Гленнкилл - Леони Суонн

Странно, но Моппл впервые задумался о том, как выглядят его овцы. У Зоры изысканный нос, замшевая черная мордочка и грациозно изогнутые рога, крупное тело, хорошая шерсть и четыре стройных, длинных ноги с изящными копытами.

Моппл дернулся еще раз — сначала вперед, потом назад, твердо решив не поддаваться панике, по крайней мере не сразу. Правильно ли он сделал, решив уйти через дыру тайком, за спиной у остальных? У него, конечно, были веские причины, но достаточно ли они убедительны? Просто ему постоянно хочется есть. Моппл вытянул шею, дотянулся зубами до пучка травы и немного успокоился.

Со второй причиной было сложнее. Второй причиной был Сэр Ричфилд или память Моппла, или Мисс Мапл, или все вместе. Все дело в косвенной улике. В детективе Джорджа много говорилось о косвенных уликах, но Джордж эту книгу выбросил. А Мисс Мапл наверняка знает, что нужно делать с косвенной уликой. А Ричфилд пытается помешать ему сообщить об этом Мапл. Поэтому Мопплу нужно пролезть в дыру, чтобы тайком все рассказать Мапл. Ее нет в сарае, значит, она где-то снаружи. Или?..

До этого момента ему казалось, что все будет просто, но тут в бок ему вонзилась острая щепка, и Моппл испугался, что он поранится и весь вытечет, как Сэр Ричфилд. Овцы считали, что у Сэра Ричфилда где-то есть дырка, через которую его воспоминания утекают в никуда. Но говорить об этом осмеливались только тогда, когда Сэр Ричфилд находился на значительном расстоянии.

Моппл попытался втянуть бока. Боль ослабла. Он вздохнул — и снова укол щепки. Моппл уже готов был запаниковать. Он почувствовал опасность, как хищного зверя, затылком. Из него потечет еще сильнее, чем из Ричфилда, он все забудет, даже то, что хотел вылезти из этой дыры. Ему придется сидеть здесь вечно и умереть страшной голодной смертью. Голодной смертью! Он, Моппл Уэльский!

Моппл весь подобрался, забил передними копытами и стал таким тонким, что звезды заплясали у него перед глазами.

Отелло полночи провел на лугу. Он насквозь промок, и его лихорадило от возбуждения. Вернется ли он? С того момента, как Отелло увидел Сэра Ричфилда, он втайне на это надеялся. И боялся. И вот это случилось. Мысли крутились в голове, как клубы тумана между рогами. Радость, злость, гнев, и где-то там, в глубине — смущение.

Но Отелло научился вовремя останавливаться. Сквозь влажность тумана он чувствовал запах сарая: потный запах смятения. Отарой владело беспокойство. И это неудивительно: даже Отелло казалось, что с туманом сегодня что-то нечисто.

Ричфилд по-прежнему не выпускал овец из сухого сарая. Тем лучше. Отелло спрашивал себя, какой тайный расчет был у вожака? Знал ли Ричфилд, кто в прошлую ночь приходил на выгон? Пытался ли скрыть это от других? Почему?

Черный баран, немного поколебавшись, направился к скале. Ночной дождь и туман уничтожили все запахи. Отелло опустил голову, ища следы глазами. Так, наверное, сделал бы человек. Ему стало стыдно.

«Почти глухой, почти без обоняния…» — услышал он знакомый, слегка насмешливый голос. Голос из глубины сознания. И шелест черных вороньих крыльев. «Если ты хочешь знать то, что знают двуногие, ты должен понять, чего они не знают. Для них важно лишь то, что можно увидеть глазами. Они знают не больше нас, они знают меньше нас, и поэтому их так трудно понимать, но…» Отелло тряхнул головой, отгоняя голос. Хорошие советы, но голос отвлекал его, а ему сейчас нужно сосредоточиться.

У самого края обрыва земля была не просто мягкой, а прямо-таки рыхлой. Наверное, здесь побывала Мисс Мапл. Он бы после себя такой улики не оставил. Отелло продолжил поиски. Чуть поодаль он увидел кривую сосну, единственную сосну во всей округе. Вечнозеленые друзья, хранители тайн, корни мудрости. Сосна заинтересовала Отелло.

Он ходил вокруг убогого дерева до тех пор, пока оно, казалось, не стало стыдливо уворачиваться от его взглядов. Ничего необычного он не обнаружил. Кроме, конечно, норы. Но Отелло не придавал большого значения различным байкам об этой норе. Нора начиналась под корнями сосны и под уклоном уходила в глубь скалы. День и ночь там шумело море, бурлило и клокотало, смеялось из глубины дьявольским смехом. Говорили, что отсюда в полнолуние выползали морские существа и разрисовывали слизью стены их сарая. Но Отелло знал, что блестящие линии, которые время от времени появлялись на деревянных стенах, на самом-то деле просто следы ночных улиток. В общем-то и остальные овцы это знали. Просто они любили загадочные истории. Часто у сосны можно было застать трех-четырех смелых ягнят — они прислушивались к звукам, идущим из норы, и с удовольствием пугались.

Теперь и Отелло решил заглянуть внутрь этой тайны. Спуск крутой, но не слишком и для человека, и для очень смелой овцы. Отелло немного помедлил. «То, что не нравится сначала, не понравится и потом», — съехидничал голос. И когда баран так и не двинулся с места, нетерпеливо добавил: «Ожидание питает страх». Но Отелло не слушал. Он как зачарованный смотрел на что-то, блеснувшее у самых ног. Сверкающее перо, неподвижное и черное, как эта ночь. Отелло фыркнул. Еще раз оглянулся на сарай и исчез в норе.

Тяжело дыша, Моппл все-таки выбрался Его била дрожь, бока саднило, не давала покоя острая колющая боль. Чтобы успокоиться, Моппл произнес самое трудное, что ему удалось выучить: «Операция «Полифем». Джордж часто повторял эти слова, но никто из овец его не понимал. Моппл — единственный, кто умел запоминать непонятное. И он действительно почувствовал прилив бодрости.

Моппл обернулся, чтобы еще раз взглянуть на узкое отверстие, сквозь которое он только что продрался. Но деревянная стена сарая уже исчезла в тумане. Это был необычайно плотный туман, такой густой и вязкий, что Мопплу захотелось попробовать его на вкус. Но он справился с этим желанием и принялся за траву.

Для Моппла туман не представлял большой проблемы. Конечно, в тумане хуже видишь, но Моппл и так плохо видел. Куда больше ему мешала холодная роса, попадавшая в ноздри, — она не давала различать запахи. Но в целом в тумане он ощущал себя в безопасности. Моппл представил, что он шагает по легкой, как пух, шерсти огромной овцы, и эта мысль ему понравилась. Мопплу нравилась трава в тумане, вкус у нее был свежий, как у воды, все посторонние запахи исчезли. А Мисс Мапл можно поискать и позже, может быть, она и сама придет, услышав, как он ест. Он перебегал с места на место до тех пор, пока чувство голода не отступило.

Внезапно его нос наткнулся на что-то твердое и холодное. Испугавшись, Моппл резко отпрянул назад. Однако теперь предмет испуга исчез в тумане. Моппл заколебался. В конце концов любопытство победило. Он сделал шаг вперед и нагнулся к земле. Там лежала лопата. Та самая злополучная лопата. Она слегка наклонилась и в конце концов упала. Моппл сердито фыркнул. Инструмент должен лежать в кладовке для инструментов, а не на лугу. Моппл принюхался. Эта лопата пахла не так, как обычно пахнут инструменты. Моппл уловил запах мыльной воды, виски и уксусного очистителя. А еще Моппл вдруг почувствовал запах вонючей бороды и немытых человеческих ног. Но тут он понял, что этот «аромат» исходил не от лопаты, а от живого человека, двигавшегося в тумане совсем близко. Моппл задрал голову и увидел очертания фигуры, вернее, белую тень, которая боком, как краб, надвигалась на него. Это было жутко. Моппл вспомнил об оборотне, о дольмене, о разоренном огороде и о том, что Джордж тоже не всегда мыл ноги. Нервы у Моппла не выдержали, и он помчался сквозь туман.