Доисторическая Европа - Никита Кривцов

Если фрагменты черепа действительно происходили из пилтдаунских гравиев и не были искусственно окрашены, как это предполагают Вейнер и его коллеги, как тогда можно объяснить присутствие в них гипса (сульфата кальция)? Это можно объяснить тем, что Доусон, возможно, использовал сульфатсодержащие компоненты (отдельно или вместе с бихроматом калия) при обработке костей химическими реактивами с целью их укрепления после извлечения из земли. В принципе в этом случае часть содержавшегося в костях гидроксиапатита могла превратиться в гипс.

Другим возможным объяснением является то, что гипс вполне мог накапливаться в костях, пока те пребывали в пилтдаунских гравиях. Однако ученые из Британского музея заявляют, что концентрация сульфатов в Пилтдауне слишком мала для этого. М. Боуден заметил между тем, что сульфаты присутствуют в местных грунтовых водах в концентрации 63 промилле, а содержание сульфатов в пилтдаунских гравиях составляет 3,9 миллиграмма на 100 граммов. Признавая, что эти концентрации не являются большими, Боуден допускает, что в прошлом они могли быть значительно выше. И Окли, заметим, утверждал, что в прошлом концентрация фтора в грунтовых водах могла быть значительно выше нынешней, чтобы объяснить аномально высокое содержание фтора в кастенедольских человеческих останках.

Знаменательно, что в пилтдаунской челюсти признаков присутствия гипса отмечено не было. Присутствие гипса во фрагментах черепа и отсутствие его в челюсти соответствует предположению, что череп происходит из пилтдаунского карьера, а челюсть из какого-то другого места.

Наличие хрома было отмечено в тех пяти фрагментах черепа, которые Доусон нашел сам, до того как к нему присоединился Вудворд. В принципе это обстоятельство можно объяснить тем, что после извлечения костей из грунта Доусон погружал их для укрепления в бихромат калия. В других фрагментах черепа, найденных Доусоном уже вместе с Вудвордом, присутствия хрома отмечено не было.

Челюсть содержала хром. Он появился, по всей вероятности, потому, что при ее окрашивании использовались соединения железа и бихромат калия.

Подводя итог, можно предположить, что череп действительно происходил из пилтдаунского карьера и во время длительного пребывания среди гравия впитал в себя много железа. За это же время некоторое количество содержавшегося в костях фосфата кальция превратилось в сульфат кальция (гипс) в результате воздействия сульфатов, находившихся в гравии и грунтовых водах. Позже некоторые фрагменты черепа были погружены Доусоном в бихромат калия. Это может объяснить присутствие в них хрома. Фрагменты, найденные позже Доусоном и Вудвордом, не погружались в бихромат калия и поэтому хрома не содержат. С другой стороны, челюсти был искусственно придан темно-металлический оттенок, что выразилось в окрашивании только ее поверхностных слоев. Технология окрашивания предусматривала присутствие хрома, что объясняет его наличие в челюсти. Но в результате применения этой технологии гипс не образуется.

Если же допустить, что темно-металлическая окраска фрагментов черепа (как и челюсти) есть результат мошенничества, то необходимо признать, что мошенник мог использовать только три метода окраски.

1. Согласно ученым из Британского музея, основной метод окрашивания должен был предусматривать использование раствора сульфата железа и бихромат калия как окислителя, что дает гипс (сульфат кальция) в качестве побочного продукта. Это могло быть причиной присутствия гипса и хрома в пяти фрагментах черепа, имеющих темно-металлическую окраску и найденных Доусоном первыми.

2. Четыре фрагмента черепа, обнаруженные Доусоном вместе с Вудвордом, содержали гипс, но в них не было хрома. В данном случае при окрашивании бихромат калия не должен был использоваться.

3. К челюсти, в которой присутствовал хром, но отсутствовал гипс, должен был быть применен третий метод, предусматривающий использование компонентов железа и хрома, но не ведущий к появлению гипса. Трудно понять, почему мошеннику нужно было прибегать ко всем этим способам, когда вполне хватило бы и одного. Также вызывает удивление, почему мошенник столь небрежно, рискуя быть схваченным за руку, отнесся к нанесению необходимого оттенка на челюсть, прокрасив ее на глубину гораздо меньшую, чем он сделал это с черепом.

Есть еще одно доказательство того, что череп действительно был обнаружен в пилтдаунском карьере. Это свидетельство очевидицы – Мэйбл Кенвард. 23 февраля 1955 года газета «Телеграф» опубликовала письмо мисс Кенвард, в котором говорилось следующее: «Однажды, когда рабочие раскапывали нетронутый еще гравий, один из них увидел нечто показавшееся ему похожим на кокосовый орех. Он разбил „орех“ лопатой, отложил в сторону один кусок, а остальные просто выбросил». Особенно важным было свидетельство, что до этого гравий был «нетронутым».

Даже сам Вейнер написал: «Мы не можем отвергнуть эту историю с рабочими и их „кокосовый орех“ как простую выдумку, как правдоподобную сказку, запущенную, чтобы приукрасить и сделать приемлемой историю с находкой… Принимая во внимание то, что рабочие действительно наткнулись на часть черепа, их находка, вполне возможно, была не частью костных останков эоантропа, но частью обыкновенного и недавнего захоронения». Вейнер предположил, что мошенник, кем бы он ни был, вполне мог подменить действительно найденную часть черепа на специально обработанные костные останки. Но если рабочие «наткнулись на относительно недавнее захоронение», то куда подевались остальные части скелета? В конце концов Вейнер предположил, что кости черепа были заранее подброшены, а рабочие их просто нашли. Но Мэйбл Кенвард свидетельствовала, что участок, где рабочие начали копать, до этого был нетронутым.

Преподаватель биологии Роберт Эссекс, бывший лично знаком с Доусоном в 1912-1915 годах, дал интересное свидетельство относительно пилтдаунской челюсти, или, как теперь выясняется, челюстей. Эссекс в 1955 году писал: «Другая челюсть из Пилтдауна, о которой Вейнер не упоминал, была намного ближе к человеческой, нежели к обезьяньей, и, следовательно, гораздо больше подходила к предположительно человеческим пилтдаунским черепным фрагментам. Я сам видел и держал в руках эту челюсть и знаю, кто ее доставил в контору Доусона».

Эссекс поведал также новые подробности этой истории. В то время он работал учителем естествознания в располагавшейся поблизости от конторы Доусона средней школе. Он рассказал следующее: «Однажды, когда я проходил мимо конторы Доусона, меня окликнул и пригласил зайти один из его служащих, которого я хорошо знал. Я зашел внутрь, и он показал мне часть окаменелой челюсти, больше похожей на челюсть человека, чем обезьяны, с тремя крепко державшимися коренными зубами. Когда я спросил, откуда эта кость, ответ был: „Из Пилтдауна“. По словам служащего, ее принес один из рабочих, держа в руке сумку, в которой обычно носят инструменты. Он спросил мистера Доусона. Когда ему ответили, что мистер Доусон занят в суде, он попросил разрешения оставить сумку в конторе и сказал, что потом вернется. Когда он ушел, служащий открыл сумку и увидел челюсть. Заметив, что я прохожу мимо, он попросил меня зайти в контору. Я сказал ему, чтобы он положил челюсть обратно и что мистер Доусон был бы недоволен, если бы узнал, что это делают в его отсутствие. Потом я узнал, что когда рабочий пришел снова, мистер Доусон был по-прежнему занят в суде. Тот забрал свою сумку и ушел». Позже Эссекс видел фотографии пилтдаунской челюсти. Заметив, что на снимках была совсем не та челюсть, которую он видел в конторе Доусона, он поспешил сообщить об этом в Британский музей.