Молодая Элита - Мари Лу

Слова Энцо заставляют меня вспомнить о странном шепоте, сопровождавшем мои иллюзии. Это были голоса чего-то темного, могущественного и мстительного. Они призывали не оставаться в долгу. Мне сдавливает грудь. Я боюсь. И в то же время заинтригована его словами.

– Что вы намерены сделать? – тихо спрашиваю я.

Энцо откидывается на спинку кресла, смотрит в окно.

– Разумеется, мы захватим трон.

Он произносит это обыденным, даже равнодушным тоном, словно говорит о своем завтраке.

Неужели он хочет убить короля? А как он надеется одолеть инквизицию?

– Это невозможно, – шепчу я.

Энцо искоса смотрит на меня. В его взгляде – любопытство и непонятная мне угроза.

– Так ли уж невозможно?

У меня покалывает кожу. Я всматриваюсь в своего спасителя и… чуть не вскрикиваю, успев прикрыть рот. Вспомнила, где видела его раньше!

– Вы… – запинаюсь я. – Вы принц.

Ничего удивительного, что мне знакомо его лицо. Я видела много детских портретов наследного принца Кенеттры. Тогда он был кронпринцем, нашим будущим королем. Ходили слухи, что он умер от кровавой лихорадки. Однако он выжил, получив свою отметину. Теперь о престолонаследии не могло быть и речи. Затем все официальные сообщения о судьбе принца прекратились. Вскоре король умер. Старшая сестра Энцо лишила его всех прав, изгнала из дворца, под страхом смерти запретив появляться вблизи королевской семьи. Королем стал ее муж, влиятельный и властолюбивый герцог.

Я невольно склоняю голову и шепчу:

– Ваше королевское высочество.

Энцо отвечает едва заметным кивком.

– Теперь ты знаешь истинную причину гонений на мальфетто. Король и королева весьма преуспели в этом. Можно придумывать любые небылицы о мальфетто. Простонародье трепещет от страха. У инквизиции развязаны руки. И все с одной-единственной целью – не допустить меня к трону.

У меня дрожат руки. Теперь мне понятны замыслы Энцо. Он собирает сподвижников, чтобы с их помощью вернуть свои права.

Энцо наклоняется ко мне. Настолько близко, что я замечаю ослепительно-красные нити в его глазах.

– Аделина Амотеру, я предлагаю тебе соглашение. Ты можешь до конца своих дней скитаться, прячась от инквизиции. Одиночество. Жизнь без друзей, поскольку в каждом ты будешь подозревать предателя. Ты станешь замирать от каждого стука и шороха, боясь, как бы Ось Инквизиции не выследила тебя и не казнила за преступление, которого ты не совершала. Или же ты можешь… примкнуть к нам. Дарование, которым тебя наградила кровавая лихорадка, вовсе не такой пустяк, как может показаться. Существуют знания и упражнения, позволяющие управлять твоей силой. Тебе она кажется хаотичной, но во всяком хаосе есть своя причина. Повторяю: ты можешь научиться этим управлять. И будешь щедро вознаграждена.

Я молчу. Энцо касается моего подбородка.

– Скажи, сколько раз тебя называли уродиной? – шепотом спрашивает он. – Недоразумением? Чудовищем? Никчемностью?

Кто считает подобные вещи? Одно могу сказать: сплошь и рядом. Если не вслух, то мысленно.

– Тогда позволь рассказать тебе один секрет. – Энцо наклоняется к самому моему уху. По моей спине ползут мурашки. – Ты ни в коем случае не никчемность и не недоразумение. Почему же никто не боится тех, кто родился увечным или стал таковым в детстве? Почему их не называют мальфетто? Люди боятся тебя не просто так. Тебя и таких, как ты. Знай, Аделина: боги даровали нам необычные способности, потому что мы рождены, чтобы властвовать.

В моем мозгу проносится вихрь мыслей. Воспоминания детства. Лица сестры и отца. Подземная тюрьма инквизиции. Чугунный столб на эшафоте. Бледные глаза Терена. Толпа, желающая мне поскорее сдохнуть. Я вспоминаю, как любила сидеть на ступеньках лестницы и смотреть вниз, воображая себя королевой. Если я соглашусь, мне больше не придется бегать от инквизиции. Я поднимусь над теми, кто всегда проклинал и унижал меня.

И вдруг страх перед Осью Инквизиции уходит далеко-далеко. Наверное, сказывается присутствие Энцо – и Молодой Элиты в его лице.

Энцо внимательно наблюдает за мной. Смотрит, как свет меняет оттенок моих волос и ресниц. Его взгляд останавливается на прядке волос, скрывающей шрам. Я краснею. Он протягивает руку. Рука замирает, словно Энцо ждет, что я отпряну. Я молча жду. Энцо осторожно отводит волосы, обнажая шрам на месте моего левого глаза. Тепло его пальцев мгновенно заливает не только мое лицо, но и все тело, заставляя сердце бешено колотиться.

Энцо молчит. Потом вдруг снимает перчатки. Я вскрикиваю. Кожа перчаток скрывала кожу его обожженных рук. Ожоги были просто чудовищными. Затем они покрылись толстыми слоями шрамов. Но не везде. Среди бугров по-прежнему видны ярко-красные точки. Энцо снова надевает перчатки, и его руки обретают прежнюю элегантность. Черная кожа с пятнами засохшей крови. Руки, наделенные необыкновенной силой.

– Научись гордиться своим увечьем, – тихо говорит он. – Оно обернется твоим достоинством. Если ты станешь одной из нас, я научу тебя носить эти шрамы с гордостью, с какой ассасин носит свой кинжал. – Энцо щурится. Его легкая улыбка вновь становится угрожающей. – Тебе решать, маленькая волчица. Скажи, ты хочешь наказать тех, кто причинил тебе зло?

Эстенция. Вторая половина дня, ближе к вечеру.

Главный внутренний двор королевского дворца, окаймленный колоннами. За одной из них стоит Терен. Его белый плащ почти сливается с мрамором. Ему очень не по себе. Можно даже сказать, что он испуган. Терен не замечает прихотливой игры солнечного света и теней на его лице. В отдалении, частично скрытая кустами роз, по тропинке идет королева Кенеттры. Идет одна. Ее темные волосы убраны в высокую прическу, оставлены лишь несколько локонов. Солнце красиво золотит ее кожу. Ее величество Джульетта Первая, королева Кенеттры.

Терен ждет, когда она поравняется с ним. В этот момент он хватает королеву за руку и осторожно увлекает в тень, отбрасываемую колонной.

Королева сдавленно вскрикивает, затем улыбается, увидев Главного Инквизитора.

– Значит, ты уже вернулся из Далии, – шепчет она. – И, как вижу, снова взялся за свои мальчишеские проделки.

Терен крепко прижимает ее к колонне, потом целует в шею. Сегодня на ней платье с особенно глубоким вырезом, подчеркивающим выпуклости ее грудей. Терена охватывает ревность. Для кого она так нарядилась? Для короля? Или чтобы подразнить его? Король – зрелый мужчина, ему скоро пятьдесят. Терену всего девятнадцать. «Она благоволит ко мне только из-за моей молодости? – думает он. – Возможно, считает меня мальчишкой и разница в четыре года кажется ей слишком большой». И все же он на редкость удачлив, если сумел обратить на себя внимание королевы.

– Я вернулся минувшей ночью, – шепчет Терен и крепко целует королеву. – Ваше величество желали меня видеть?