Любовь в объективе - Светлана Штауб

Я закрываю глаза и выдыхаю. Не на долго. Потому что странность происходящего все ещё не даёт расслабиться.

Когда открываю глаза, вижу, что какой-то мужчина тянет мне руку. Аккуратно принимаю.

– Майк, – представляется тот. – Менеджер Кристофа, – он кивает на извращенца.

– Хотела бы сказать, что приятно познакомиться, – я делаю паузу, чтобы посмотреть на реакцию Ламбера, затем снова возвращаюсь к менеджеру, – но, боюсь, все и всё, что связано с вашим клиентом раздражает меня не меньше его самого.

Майк наклоняется ближе, подставляет ладонь ко рту и шепчет:

– Меня, вообще-то, тоже.

Он отодвигается, на лице появляется улыбка. Извращенец Ламбер смотрит на нас ничего не понимающим, совершенно недовольным взглядом.

– Позвольте узнать, как вас зовут, – место Майка занимает Карвин Карт. Каноничный писатель с бородой и в таксистской кепке.

– Эвелина, – представляюсь я. Мужчина наклоняется и целует мою кисть. Не скажу, что мне приятно, учитывая всю ситуацию, но и строить из себя дрянь тоже не хочется. В конце концов, этот человек написал одну из моих любимых книг. Если он в чём-то и виноват, так это в том, что одобрил Ламбера на роль в предстоящем фильме. Но ведь он действует в своих интересах. Было бы странно, если бы он действовал в моих интересах, при том даже не зная о моём существовании.

Я натягиваю доброжелательную улыбку и слабо кланяюсь мужчине. Он доволен.

– Эвелина, – говорит Карвин, – я бы хотел незамедлительно увидеть вас в кадре вместе. – Оборачиваясь к ещё одному мужчине, пришедшему с ним, Карвин говорит: – Мне кажется, мы подобрали идеальный дуэт.

Через несколько минут меня и Ламбера выводят в павильон. Карвин просит, чтобы добавили массовку. Конечно же наглецу партнёру не нравится. Не нравится, что им командуют. Это легко заметно по выражению его лица и вялым телодвижениям.

Когда все процедуры окончены, все на своих местах. Пока нам выдают необходимые вырезки из сценария, Карвин ставит условия:

– Сцена в покоях его величества наследника Арвельского королевства, – он смотрит в свою копию сценария. – Наследник привёл заложницу к себе и хочет её спрятать. Слуги изображают удивление.

– Простите, – помощник режиссёра пододвигается ближе к автору книги и тихо говорит: – но это больше похоже на репетицию.

– И в чём же проблема? – не понимает Карвин.

– Мы ведь ещё не утвердили исполнителей на второстепенные роли. На роли слуг.

– Вот сейчас как раз и утвердим, – заявляет Карвин. – Вы ведь отобрали тех, кто уже прошёл первый смотр? – Помощник режиссёра кивает. – Значит, не вижу никаких проблем, – отвечает Карвин и возвращается к сценарию. Он поднимает взгляд на нас, делает взмах рукой и говорит: – Начинайте.

Ламбер мотает головой.

– Идиотизм какой-то. Кто вообще додумался дать ему право рулить тут всем, – тихо говорит он себе под нос.

Я смотрю в сценарий, где чёрным по белому написано: «девушка пытается вырваться из крепкой хватки наследника». Ну вот… опять… Ламбер довольно отводит взгляд от бумаг в руках. Кажется, он тоже это увидел. Он уже тянется ко мне со словами:

– Крепкой, дорогуша. Готовься узнать, что такое крепкая хватка.

Я не выдерживаю и тут же отвешиваю ему пощёчину. Он в растерянности. Даже не злиться. Просто не понимает, что произошло. Как произошло? Как ты такой крутой, невозмутимый и самоуверенный мог получить от какой-то девчонки вроде меня? Запросто!

Я смотрю в сценарий и пытаясь как можно быстрее найти свою реплику. Наконец нахожу.

– Не смейте ко мне прикасаться! – тут же кричу я. В принципе, логично. Тут даже и сценарий не нужен.

Извращенец всё ещё в замешательстве. Он смотрит на меня, затем на группу руководителей. Видит удовлетворённый взгляд Карвина. Автор кивает, чтобы извращенец продолжал, но Лабер будто застыл, заморозился. Я поднимаю руку и отвешиваю ему ещё одну пощёчину, чтобы пришёл в себя. Он смотрит на меня, я смотрю на него. Смотрю требовательно и одновременно с тем довольная исполнением собственного обещания. Я же говорила, что мне нравится награждать его пощёчинами.

– Я сказала, не смейте! – делаю вид, что он уже отыграл свою реплику.

Четвёрка руководящего персонала начинает перешёптываться.

– Советую, начать играть. Или эти ребята, – киваю в сторону начальников, – примут решение не твою пользу.

Ламбер смотрит на своего менеджера. Кажется, ему некомфортно.

– Эй! – шёпотом окликаю его я. – Сделай уже что-нибудь.

Его лоб сморщен, брови сведены вместе. Он смотрит на меня, затем наконец утыкается в сценарий. Что-то изучает. И вдруг выдаёт многострадальную реплику.

– Успокойся! – чуть ли кричит он, привлекая тем самым внимание руководителей.

Я сверяюсь с текстом.

– Написано же – тихо, вполголоса, – говорю я.

Теперь он утыкается в текст. Внимательно читает. Читает больше, чем нужно. Наверняка уже изучил половину сцены. Всё это время я внимательно за ним наблюдаю. Он всё ещё морщит лоб. Кривит лицо.

– Мне кажется, – вмешивается Карвин, подходя ближе, – вы не совсем понимаете мотивов своего героя, господин Ламбер, – говорит он извращенцу.

Ламбер в шоке. Впервые его глаза так и норовят вылезти наружу.

– Я не понимаю?! – кричит он. – Да я лучше вас понимаю, каким должен быть мой персонаж! – он переходит всякие границы. Оно и не удивительно. Странно, что не сделал этого раньше. Вот теперь он покажет настоящего себя и его уберут с роли. Мне же лучше. Может, всё не так уж и плохо. Может, ещё можно надеяться на то, что у меня будет нормальный партнёр.

Ламбер откидывает сценарий и смотрит на меня. Его челюсть сдавлена, из носа вот-вот пойдёт пар. Он гневно дышит, продолжая прожигать меня своим взглядом. Мне даже становится немного не по себе.

– Закрой свой рот, хабалка, – тихо, сквозь зубы произносит он.

Первая мысль – свериться со сценарием. Но сразу за первой приходит вторая – последовать примеру этого актёришки. Решаю придерживаться второго варианта. Откидываю бумаги, напрягаю лицо, глаза, и таращусь на Ламбера так, будто вот-вот наброшусь на него и перегрызу ему горло.

– А вы мне не указывайте! Вы никто!

Партнёр быстро подхватывает.

– Я никто?! – Он отодвигается, начинает улыбаться. – Я никто? – повторяется он. – Я наследник сильнейшего королевства в Хартане!

Он пододвигается, хватает меня за кисть. Я не сопротивляюсь. Нужно отыгрывать до конца. Как бы неприятно мне не было. Он ведёт меня к матрасу, за которым стоит обозначающая табличка – кровать. Кидает меня. Кидает по-настоящему, совсем не похоже на то, что он что-то отыгрывает. Скорее, просто хочет мне отомстить.