Магия книг - Кай Майер

книжный переплёт. Старуха так узко сощурила глаза, что они казались закрытыми. Её седые волосы были заплетены в косу, перекинутую вперёд через плечо и спускавшуюся ниже пояса.

– Покупаете или продаёте? – спросила она хриплым голосом.

– Продаём, – ответила Флоренс. – Добрый день, моё имя…

– Дурные нынче времена, – перебила её старуха. – Все только и хотят, что продавать, а покупать никто не покупает. Цены-то ползут вниз, сразу вам говорю. Заходить будете? Будете показывать, что там у вас?

Мерси ткнула Флоренс в бок и затрясла головой.

Однако Флоренс не обратила на это внимания и произнесла:

– Непременно.

Старуха издала звук, отдалённо напоминавший хихиканье, и отступила, пропуская их в лавку. Со всех сторон девушек объял тяжёлый книжный дух – почти как в «Либер Мунди», однако здешняя лавка настолько пропиталась библиомантикой, что Мерси инстинктивно сунула руку в карман пальто и взялась за свою сердечную книгу. Обложка «Наставлений Мамаши-из-Борделя для молодых распутниц» задрожала под её пальцами.

Внутри ломбард представлял собой очень высокое длинное и узкое помещение, не больше двух шагов в ширину и пятнадцати в глубину. Вдоль обеих стен до самого потолка в три человеческих роста возвышались книжные полки. Кроме того, слева вдоль стены тянулся длинный прилавок, как в бакалейной лавке. В узком проходе, остававшемся свободным, еле-еле могли разойтись два человека. К полкам были привешены две съёмные лестницы на колёсиках, которые от прикосновения руки двигались туда-сюда по всей длине ломбарда. Впрочем, концентрация библиомантики в лавке была такой, что Мерси сомневалась, что кому-нибудь здесь понадобилась бы лестница. В таких условиях даже не слишком одарённые библиоманты могли без особого труда воспарить в воздухе.

Ломбард освещался коричневатым светом, словно просачивавшимся сквозь пожелтевшую бумагу. Однако никому из посетителей лавки не пришло бы в голову читать выставленные здесь книги, чтобы купить одну из них. При приобретении издания такого рода всё решало совсем не их содержание.

– Ну-ка, ну-ка, давайте-ка посмотрим, что тут у нас, – произнесла старуха, вернувшись за прилавок. Она была такая низенькая, что из-за прилавка виднелись только её голова и плечи. Она не обращала никакого внимания на Мерси, однако как нельзя более пристально разглядывала Флоренс. – Скажите-ка, моя милая, мы с вами знакомы?

Флоренс отрицательно покачала головой:

– Но мой отец был у вас несколько лет назад.

Старуха удовлетворённо кивнула:

– Да, в этом, вероятно, всё дело. Наверное, его книга ещё стоит здесь, и я чую сходство между исходящей от неё аурой и вашей.

Флоренс решительно поставила свою тяжёлую сумку на прилавок. Сверху в ней лежала её собственная сердечная книга, невзрачное пособие по садоводству. Старуха попыталась взять его в руки, однако Флоренс непреклонно потянула книгу к себе. Под учебником в сумке обнаружились ещё три тома, все с коричневыми кожаными корешками с золотым тиснением, гласившим: «Граф Монте-Кристо». Это было первое англоязычное издание романа Александра Дюма 1846 года.

– Так-так, – пробормотала старуха, выложив все три тома на прилавок и пристально разглядывая их.

– Это очень ценные книги, их быстро купят, – вставила Мерси, – даже если они не…

Старуха подняла левую руку, призывая девушку помолчать. Правую руку она попеременно положила на каждую из трёх книг, сощурила свои и без того узкие глазки, а затем глубоко вздохнула и выдохнула.

Мерси и Флоренс переглянулись.

– Будьте любезны, наклонитесь ко мне.

Когда Флоренс послушалась, старуха положила ей руку на лоб, замерла и коротко кивнула:

– Да, это и вправду ваши любимые книги.

– Мой отец подарил мне их, когда я была маленькой. Это мои первые собственные книги. Он боготворил Дюма, но его любимой книгой был не «Граф Монте-Кристо», а…

– «Чёрный тюльпан», – перебила её хозяйка ломбарда.

– Так вы его помните?

– Я помню эту книгу. Она стоит в четвёртой секции, во втором ряду сверху, номер тридцать семь.

– Вы так и не продали её?

– Ещё не пришёл человек, которому она предназначена. Но рано или поздно кто-нибудь явится.

«Ломбард Фаворитов» занимался тем, что давал библиомантам деньги в долг под залог их любимых книг, но принести они могли всего одну книгу – единственную, особенную, когда-то впечатлившую их больше, чем какая-либо другая. Клиентам ломбарда давалось четыре недели на то, чтобы выкупить книгу обратно. Если это не удавалось им, книга переходила в собственность ломбарда и её мог купить кто угодно. Чтобы получить под залог деньги, человек имел право принести сюда только тот экземпляр книги, которому когда-то безоглядно отдал своё сердце. Это являлось непременным условием сделки.

Книги, бывшие любимыми, излучали особую энергию, не такую, как сердечные книги, но тоже весьма мощную. Обладание любимой книгой другого библиоманта было излюбленным способом усилить собственную мощь, разумеется, при условии, что библиомант обладал достаточной суммой денег, чтобы купить такую книгу. Тома, стройными рядами стоящие на полках ломбарда, объединяло одно: их цена была поистине заоблачной.

К несчастью, сумма, которая выплачивалась под залог этих книг тем, кто скрепя сердце приносил их сюда, таковой совсем не являлась.

Когда из уст старухи прозвучали слова «Чёрный тюльпан», Мерси увидела, как лицо Флоренс озарила надежда. Девушке отчаянно захотелось заполучить эту книгу. Если бы ей удалось выкупить любимое произведение своего отца из этой мрачной лавки, похожей на склеп, в определённом смысле она бы вернула домой частичку отцовской души.

– Многие книги пылятся здесь долгие годы, и никто ими не интересуется, – продолжала владелица ломбарда. – Однако это ничего не говорит ни о самих книгах, ни об их прежних хозяевах. Но однажды появляется человек, которому та или иная книга предназначена судьбой. Приходит и направляется прямо к нужной полке, словно это само собой разумеется. Собственно, в обычных книжных лавках происходит примерно то же самое. Не правда ли, мисс Амбердейл?

Мерси встрепенулась:

– Вам известно моё имя?

– Я знавала Валентина Амбердейла. И «Либер Мунди» тоже.

– Он бывал здесь?

– Три или четыре раза, но это было давно, ещё до вашего рождения. Каждый раз он оставлял в залог свою любимую книгу, он часто нуждался в деньгах, чтобы спасти свою лавку. И каждый раз за день до истечения срока выплаты он являлся сюда с деньгами и выкупал её обратно.

Мерси знала, что в число любимых книг Валентина входило несколько романов. Определить ту самую, единственную, любимую книгу она бы не смогла.

– Какую же книгу он приносил вам?

– Мы соблюдаем конфиденциальность, мисс Амбердейл. Это ломбард. Люди поверяют нам свои самые сокровенные тайны. Людям не понравится, если мы будем выдавать сведения об их любимых книгах первому встречному. На самом деле многие просто-напросто стыдятся правды. На словах люди превозносят Мередита[3] и Троллопа