Людовик XIV. Личная жизнь "короля-солнце" - Елена Прокофьева

— Какое безумие! — прошептала Анна Австрийская, у которой не хватило мужества рассердиться на герцога за то, что он так бережно сохранил в своем сердце ее образ. — Какое безумие питать такими воспоминаниями бесполезную страсть!

— Чем же мне жить иначе? Ведь нет у меня ничего, кроме воспоминаний! Они мое счастье, мое сокровище, моя надежда! Каждая встреча с вами — это алмаз, который я прячу в сокровищницу моей души. Сегодняшняя встреча четвертая драгоценность, оброненная вами и подобранная мной. Ведь за три года, сударыня, я видел вас всего четыре раза: о первой встречен только что говорил вам, второй раз я видел вас у госпожи де Шеврез, третий раз — в амьенских садах…

— Герцог, — краснея, прошептала королева, — не вспоминайте об этом вечере!

— О нет, напротив: вспомним о нем, сударыня! Это самый счастливый, самый радостный вечер в моей жизни. Помните ли вы, какая была ночь? Воздух был неясен и напоен благоуханиями. На синем небе поблескивали звезды. О, в тот раз, сударыня, мне удалось на короткие мгновения остаться с вами наедине. В тот раз вы готовы были обо всем рассказать мне — об одиночестве вашем и о страданиях вашей души. Вы опирались на мою руку… вот на эту самую. Наклоняясь, я чувствовал, как ваши дивные волосы касаются моего лица, и каждое прикосновение заставляло меня трепетать с ног до головы. Королева, о королева моя! Вы не знаете, какое небесное счастье, какое райское блаженство заключено в таком мгновении!.. Все владения мои, богатство, славу, все дни, которые осталось мне еще прожить, готов я отдать за такое мгновение, за такую ночь! Ибо в ту ночь, сударыня, в ту ночь вы любили меня, клянусь вам!..

— Милорд, возможно… да, очарование местности, прелесть того дивного вечера, действие вашего взгляда, все бесчисленные обстоятельства, сливающиеся подчас вместе, чтобы погубить женщину, объединились вокруг меня в тот роковой вечер. Но вы видели, милорд, королева пришла на помощь слабеющей женщине: при первом же слове, которое вы осмелились произнести, при первой вольности, на которую я должна была ответить, я позвала свою прислужницу.

— О да, это правда. И всякая другая любовь, кроме моей, не выдержала бы такого испытания. Но моя любовь, преодолев его, разгорелась еще сильнее, завладела моим сердцем навеки. Вы думали, что, вернувшись в Париж, спаслись от мет, вы думали, что я не осмелюсь оставить сокровища, которые мой господин поручил мне охранять. Но какое мне дело до всех сокровищ, до всех королей на всем земном шаре! Не прошло и недели, как я вернулся, сударыня. На этот раз вам не в чем было упрекнуть мет. Я рискнул милостью моего короля, рискнул жизнью, чтобы увидеть вас хоть на одно мгновение, я даже не коснулся вашей руки, и вы простили меня, увидев мое раскаяние и покорность».

Александр Дюма «Три мушкетера».

Интриги Анны Австрийской против кардинала Ришелье, которые Дюма в своем романе преподносит как милые развлечения прелестнейшей из женщин, на самом деле были опасны для Франции как для государства.

Анна Австрийская, объединившись с Гастоном Орлеанским, младшим братом короля, — существует версия, что Анна и Гастон были любовниками, — неоднократно замышляла убийство Ришелье и заточение короля. Поддержка при этом ожидалась со стороны Испании и Австрии: от родственников Анны. Испании за это обещались южные провинции Франции, Австрии — северные провинции, а в той части, которая останется, Анна и Гастон должны были править в мире и согласии. Анна нашла безоговорочную поддержку своим планам у испанских и австрийских родственников, и только стараниями гениального Ришелье и его «шпионов» во главе с отцом Жозефом и графом де Рошфором, планы ее рушились раз за разом.

Почему Дюма так сокрушается о победах Ришелье?

Почему так скорбит о смерти Бэкингема?

Разве он не был патриотом?

Был.

Но, наверное, он слишком любил красивых женщин и слишком уважал отвагу и дерзновение в мужчинах. А Анна Австрийская была красива — современники говорили, что ни один портрет не мог передать прелести ее лица и грациозной фигуры, — а уж о дерзновенности и отваге Бэкингема нечего и говорить…

В 1627 году герцог Бэкингем развязал «священную войну» в поддержку протестантов города-крепости Ла-Рошель, вступивших в конфликт с кардиналом за право на форт на острове Ре: форт исконно принадлежал ларошельцам, но кардинал не хотел, чтобы ближайший к враждебной Англии бастион оставался во владении протестантов.

Ришелье в ответ начал осаду города.

Англичане так рьяно поддерживали своих братьев по вере в осажденной Ла-Рошели, что все шло к началу новой Столетней войны, но вот во время одного из боев в плен к англичанам попал господин де Сен-Сервен. Его привели к Бэкингему — герцог пожелал принять француза в своей опочивальне — и, войдя, тот сразу же увидел огромный портрет Анны Австрийской над кроватью герцога. Бэкингем пообещал освободить Сен-Сервена, если тот добьется аудиенции у королевы и расскажет ей о портрете, а кардиналу скажет, что Бэкингем готов прекратить военные действия и поставки оружия Ла-Рошели, если его примут в Париже как английского посла.

Господин де Сен-Сервен все в точности исполнил, только на свою беду начал с визита к кардиналу. Ришелье был взбешен наглостью Бэкингема и во избежание распространения сплетен заточил Сен-Сервена в Бастилию.

Не получив ответа из Франции, Бэкингем начал готовиться к отплытию в Ла-Рошель с целой армией… Но ему не повезло. И жителям Ла-Рошели — тоже.

23 августа 1628 года герцог Бэкингем был убит пуританином Фельтоном.

Корабли в Ла-Рошель так и не отплыли.

Крепость пала после долгой и мучительной осады.

Зато господин де Сен-Сервен обрел свободу — в обмен на обещание никогда не возвращаться в Париж.

Анна Австрийская была потрясена смертью Бэкингема. Горе ее не имело границ. Она заперлась в своей молельне и день и ночь моталась за душу любимого, совершенно позабыв о том, что для католической церкви Бэкингем был еретиком…

И вот тут-то Людовик XIII решил отомстить супруге за ее нескрываемое безразличие и за все обиды, которые он от нее претерпел. В первых числах сентября он назначил в Лувре «домашний спектакль» с балетом, в котором Анна должна была танцевать одну из главных партий.

Анна пыталась отказаться… Король настаивал. В результате она все-таки согласилась, но на первой же репетиции упала в обморок и на несколько недель слегла в нервной горячке.

Говорили, будто королева так никогда и не забыла Бэкингема. И якобы даже хранила у себя в шкатулке нож Фельтона, заржавевший от крови герцога… Этой легендой также воспользовался Александр Дюма. Но было это на самом деле? Кто знает?

В 1631 году Анна Австрийская забеременела, но через несколько месяцев произошло несчастье: они с герцогиней де Шеврез совершали конную прогулку, и герцогиня предложила на полном скаку преодолеть овраг… Лошадь королевы на краю оврага оступилась, упала и подмяла под себя Анну. Королева получила тяжелые травмы и потеряла ребенка.