Опасная штучка - Белла Фрэнсис

– Ничего не получится, Тара.

– Все отлично получится. И вот как. Я честно заслужила заказ на платье Анжелики. Мне нужно провести с ней какое-то время, чтобы понять, чего именно она хочет. Мы договорились, что встретимся на следующей неделе. Тот факт, что мы с тобой занимались сексом, не имеет значения. Самая большая проблема заключается в твоей потребности контролировать все аспекты жизни каждого, в том числе и мои! Только этого тебе не удастся. Ясно?

Она подошла ближе к нему для большей убедительности своей маленькой тирады, и этого оказалось достаточно. Майкл протянул руки и обхватил ее лицо, сделал шаг вперед и, чуть приподняв Тару, прижал к себе. Овладел розовым ртом и заставил замолчать на какое-то мгновение.

Он вынуждал Тару отступать, пока та не уперлась спиной в дверь. Прижавшись к Таре, Майкл провел руками по ее груди, проник под джемпер и внутрь бюстгальтера. Она вскрикнула от удовольствия, но его губы поглотили все звуки. Руки Тары были везде – похлопывали его по ягодицам, скользили по плечам, вниз по торсу и, наконец, добрались до его возбужденной плоти. Тара была такая же знойная, как пустыня Мохаве, совершенно ему под стать.

Майкл отступил назад, положил руки ей на плечи, перевел дыхание. Конечно, Тара права. Даже если она действительно настоящая тусовщица, какой хотела казаться, – а он начинал подозревать, что это медийный миф, – он перешел границы дозволенного. Но это к делу не относится. В первую очередь он предан семье, и так будет всегда. И никакое половое влечение или дерзкие остроумные комментарии не превратят ее в женщину, рядом с которой он хотел бы находиться. Всего лишь неделя в ее компании – и посмотри, что случилось с Ферн. Одна неделя с ней, и кто знает, что станет с ним?

– Мне такое не нужно. Просто не хочу, чтобы Фернанда еще больше подвергалась влиянию твоего мира. Ты получила заказ от Анжелики – хорошо. Но остальное табу.

Тара мгновенно разозлилась, быстро пришла в себя и шагнула в сторону, одной ладонью обхватила дверную ручку, другой поправляла волосы. Она посмотрела на него, качая головой и дыша с презрением:

– Как я уже сказала, я играю по собственным правилам. Смирись с этим.

Меньше всего сейчас ей нужны были ссоры. Любого характера. Стресс от организации следующего шоу зашкаливал, и, да, она развязно держалась перед своей командой, но критика Таре была не страшна.

Она выключила телефон и, сомкнув вокруг него наманикюренные пальчики, задалась вопросом: перестанет ли он когда-нибудь звонить? Значит, Голландец Ронни пошел на попятную. Она должна была это предвидеть. Уж слишком он хорош, чтобы все оказалось правдой. Ну, за исключением его зацикленности на себе и тупости. Красивый, бисексуальный и скучный. И, как теперь выяснилось, на мели.

Она закатила глаза. Это означает еще один унизительный разговор с банком, чтобы продлить кредит. Конечно, в имидже «плохой девочки» есть определенные плюсы, но, когда дело доходило до встреч с бизнесменами, у которых на руках все карты, Тара иногда даже сожалела, что у нее нет хотя бы одного наряда в строгом синем цвете до колен. Деловая сторона жизни удается гораздо легче, если у вас в руках консервативный мяч.

Тем не менее стратегия выбора рекламы до сих пор ее не подводила. Все обожали ее непринужденный образ – сама непосредственность, – и Тара знала, что большинство из них забывали о ее амплуа тусовщицы и нарядах, когда концентрировались на словах, которые она произносила.

Но какая же ирония! То, что эти чучела рубашек знали ее лучше, чем большинство друзей и вся ее семья. Забавно, что она чувствовала себя вполне комфортно, обнажая перед ними душу, раскрывая пятилетние планы и откровенничая о том, как она собирается покорить Европу в следующие двенадцать месяцев. Единственное, чего они не знали, – зачем.

Почему она так одержима? Что превратило тихую, скромную девушку-которой-ничего-не-светит в агрессивную, целеустремленную, самоуверенную женщину? А она сама себя знала?

Иногда. И это ее не радовало.

Уж пусть лучше голова трещит от бизнеса, чем заниматься самокопанием. Таре просто необходимо вернуть все в нужное русло.

Тем не менее неделю назад она и подумать о таком не могла! Свадебное платье для Анжелики Круз. Всю империю Тары оно не спасет, но вполне может привести к очень прибыльному долгосрочному сотрудничеству. Если бы только она могла держать рот на замке и оторвать взгляд от красавца.

Она опустила глаза на наряд для Барселоны номер один – небольшое красное шелковое платье-рубашка, бежевые босоножки с открытым носом и… Она вынула украшения, которые взяла с собой, просто смех: несколько золотых браслетов-обручей… Тара ненавидела спешку, в которой ей пришлось упаковывать вещи. Она зачесала волосы назад, а затем собрала их в хвост. Красные матовые губы – никаких следов помады на губах – и… она посмотрела вниз… да, облезлый лак на ногтях.

Но этим придется заняться позже. Сейчас самое время впитать атмосферу семейки Круз и начать настраиваться на волну Анжелики. Несколько часов блуждания по дому и саду до обеда, а затем совместное рассматривание свадебных альбомов невест семейства Круз, которые были предусмотрительно выложены в ее комнате по приезде.

И какой это был приезд. С тех пор как она сказала Майклу «смирись с этим», сохранялось радиомолчание, пухлые губки Ферн сбивали с толку, а Анжеликой овладело почти нервное оживление с момента приземления в аэропорту Барселоны. Тара хорошо знала механизм семьи – очень в стиле Девайн. Ни одного недосказанного слова, ни одного отведенного в сторону взгляда. Слезы, крики и истерики. Затем повторить до изнеможения.

Пока дедушка Девайн не возвращался домой. Тогда все превращались в тени. Шепот и опущенные глаза. Вкуснейшие обеды и ни одной проблемы.

Она соскоблила лак с ногтей, чувствуя себя ничтожеством. Нет, проблем не было даже в лице такого вызывающе агрессивного мерзавца, как ее дед. Проблема Тары в том, что у нее хватило духу высказать ему в лицо недовольство. Это ее саму сделало проблемой семьи.

Поэтому, когда пришло время выбора – когда одни нашли работу, а другие определились с колледжем, – она предпочла самый быстрый поезд из города. И никогда не оглядывалась. Действительно, Майкл Круз – просто голливудская версия дедушки Девайна. Вид ухоженнее, зубы белее, но то же высокомерие, то же ожидание, что все женщины будут делать так, как им скажут…

Она посмотрела на кучку алой шелухи, лежащей на белоснежном покрывале. «Отбрось весь негатив в сторону и начинай шевелиться. Живи своей жизнью. Потому что никто не собирается тебя поддерживать, не говоря уже о том, чтобы согласиться с тобой, что Бог сотворил женщин и мужчин равными! О нет. Ни тетки, ни дед и уж точно не твоя мать».

Именно поэтому намного лучше быть целиком и полностью независимой. В каждом аспекте жизни. Чтобы держаться как можно дальше от людей, которые стали бы ее контролировать. И если она встречалась с мужчинами, то делала это осторожно – никакой лжи, но и никаких обещаний. И абсолютно никаких мужчин, которые бы оценивали ее или проявляли неуважение, иначе им не пройти даже первый отборочный тур.