Встреча с мастером - Эрнст Мулдашев

Тем не менее офтальмогеометрические исследования показали в числе других изысканий и гипотез этого рода, что человечество возникло из единого источника, в конечном счете от генов одной праматери и одного праотца. Возникнув на Тибете, человечество распространилось по Земному шару. В связи с этим человечество едино биологически и генетически, каждый человек — брат или сестра другому.

Естественно, деградировавшие и одичавшие народы вытеснялись, вытесняются и будут вытесняться более развитыми народами. Их не надо особенно жалеть, в этом они сами виноваты. Но человечество, очевидно, скоро придет к созданию единого планетарного государства и единого языка. Это продиктовано не только здравым смыслом, но и определено генетико-биологической сущностью человека.

Итак, анализируя глаза человеческих рас, мы пришли к заключению, что современное человечество возникло из единого тибетского корня. При этом правомерен вопрос: а кто же изначально породил человечество на Тибете? Кто же является праматерью и праотцом современного человека?

Существует множество гипотез происхождения человечества на Земле. Большинство ученых материалистического толка сходятся на том, что человек на Земле произошел от обезьяны. Доказательства этому они видят в археологических находках первобытных людей и их примитивных орудий труда (каменные топоры и т.п.). Прослеживается четкая динамика развития от человекоподобных обезьян до вполне современного человека. Не верить этому вроде бы нельзя.

Но весь этот динамический процесс формирования человека из обезьяны можно представить с той же четкостью наоборот — формирование обезьяны из человека. Доказательств тому нисколько не меньше, чем в отмеченной дарвинистской гипотезе: на Земле существует немало диких племен, степень одичания которых такова, что эти люди значительно ближе к обезьяне, чем к человеку. Поэтому обезьяний вариант происхождения человека далеко не так убедителен, каким кажется на первый взгляд.

Некоторые ученые считают, что истоком человечества является снежный человек. Наверное, все же «дыма без огня не бывает» и снежный человек на самом деле существует — у многих народов имеются легенды о снежном чел9веке (на Тибете — йети, в Якутии — чучуна и т.п.). Но провести убедительные аналогии между снежным человеком и человеком (homo sapiens) в научном отношении пока невозможно.

Есть мнение, что человеческое семя было занесено на Землю инопланетянами, но пока мы не имеем никаких серьезных доводов в пользу этого.

Каждый образованный человек слышал легенды о могущественных атлантах, которые жили на земле в незапамятные времена. В специальной литературе (Е. П. Блаватская, восточные религии и др.) говорится, что до нас на Земле существовало несколько цивилизаций, уровень развития которых был значительно выше нашего. Может быть, именно атланты, погибшие от глобального катаклизма, дали росток современному человечеству? Может быть, к тибетскому истоку человечества причастна загадочная Шамбала, расположенная, в соответствии с легендами, тоже на Тибете? Может быть, права религия, утверждающая, что человек на земле был создан Богом путем уплотнения Духа и, исторически развиваясь в виде многоступенчатых цивилизаций, дошел до нынешних времен?

Думая над этими вопросами, я тем не менее старался сохранить научный тип подхода к проблеме, даже несмотря на то, что в подобного рода исследованиях не приходится надеяться на получение прямых неопровержимых доказательств.

Если уж мы начали исследовать данную проблему с анализа глаз, думал я, надо продолжать эту линию и дальше. Значит, «среднестатистические глаза» человечества локализуются, образно говоря, на Тибете. Этот факт, может быть, является случайной анатомической вариацией глаз тибетской расы, но, может быть, имеет более глубинный и даже таинственный смысл. Может быть, древние люди знали офтальмогеометрию и оставили какие-то свидетельства в виде изображения своих глаз на Тибете, по которым можно было бы воспроизвести их облик? Может быть, именно «среднестатистические глаза» являются ключом к разгадке главного вопроса человечества — от кого мы произошли?

Однако многочисленные «может быть» никак не могли удовлетворить научное любопытство. Нужно было искать факты.

Мой друг и соратник по офтальмогеометрическим исследованиям Валерий Лобанков направлялся на Тибет, чтобы совершить восхождение на одну из гималайских вершин. Перед отправлением я ему сказал:

— Слушай, Валера! Посмотри там, на Тибете, — может быть, в храмах или пагодах будут какие-нибудь изображения глаз. Сам понимаешь, дыма без огня не бывает: все же «среднестатистические глаза» человечества приходятся на Тибет…

Через месяц Валерий Лобанков приехал из Тибета, тут же позвонил мне и сказал:

— Вот это да, Эрнст! Ты был прав!

— А что?

— Ты слышал когда-нибудь о «визитной карточке» тибетских храмов?

— Нет, что это? Я ведь никогда не был на Тибете…

— Каждый тибетский храм, — говорил Лобанков, — имеет как «визитную карточку» изображение огромных, необычных глаз. Огромных! Необычных! Они смотрят на тебя так, что будто бы весь храм смотрит на тебя…

— Какие это глаза?

Необычные глаза на тибетском храме.

— Необычные! Не как у людей!

Необычные глаза на тибетском храме.

Причем, знаешь, отображена как раз та часть лица, которую мы изучаем при офтальмогеометрических исследованиях. Невероятно, совпадение какое-то! Я был в шоке, когда их увидел, — абсолютно то же самое, что мы изучали у людей, все наши офтальмогеометрические параметры там присутствуют, но глаза совсем другие.

— Ничего себе! — я присвистнул.

— Причем каждый, каждый тибетский храм имеет изображения таких глаз.

Буддийский храм (г. Катманду).

Они огромны — на полстены! Воистину кто-то оставил изображения этих глаз как святыню, — продолжал Лобанков. — Слушай, а ведь здорово получилось; высчитали «среднестатистические глаза», предположили, что это неспроста, и вот…

— Да уж, «среднестатистические глаза» не зря имели оттенок таинственности! Научная логика оказалась верна…

— Ведь нигде в мире этого нет. Ни один храм мира не имеет изображения глаз. Только здесь, на Тибете, где «среднестатистические глаза»…

— Ты спрашивал у лам, чьи это глаза? — спросил я.