Путешествие по Апеннинам - Чингиз Абдуллаев

— Им не очень нравится, что мы здесь устраиваем, —тихо произнесла Луиза, — и я их вполне понимаю. Мы пьем вино, а они должнынас еще и охранять.

— Луиза, я не думаю, что кто-то из женщин захотел быпоменяться с вами местами, — возразил Дронго. — У вас очень сложнаязадача.

— А я так не считаю, — усмехнулась она. —Если он попытается появиться рядом со мной, то его сразу схватят. И даже еслирядом не окажется никакой охраны, все равно мы с вами его не отпустим. Поэтомуу него нет никаких шансов.

— Не нужно его недооценивать, — заметилДронго. — Это достаточно умный и хитрый тип. Он как хищник, которыйтерпеливо ждет свою жертву. Эти маньяки умеют маскироваться и притворяться,чтобы нанести точный удар. Он будет действовать осторожно — это у него уже вкрови.

— А почему вы так уверены, что он появится вРиме? — поинтересовалась Луиза. — Насколько мне известно, в егопослании названа Италия.

— Мы не уверены. Рим выбран как столица, в которой емулегче затеряться. Насколько я знаю, повышенные меры безопасности приняты повсей стране.

— Лучше бы он появился в Риме, — пробормотала она.

Официант принес два салата, расставил их на столике. Дронгозаказал себе известное сочетание зеленых листьев с жареной куриной грудкой исыром пармезан, а синьора Фелачи выбрала молодые листья салата безо всякихдобавок.

— Мне говорили, что вы знаете итальянский, —сменила она тему.

— Немного, — улыбнулся Дронго.

— Можно я задам вам один личный вопрос?

— Я даже знаю какой.

— Интересно, какой же?

— Правда ли, что у меня жена-итальянка? Об этом менячаще всего спрашивают все итальянские женщины.

Луиза рассмеялась. Потом тряхнула головой.

— Угадали. А это действительно правда?

— Да, — кивнул он, — правда. — Онпригубил вино и спросил: — А можно я тоже задам вам личный вопрос?

— Я не замужем, — улыбнулась Луиза, — и уменя нет детей. Пока нет, — добавила она.

Дронго, глядя на нее, продолжал молчать. И она поняла, чтоего интересует.

— У меня есть друг, — кивнула она, — онсейчас в Нью-Йорке, уехал туда на три месяца, на научную сессию. Они завершаютсвою работу…

— Он не полицейский, — понял Дронго.

— Биолог, — сообщила Луиза, — известныйбиолог. Его труды печатаются во многих журналах, в том числе и в американских.Даже в «Нэшнл джиографик». Там даже была его фотография.

— Я обычно читаю этот журнал, — сказалДронго, — мой знакомый, Юрий Дейкало, выпускает его в Москве.

— А вы видели фотографии? — вдруг спросилаЛуиза. — Ну, те самые?

— Видел, — мрачно ответил Дронго. И у него сразупропал аппетит.

— Он психопат, — уверенно заявила молодаяженщина, — получать удовольствие от такого садизма может толькозаконченный психопат!

— Его отклонения не мешают ему быть последовательнологичным в своих действиях. Вы знаете, почему было принято решение использоватьименно вас?

— Знаю. Я подхожу под тип женщин, которые ему нравятся.И еще нужно, чтобы я на самом деле была офицером полиции. У него появилась впоследние годы какая-то мания величия.

— Ну, предположим, нравитесь вы не только ему, —сделал ей комплимент Дронго, — а насчет офицера, все правильно. Он решилтаким своеобразным способом мстить всем правоохранительным органам Европы. И,судя по его акциям в Гавре и в Льеже, действует он довольно последовательно.

— Я видела фотографии, сделанные в Гавре, — жесткопроизнесла Луиза, и в ее глазах зажглись недобрые огоньки. А Дронго впервыеподумал, что они сделали правильный выбор. Эта женщина так просто не встанетпод скальпель «мясника». — Он убил не просто женщину. Он убил и жизньвнутри нее. У нас в отделе все об этом знают. Боюсь, психиатры не смогут егообследовать. Если этот тип появится в Риме, его убьют. Как собаку. Такиеубийства полицейские не прощают. Я не знаю, как и где, но его обязательнопристрелят. А если это не сделают мои товарищи, то его убью я. Сама. — Онапосмотрела в глаза Дронго.

— Вы носите пистолет на поясе? — уточнил он.

— Откуда вы знаете? — удивилась она.

— Когда мы с вами познакомились, вы своеобразнозадержали грабителей, бросив свою сумочку на дорогу. Если бы там было оружие,вы так не поступили бы. Из всего увиденного я сделал вывод, что, во-первых, выофицер полиции, слишком уж уверенно действовали, а во-вторых, оружие у вас ссобой.

— Все правильно, — улыбнулась она. — Почемувы не едите? Я испортила вам аппетит своими вопросами?

— Немного, — признался Дронго. — В отличие отвас я долго не мог заставить себя посмотреть на эти фотографии. Жуткое зрелище.Я все-таки аналитик, а не патологоанатом. Знаете, когда я учился на юридическомфакультете, то всегда старался увильнуть от посещения морга при осмотрепогибших. От одного запаха формалина меня начинало мутить. Но потом, с годаминемного привык. Мертвецы не вызывают у меня ужаса. Но и приятным такое зрелищеназвать не могу.

— Обычно грязную работу делает полиция. Адвокаты,прокуроры и судьи работают в мантиях, — с улыбкой произнесла Луиза.

— У меня нет мантии, — грустно ответил он, —и работаю я чаще всего в неурочное время. Лучшее время для размышлений — ночь.Но именно тогда пробуждаются инстинкты и страхи — все наши страхи, которые мыподавляем в себе днем и которые не хотим испытывать ночью, когда остаемся одни.Или когда они приходят к нам в наших снах.

Раздался звонок мобильного телефона. Дронго достал аппарати, извинившись перед Луизой, ответил.

— Добрый день, — услышал он хриплый голосБрюлея. — Как у вас дела?

— Обедаем, — коротко сообщил Дронго.

— Где вы находитесь? — торопливо спросил комиссар.

— На виа Систина, около испанской лестницы.

— Охрана с вами?

— Да, все здесь. Нас охраняют как президента страны.

— Будьте осторожны, — предупредил Брюлей, — уменя очень нехорошие новости.

Дронго глянул на сидящую рядом женщину и плотнее прижалаппарат к голове.

— В центральное отделение Интерпола в Лионе пришлописьмо, — продолжил Брюлей, — обычный конверт. А в нем на листке однафраза: «Я в Риме, вместе с вашими людьми». Сейчас эксперты работают над этимпосланием. Пытаются установить, где был куплен конверт, какая бумага. Буквывырезаны из итальянских газет. И отправлено письмо из Рима. Ты понимаешь? Онуже здесь и все знает. И про наш приезд.

— Откуда он может знать о нас? — нахмурилсяДронго.

— Понятия не имею. Но будет лучше, если вы закончитеваш обед и отправитесь домой. Все гораздо опаснее, чем мы себе представляли.Ему известны все наши действия.