Сокровище - Клайв Касслер

Аммар всегда громко заявлял о своей преданности исламу, но Язид относился к нему с настороженностью. Ему не нравилась манера этого профессионального убийцы обращаться с мусульманскими лидерами как с ровней. Поэтому он и настоял, чтобы Аммар выполнял свои кровавые миссии под бдительным оком Исмаила.

Аммар принял навязанного ему сторожевого пса не протестуя. Он не зря считался виртуозом хитрости и обмана. Поэтому ему не составило большого труда одурачить недалекого Исмаила, сделав его марионеткой в своих руках.

Но глупость арабов раздражала Аммара безмерно. Им были недоступны холодные аналитические рассуждения. Поэтому он устало покачал головой и объяснил Исмаилу ситуацию:

– События могут происходить и независимо от нас. Неожиданное изменение направление ветра, сбой автопилота или альтиметра, да мало ли что! Сотни разных переменных величин могли стать причиной того, что самолет пролетел мимо вершины ледника. Но все поддающиеся учету вероятности были учтены. В автопилот введен курс на полюс. Так что им осталось не больше девяноста минут.

– А если кто-нибудь обнаружит мертвецов в кабине, а среди пассажиров найдется человек, умеющий пилотировать самолет? – настаивал Исмаил.

– Я тщательно изучил досье на всех пассажиров. Ни у кого из них нет летного опыта. Кроме того, я вывел из строя все навигационные приборы и радиоаппаратуру. Любая попытка управлять этим самолетом заранее обречена на неудачу. Ни компаса, ни наземных ориентиров, по которым можно определить направление. Гала Камиль и ее сотоварищи из ООН навсегда исчезнут в холодных водах Северного Ледовитого океана.

Дирк Питт расслабился и сполз по спинке вращающегося кресла, одновременно вытягивая длинные ноги вперед так, что в конце концов его тело, в котором было добрых шесть футов три дюйма, приобрело почти горизонтальное положение. Затем он зевнул и взъерошил обеими руками густые черные волосы.

Худощавый и мускулистый, Питт находился в прекрасной физической форме, несмотря на то что не пробегал каждое утро по десять миль и не считал затраченные таким образом усилия и пролитый во имя бодибилдинга пот даром Всевышнему, призванным отсрочить старость. Кожа на его лице загорела и обветрилась, ясно указывая, что ее обладатель предпочитает солнце и свежий ветер искусственному освещению и кондиционированному воздуху офиса. Его глубокие опаловые глаза излучали странную смесь теплоты и жесткости! а на губах всегда играла дружелюбная улыбка.

Он был легок в общении и прекрасно чувствовал себя среди сильных мира сего, однако предпочитал компанию мужчин и женщин, которые пили пиво прямо из бутылок и не боялись испачкать руки, выполняя ту или иную работу.

Выпускник военно-воздушной академии, он имел звание майора, но был временно откомандирован в НУМА[10], где уже шесть лет работал директором Департамента специальных проектов.

Вместе со своим другом детства Албертом – или попросту Алом – Джордино он путешествовал по суше и морю, опускался в морские глубины и проникал в недра земли. Всего лишь за полдесятка лет он повидал и испытал больше, чем большинство людей могли бы увидеть за десять жизней. Он отыскал исчезнувший экспресс «Манхэттен экспресс лимитед», проплыв для этого по подземным пещерам Нью-Йорка; спас пассажирский лайнер «Владычица Ирландии», отправленный на дно реки Святого Лаврентия с тысячей душ на борту. Он нашел потерянную атомную подводную лодку «Старбак» в середине Тихого океана и проследил путь корабля-призрака «Циклоп» до его могилы в Карибском море. И он поднял «Титаник».

Он был, как любил повторять Джордино, человеком, жаждущим открывать тайны прошлого. Очевидно, потому что родился лет на восемьдесят позже всех этих событий.

– Возможно, ты захочешь на это посмотреть, – неожиданно сказал Джордино, сидевший в другом конце помещения.

Питт отвернулся от цветного монитора, на котором был отражен рельеф морского дна на глубине ста метров под килем ледокола «Полярный исследователь». Это было новое судно, построенное специально для плавания по морям, покрытым льдом. Массивная прямоугольная надстройка, возвышающаяся над верхней палубой, напоминала пятиэтажное офисное здание, а усиленная носовая часть при поддержке двигателей мощностью восемьдесят лошадиных сил, могла пробиваться сквозь ледяной покров толщиной до полутора метров.

Питт уперся одной ногой в стойку, другую согнул в колене и оттолкнулся. Это движение было отточено долгими неделями практики и для увеличения инерции согласовывалось с плавным покачиванием судна. Верхом на вращающемся кресле он проехал три метра по наклонному полу каюты, напичканной электронным оборудованием, и плавно повернулся на 180°.

– Похоже на кратер.

Ал Джордино сидел у панели управления и изучат изображение на самописце сонара Кляйна, сканирующего поверхность. Его приземистая – всего 162 сантиметра – фигура с широченными плечами и маленькими ступнями по форме напоминала клин, и вообще он выглядел так, словно его собрали из запчастей старого бульдозера. Он имел пышную черную, слегка волнистую шевелюру – наследие итальянских предков, и если бы он надел серьгу и старую шляпу, то спокойно мог бы в свободное время подрабатывать шарманщиком. Обладающий прекрасным чувством юмора, надежный, как океанские приливы, Джордино был страховым полисом Питта против закона Мерфи.

Когда ноги Питта, вытянутые вперед в качестве бампера, со стуком уперлись в панель управления неподалеку от Ала, тем самым остановив движение кресла, Джордино не счел нужным отвлекаться от работы.

Питт внимательно посмотрел на увеличенное компьютером изображение. Стенки кратера сначала плавно поднимались вверх, а потом круто опускались внутрь и терялись в неизвестности.

– Кратер довольно глубок, – отметил Джордино.

Питт взглянул на показания эхолота.

– От ста сорока до ста восьмидесяти метров.

– Внутри даже склона нет – отвесная стена.

– Глубоко... Двести метров, и это еще не все.

– Странное образование для вулкана, – заявил Джордино. – Никаких признаков лавы.

Высокий, краснолицый мужчина с каштановыми, уже начавшими седеть волосами, которые так и норовили вырваться наружу из-под бейсбольной кепки, к тому же слегка съехавшей набок, открыл дверь и вошел в каюту.

– Эй вы, ночные совы, не желаете ли выпить и перекусить?

– Я бы не отказался от бутерброда с ореховым маслом и большой чашки черного кофе, – не оборачиваясь, сказан Питт. – Эта дыра опускается ниже отметки двести двадцать метров!

– Пару пончиков и стакан молока, – пробормотал Джордино.

Капитан военно-морского флота Байрон Найт, командир исследовательского судна, молча кивнул. Кроме Питта и Джордино он был единственным человеком из команды, имевшим доступ в их святилище. Остальные офицеры и матросы не имели права появляться здесь.