📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгКлассикаЛира Орфея - Робертсон Дэвис

Лира Орфея - Робертсон Дэвис

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 121
Перейти на страницу:

— А второе?

— Это мне совсем неясно, но мне кажется, что какие-то старые люди, мертвые люди, хотят сказать что-то важное. Люди странного вида.

— А третье?

— Не знаю, следует ли мне об этом говорить…

— Прошу вас, мадам.

— Это не имеет отношения к картам. Это что-то такое, что пришло ко мне само. Эта третья весть очень, очень сильная: она пришла, когда вы дрожали над картой-Смертью. Наверно, мне не следует ее открывать. Может, это была весть для меня, а не для вас.

— Умоляю! — сказал Даркур. Он знал: старая провидица просто хочет, чтобы ее хорошенько попросили.

— Ну ладно. Вот оно: вы собираетесь пробудить маленького человечка.

Мамуся была гениальным драматургом; этими словами она дала понять, что занавес опустился. После многих выражений благодарности, изумления, преувеличенных похвал — с мамусей можно было не опасаться, что хватишь лишку, — Даркур и Мария вернулись в пентхаус, к бутылке виски, из которой аббат выпил больше, чем намеревался, хотя и меньше, чем желал бы.

Что бы там ни говорила мамуся, он ненавидел карту Смерти, она испортила ему весь расклад. Он знал, что это глупо. Если бы предсказание было радужным, он радостно принял бы его, но в глубине души снисходительно презирал бы и Таро, и цыганские пророчества. Полностью поверить в радужное будущее было бы не по-канадски, а также недостойно христианского священника. Но теперь, когда карты напугали его, он в глубине души думал, что свалял дурака, решив изобразить царя Саула и обратившись за советом к чародеям и волшебникам, шептунам и вещателям. А так как он христианский священник, то заслуживает кары за свою глупость. И уже несет эту кару.

Три непонятно откуда взявшихся пророчества понравились ему еще меньше. Он не верил, что художников надо держать на голодном пайке. Толстые коты охотятся лучше тощих. Разве не так? Бедность никому не на пользу. Верно ведь? А что до вести, которую хотят принести люди странного вида, он вообще ничего не понимал.

А… пробуждение маленького человечка? Что это за человечек?

Маленьким человечком, которого он знал лучше всего, был его собственный пенис — именно так эту часть тела называла мать Даркура. Всегда держи человечка в полной чистоте, милый. Потом, когда он уже был студентом семинарии, его приятели звали эту часть тела «стариком» или «ветхим», намекая на Ветхого Человека, или Ветхого Адама, которого Новый, Искупленный Человек должен был изгнать. Как холостяк, чей сексуальный опыт был неглубоким и эпизодическим для человека его возраста, Даркур страдал оттого, что его «человечек» часто напоминает о себе — знак того, что он уделяет недостаточно внимания этой стороне своей натуры.

Его физическое влечение к Марии никогда не было всепоглощающим, но саднило, не давая о себе забыть. При встрече она целовала его — он почти что не хотел этих поцелуев, ибо они будили в нем запретную жажду. Но ведь в тот день, когда он сделал Марии предложение, они договорились быть друзьями. Тогда это имело для него глубочайшее значение, и дружба с Марией стала одним из источников, питающих его жизнь. Но он сознавал, что в ней есть и фарсовая сторона. «Мы просто друзья». Именно так говорят люди в интервью для газеты, когда отрицают обвинения в любовной связи. О невыносимая пытка! О похоть, жгучая, словно адское пламя, — правда, не настолько сильная, чтобы пристрелить Артура и увезти Марию в любовное гнездышко где-нибудь на Востоке. О комедия священства, которое требует от людей столько неестественного, но не дает сил на то, чтобы изгнать мирские похоти! О, как ужасно быть профессором-преподобным Симоном Даркуром, заместителем декана колледжа Плоурайт, преподавателем греческого языка, членом Королевского общества, а в самых важных областях жизни — полным идиотом!

«Вы собираетесь пробудить маленького человечка». Мать Марии видела его насквозь, как стеклянного. Позорище! О погасшая лампа и неплодное чрево![12]О адские муки!

6 ЭТАГ в чистилище

«Вы собираетесь пробудить маленького человечка». Как будто он когда-либо спал! Ничего подобного, этот человечек глаз не смыкал в чистилище. С самого мига моей смерти я знал, что люди читают написанное мною о музыке, время от времени слушают постановки моей «Ундины», лучшей из моих завершенных опер, и не забывают мои волшебные сказки, в которых, по словам критиков, повседневное мешается с фантастическим. Маленький Человечек уж точно не страдает от забвения читателей и зрителей.

Я многого достиг за свою жизнь — больше, чем средний человек. Но не успел закончить одну вещь, которую следовало закончить. Это — моя опера «Артур Британский», по которой даже полному тупице стало бы ясно, что я уже не подмастерье композитора, а полноправный мастер, создавший работу, которая дает право называться мастером. Не хуже, а пожалуй что и лучше самых лучших работ моего доброго друга Вебера. Но судьба распорядилась иначе: я едва наметил костяк будущей оперы, как смерть скосила меня; я перестал существовать, отошел к праотцам, убрался на тот свет, и не вдруг, а после продолжительных неприятных ощущений. Честно признаю, что это моя собственная вина. Я жил неосмотрительно. Слишком охотно развязывал кошелек, изображая знатного человека за счет своего здоровья и талантов. Итак, моя жизнь безвременно прервалась, и оттого я ныне нахожусь в чистилище, в той его части, что уготована художникам, музыкантам и литераторам, так и не достигшим полного расцвета своего дара. Они, так сказать, недоварились. Чистилище. Не худшее место из всего, что ждет человека за гробом, ибо здесь он свободен от цепей пространства и времени и обладает определенными способностями, а также, как бы это выразиться, некоторым посмертным влиянием.

Но все же не буду ходить вокруг да около: здесь, в чистилище, — скука смертная. Но мне ли жаловаться? Моя судьба не из худших. Здесь есть художники, ученые и писатели, о которых никто не вспоминал последние две тысячи лет. Они счастливы, если какой-нибудь соискатель звания кандидата наук наткнется на их труды и радостно ухватится за них как за материал, еще никем не залапанный и не исчерпанный. Скучнейшей кандидатской диссертации (а это, я вам скажу, не фунт изюму) может хватить, чтобы художник освободился из чистилища и пошел дальше — мы точно не знаем куда, но надеемся на лучшее, ибо для таких, как мы, людей творчества, скука уже достаточное мучение. Когда мы, как истинные чада Церкви (во всяком случае, некоторые из нас), при жизни слушали проповеди, нам рассказывали про грешников, которые поджариваются на раскаленных углях или стоят голыми на ледяном сибирском ветру. Но мы не грешники. Мы лишь художники, которые не завершили свой земной труд по той или иной причине и теперь должны ждать, пока нас не искупит или хоть как-то не оправдает человеческое восприятие. Небесное восприятие, судя по всему, как раз и привело нас в чистилище — мы не свершили то, что могли, а это грех особого рода, хотя, как я уже сказал, и не самого худшего.

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 121
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?