Дикая связь - Джей Бри

стол позади нас начал торопливо собирать вещи и уходить, обращая внимания на мои угрозы, потому что, очевидно, у них есть мозги.

Гейб смотрит на меня. — Ты не можешь просто угрожать людям, Оли. Не тогда, когда они все знают, что ты можешь сделать.

Я смотрю, как Зоуи проходит мимо нашего столика, ее глаза останавливаются на моих, и я убеждаюсь, что она слышит мой ответ: — Они не знают и половины того, что я могу сделать, Связной. Если бы они знали, они бы не посмели обзывать меня или называть монстром.

Шепот тут же прекращается.

Гребаные идиоты.

***

Сейдж предлагает остаться в библиотеке после наших занятий, чтобы начать работать над заданиями по истории. Я нервничаю по этому поводу, это первый раз, когда я действительно чувствую себя не в своей тарелке, и я соглашаюсь с ней с таким облегчением, что она начинает составлять для меня список дополнительного чтения, которое я должна осилить, как только вернусь в поместье Дрейвенов.

Гейб, Сойер и Феликс отправляются на футбольную тренировку, но только после того, как убедятся, что Атлас не против наблюдать за нами. Феликс особенно настойчиво требует, чтобы мы не оставляли Сейдж, когда закончим, и Сойеру приходится напомнить ему, что я бросилась за ней в объятия Сопротивления, как только узнала, что ее похитили.

Он ухмыляется, но я отмахиваюсь от него со смехом.

Как только они возвращаются к нам, мы все расходимся на ночь, Гейб и я садимся в машину Атласа, и вокруг нас царит легкая и спокойная атмосфера. Это в миллион раз лучше, чем жизнь месяц назад, и я чувствую себя счастливой, несмотря на то, что у меня болит каждая жилка.

Сегодня я слишком сильно выложилась, и я это чувствую.

Когда мы возвращаемся в поместье, я готова поесть и отключиться, чтобы, надеюсь, избежать других моих Связных в коридорах, похожих на лабиринт. Должны же быть какие-то преимущества в том, насколько огромно это место, черт возьми!

Когда я говорю об этом Гейбу, он недовольно морщится и чешет затылок. — Норт написал ранее, что перенес ужины Связных на понедельники, потому что по пятницам у него какие-то дела в совете.

Я моргаю секунду, глядя на него, прежде чем найти слова. — То есть ты хочешь сказать, что я не могу просто запихнуть себе в рот макароны или хлеб, пока бегу в свою комнату, потому что Норт постановил, что я должна увидеть всех сегодня вечером? Я ненавижу этого человека.

Атлас перекидывает свою руку через мое плечо и ведет меня к лифту. — Давай тогда просто пропустим его. Мы можем заказать что-нибудь с доставкой и заняться своими делами.

Я отчаянно хочу этого.

Я также знаю, что Норт был готов вырвать меня из постели Атласа и притащить сюда посреди ночи за то, что я посмела его ослушаться, так что ничего не выйдет. — Все в порядке, лучше покончить с этим сейчас и вернуть вечер пятницы. Атлас, надеюсь, ты готов к самому неудобному приему пищи, в котором ты когда-либо участвовал в своей жизни, потому что сейчас все будет очень жестко.

Атлас насмехается, но притягивает меня ближе, утыкаясь носом в мои волосы, словно ему нужен мой запах так же сильно, как мои узы жаждут его. Интересно, насколько сильно они все чувствуют притяжение наших уз, жаждут ли они меня так же сильно, как я их? Сомневаюсь, потому что все они, похоже, гораздо легче переносят расстояние между нами, чем я.

Черт бы их побрал.

Когда мы приходим в столовую, то оказываемся первыми, и занимаем свои обычные места, только теперь Атлас сидит рядом со мной. Я прижата к нему и Гейбу, и разве это не чертовски прекрасно?

— У меня такое чувство, что мы на поминках нашей воли к жизни, — бормочет Атлас, когда двери кухни открываются, и персонал начинает подавать нам ужин.

Обычно они ждут, пока Норт придет и позовет их. Мне так неловко, когда они ходят вокруг и разносят дюжину разных блюд для нас, но двое других просто начинают наполнять свои тарелки.

Гейб колеблется секунду, прежде чем взять мою тарелку и наполнить ее для меня, взяв все продукты, которые, как он выяснил, являются моими любимыми, и добавив некоторые из здоровых продуктов, на которых он живет. Официанты смотрят куда угодно, только не на нас, что, на мой вкус, слишком похоже на сегодняшних студентов.

Сейчас, кажется, самое время выудить из него информацию, пока он отвлечен, поэтому я наклоняюсь на своем сиденье, чтобы прошептать ему так, чтобы официант меня не услышал: — Почему перевертыш так пугает их? Что ты от меня скрываешь?

Он застывает на своем месте, его вилка находится на полпути ко рту, и он прочищает горло, прежде чем ответить: — Почему я должен рассказывать тебе что-то о своем даре, если расспрос про твой запрещен? Я не настаиваю, но ты слишком многого просишь, Связная.

Проклятье.

Это была причина, по которой я не пыталась расспросить его, но благодаря тому, что он бросил маленький намек на то, как они все ужасающи, мне теперь безумно любопытно.

Я дуюсь.

Теперь, когда мы нашли этот странный мир между нами, дружбу, которая является чем-то большим, но совсем не отношениями, я чувствую себя достаточно комфортно, чтобы сделать это, и знаю, что он не назовет меня избалованной соплячкой или угрюмым ребенком, как некоторые из моих других Связных, определенно сделали бы.

Вместо этого он усмехается и бормочет: — Если ты расскажешь мне одну вещь о своем даре, одну вещь, которую никто другой не знает, я отвечу на все твои вопросы. Видишь? Я тоже могу быть щедрым.

Ах, значит, небольшое замечание Атласа о том, что он прикрывает меня, действительно задело его за живое. Это прекрасно, я не могу остановить их ссору или заставить их быть друзьями, но это также немного похоже на наблюдение за тем, как начинают зарождаться все проблемы, с которыми мы столкнемся в будущем.

Это может сделать меня самой большой стервой в мире, но я абсолютно точно собираюсь принять это и использовать в своих интересах здесь. У меня так мало власти в этой Связке со всеми этими людьми, с даром, который может покончить со всеми нами, и Сопротивлением, которое ищет меня повсюду, так что мне нужно просто использовать то, что я могу, и позволить картам упасть туда, куда они могут.

— Договорились. Не прямо сейчас, но… позже,