Проклятье для дракона - Валентина Гордова

Судорожно сглотнув и на миг зажмурившись, беря под контроль собственный разум, я взглянула на него уже спокойнее, вежливо улыбнулась и так же вежливо ответила:

— С превеликим удовольствием.

И это была чистая правда. Мне было невероятно любопытно прогуляться по этому городу. Как будто упала во времени на несколько десятков лет назад. И с моей стороны будет неправдоподобной ложью сказать, что я согласилась только лишь из-за города. Ну просто как я могла отказать самому императору, на которого, кажется, глаз положила?

Мне нужно время решить, стоит ли всё это делать. Что именно, я ещё не до конца понимала, знала лишь, что по итогу этот мужчина должен будет стать моим. И это будет ой как непросто, так что сейчас самое время решить: всё или ничего.

Или я прилагаю все свои усилия, чтобы он стал моим, или просто отпускаю, открывая дорогу другим.

Но уже сейчас, обменявшись с ним всего парой фраз, видя его всего несколько минут, я уже могла точно сказать, на что падёт мой выбор.

— Тогда дам вам время отдохнуть после дороги, — лёгкая улыбка тронула его тонкие губы, а моё сердце вдруг начало усиленно биться, создавая самых настоящих бабочек, что одна за одной летели и обустраивались в животе.

С ума сойти.

— Благодарю, — чуть хрипловато отозвалась я и поторопилась вслед за просившим следовать за ним мужчиной в алом, что повёл меня прямо в замок под пронзительным взглядом дракона.

Только лишь когда за моей спиной закрылись двери и я оказалась вне досягаемости от глаз этого мужчины, я затормозила и с шумом выдохнула.

Голова натурально шла кругом, кружа в безобразном вихре окружающее пространство. Тяжело задышав от внезапно нахлынувшего волнения и переживания, я прикрыла глаза и просто замерла на месте, пытаясь себя успокоить.

Невероятно чувство. Как будто я не спала трое суток подряд и у меня теперь всё плыло, голова кружилась и мысли сбивались в непонятные кучки, отказываясь выдавать что-то разумное. Совершенно неожиданно меня бросило в жар и щеки ощутимо запылали. Прижав к ним ладони, я ещё пару раз глубоко вздохнула и выдохнула, только лишь после этого открыв глаза.

Мужчина в алом стоял впереди в нескольких шагах от меня, обернувшись и понимающе улыбаясь. В его взгляде читалась лёгкая насмешка и что-то ещё, запрятанное так глубоко, что я не смогла этого распознать.

— Идёмте? — осведомился он и, спасибо ему за это большое, ничего не сказал на тему моего поведения.

— Куда? — соображать оказалось очень сложно.

Улыбка мужчины стала ещё более понимающей.

— В ваши комнаты, — безукоризненно вежливо проинформировал он.

— У меня есть комнаты? — невероятно сильно удивилась я.

Тёмные брови мужчины изогнулись и он, стараясь сдержать подрагивающие уголки губ, поинтересовался в ответ:

— А где вы собирались жить всё это время?

Я, если честно, нигде не собиралась, но говорить этого не стала.

— Хорошо, ведите, — разрешила ему и сама подошла ближе.

Ему не пришлось повторять дважды. Повернувшись, мужчина повёл меня в нужном направлении, только ему известном, через большой, действительно большой холл светло-изумрудного цвета.

Под нашими ногами была аккуратно выложена в причудливом узоре мозаика всех вообразимых оттенков зеленого, начиная от самого светлого, почти белого, и заканчивая глубоким болотным.

С одной стороны этой просторной комнаты тянулся ряд витражных окон, на каждом из которых был запечатлен какой-то свой красочный пейзаж. Каждое из этих окон было аккуратно оправлено тяжёлой тёмно-зеленой тканью со светлыми лентами, а под ними стояли расписные горшки с морозно-голубыми растениями, похожими на наши уменьшенные пальмы.

С другой стороны тоже тянулись такие же окна, только на них не было занавесей, вместо них стояли статуи. Не очень большие, примерно в человеческий рост на небольших возвышениях. Преимущественно это были женщины в красивых красочных платьях со множеством деталей. Эти работы были столь красочными и живыми, что в первое мгновение я приняла их за живых людей.

На потолке висело множество люстр. Самая большая и светлая из них, собранная из сотней мельчайших переливающихся осколков, висела посередине, ровно над небольшим фонтанчиком с тихо журчащей водой. Две поменьше и потемнее — с двух сторон от неё, одна над нами, а вторая у противоположного конца комнаты. А ближе к стенам шли ещё два ряда люстр из драгоценных камней изумрудного цвета.

Мужчина, идя медленно, но не останавливаясь, повёл меня сквозь всё это чудо к другому концу зала, где в центре стены виднелся проход в другое помещение, а с двух сторон от него тянулись вверх обитые зелёными коврами лестницы.

— Удивительно, — выдохнула я, глупо улыбаясь и чувствуя себя в раю.

Обожаю зелёный цвет. Не просто люблю, а действительно обожаю. Невероятный цвет, живой и радостный. И вот это всё вокруг… словом, зелёного много не бывает.

— Извините, — обратилась я к идущему чуть впереди мужчине, с жадностью оглядываясь вокруг.

Я как в музее!

— Я Флавиан Сайдар, леди Эжен, — любезно подсказал мужчина, на чьих губах продолжала играть лёгкая понимающая улыбка, — если вам что-то будет угодно, достаточно лишь произнести моё имя.

Я удивленно воззрилась на него, перестав любоваться фонтанчиком, мимо которого мы сейчас проходили.

— И что, вы появитесь? — усомнилась я.

— Всегда, — подтвердил он с лёгким кивком, — так что вы хотели спросить?

Я уже почти и забыла, теряясь в этом сказочном пространстве, но всё же собрала мысли в кучу и произнесла:

— Это статуи? — указала кивком головы на одну из женщин со светлыми волосами, собранными наверху в сложной причёске, и в золотом струящемся платье, чьё сияние было словно живым.

Она и сама была живой. Точность каждой детали, самые маленькие складочки на одежде, румянец на щёчках и блеск в голубых глазах. Эта женщина, очень даже молодая и красивая, словно замерла в пространстве, с лёгкой мечтательной улыбкой глядя куда-то вверх с полуопущенной головой, из-за чего её взгляд был очень выразительным и чуточку хитрым.

Мне захотелось улыбаться, глядя на неё.

— Статуи, — подтвердил Флавиан и невероятно меня удивил, добавив, — это работы нашего императора. Почти всё в этой комнате сделано его руками.

Я от удивления так и замерла.

— Ваш император лепит скульптуры? — мне это казалось чем-то нереальным и почти даже невозможным.

Очень сложно было представить того статного мужчину с аристократическим профилем всего в глине, увлеченного разглаживанием складок на женском платье. И ладно, если бы просто разглаживанием. Все скульптуры здесь были полны красок! То есть, он ещё и художник?