице еще день…

Наплевать, сегодня у меня нет сил веселиться.

Сделала пару шагов до двери и потянулась за полотенцем. Неожиданно поняла, что пол слишком мокрый и я начинаю падать, попутно пытаясь ухватиться хоть за что-то поблизости.

В это время дверь открывается и прямо передо мной возникает… О нет! Только не он! Пожалуйста! Да что за день то сегодня!?

— Аня!

Только и успевает воскликнуть Максим, бросаясь ко мне и удерживая от падения на кафель. Я цепляюсь руками за ворот его рубашки и тяну за собой, мы вместе падаем на пол, и замираем. Он придавливает меня к холодному кафелю.

Лежит на мне, одна его рука на моей ягодице, другая упирается в пол.

Я обвиваю его шею руками, ощущая тот самый, ментолово цитрусовый аромат.

Смотрим друг другу в глаза как завороженные, проходит не больше секунды, но мне кажется — целая вечность.

— Аня. — Тихо произносит он, опуская взгляд на мои полуоткрытые губы.

Я чувствую, как его рубашка намокает, от соприкосновений с моим влажным телом.

— Максим…

Уже в следующую секунду я чувствую вкус его губ на своих, такой короткий, мимолетный поцелуй, соприкосновение губ, но будто в эту секунду весь мой мир разделился на «до» и «после»….

Макс

Быстро закидываю вещи в кожаную сумку и оглядываю гардеробную. Да, разговор с дочерью был не из легких, но знала бы она от чего я бегу. Да, именно. Трусливо бегу. Другого слова и не подобрать.

«Максим», сорвался тихий шепот с Аниных губ в душе. В этот момент я понял, я не могу больше сдерживаться, она будто опутала мой разум, проникнув в сознание и не покидала мысли 24 часа в сутки. Все это слишком неожиданно, да и вообще, как можно зайти в душ и забыть запереть дверь? Не подстроила ли она это специально? Знаем мы таких вот невинных провинциалок.

Нет, слишком уж открытый у нее взгляд. Смотрел в эти заплаканные красные глаза и будто-то бы остального мира тогда не существовало.

Интересно, почему она плакала? Что могло случиться у этой юной обольстительницы? Что за беды? Знаю, не должен был ее целовать, в дом в любой момент могла зайти Сашка. Наши отношения с дочерью и так «оставляют желать лучшего», а тут и вовсе бы разладились.

Блядь, Горцев, неужели ты и правда, как школьник, не можешь держать себя в руках?

Вкус ее пухлых губ до сих пор отдает приятной тяжестью внизу живота. Черт. Нет, я просто не могу себе этого позволить. Сашка, самое дорогое, что есть у меня и я без сожаления выкину из жизни любую угрозу наших отношений с дочерью. Она единственный человек, который мне дороже всех на свете. Я уверен, так будет правильно.

Отстранился сразу же после поцелуя, быстро встал и не глядя подал ей полотенце.

— Извини, больше такого не повториться. — Бросил ей напоследок и вышел из ванной.

С Сашей поговорил часом позже. Понял, оставаясь здесь — не сдержусь, просто не могу себя контролировать рядом с ней. Хочется прижать подругу дочери к стене, сорвать все эти шмотки и …

Я не представляю, чем это все может закончиться. Не могу так рисковать. Просто не могу. Ради дочери я готов отказаться от любого своего желания. Даже такого сильного.

Пришлось соврать дочери, что в Москве срочные дела и мое присутствие необходимо.

Хотя ложь получилось относительной, в Москве и правда дела, конкуренты не дремлют. Постоянные звонки разрывают телефон. Требуют моего присутствия в офисе. Вот так. Хочешь успешный бизнес — забудь, что такое беззаботный отдых.

Так что нет, уезжаю я не из-за девчонки, а из-за работы. Она у меня на втором месте после дочери. Хм… Из-за работы, ага. Себе то не ври, Горцев! — насмешливо одергиваю я сам себя.

Конечно, дочь расстроилась, мы даже немного повздорили, но кажется она уже привыкла к такому моему ритму жизни и смирилась, что ничего не сможет с этим поделать. Вечно занятой папа не смог даже дольше двух дней побыть с дочерью на отдыхе. Да, Максим, премия «Отец года» достается явно не тебе.

Аню я больше не видел, видимо она не выходила из своей комнаты.

Что ж, наспех попрощавшись с дочерью, выехал в аэропорт.

Лететь больше восьми часов, на следующее утро я был уже в Москве, полностью загруженный рабочими делами. Все к лучшему, это— прекрасное лекарство от помешательства на малолетней девчонке.

В разгар рабочего дня, я сидел в своем кресле в офисе «Москва-Сити», на одном из верхних этажей. Разбирал документы, накопившиеся за время отсутствия, когда раздался телефонный звонок:

— Алло, слушаю.

— Максим? Здравствуй, это я…

Телефон чуть не выпал из рук и на мгновение я потерял дар речи, что в принципе мне крайне не свойственно, все вокруг знают меня, как человека жесткого и собранного, никогда не теряющего самообладания.

Без этих качеств я бы просто не смог добиться того, чего добился. Но ее голос, нежный, раздающийся звоном в голове, я узнаю из тысячи.

Даже спустя тринадцать лет.

Звонила Марина.

Аня

— Анька, ну вставай уже, ты двое суток не вылазишь из постели, скоро превратишься в вампира!