В Тридевятом царстве. Часть первая - Валерий Квилория

– Как выбираться будем? – огляделся Лера.

– А чёрт его знает, – хмуро отозвался Шурка, засунув руку за пазуху в поисках пиявок и прочей мелкой болотной живности, которая могла попасть под одежду вместе с жижей.

– Тьфу! Тьфу! – сплюнул через левое плечо Лера. – Ты лучше чертей не вспоминай. Всё-таки мы на болоте, да ещё сказочном.

В надежде отыскать путь к твёрдой земле, друзья осмотрелись. Вокруг, куда ни глянь, тянулась сплошная топь.

– Надо преобразовывать, – заключил Лера. – Иначе мы пропали.

– Если преобразуем, то может примчаться Фэт-Фрумос, – напомнил Шурка. – Тогда мы тоже пропали.

– Ква-ква, – вдруг раздалось за их спинами.

Друзья обернулись и обнаружили, гигантскую лягушку. Высотой она была никак не меньше полуметра.

– Ёлки-палки! – расстроился Лера. – Наверное, я со злости Кикимору преобразовал. Теперь мы точно пропали.

Но салатового цвета существо вело себя миролюбиво.

– Может, это Царевна-лягушка[24]? – предположил Шурка.

Услышав это, гигантская лягушка заговорила человеческим голосом.

– Что, добры молодцы, головы повесили? – спросила она. – Почто закручинились? Или горе какое?

– Точно Царевна-лягушка, – обрадовался Лера и поклонился ей до земли, вернее, до болотной жижи.

– Как же нам не кручиниться. Ведь Кикимора противная, вместо того, чтобы к деревне Макеевке вывести, заманила нас в самую топь.

– Не тужите, а ступайте за мной, – махнула лапкой лягушка. – Я вас из болота выведу.

Сказала и заскакала по кочкам, но не назад, откуда они пришли. И не туда, куда вела их Кикимора, а совершенно в другую сторону. Друзья поспешили за лягушкой и вскоре выбрались на край болота.

– Далее сами ступайте, – проквакала Царевна-лягушка, – а мне обратно пора. Не ровен час, Иван-царевич стрелу пустит, а меня на месте нет.

Помахала на прощание лапкой и растворилась в чаще, будто её и не было.

Распрощавшись с Царевной-лягушкой, друзья выбрались на твёрдую землю.

– Ну и прыткая лягушка, устал я за ней скакать, – перевёл дух Шурка.

– У меня тоже ноги гудят, – признался Лера.

– Передохнём? – показал Шурка на торчавший изо мха камень голубоватого цвета.

– Передохнём, – согласился Лера.

И богатыри сели на каменную твердь. Сели и тут же дружно вскочили, будто ужаленные. Камень оказался невероятно горячим. Шурка плюнул и ужаснулся – слюна зашипела, словно на раскалённой сковороде.

– Волшебный камень, – заключил Лера и показал на его плоскую поверхность, на которой проступали закрытые глиной буквы.

Шурка ножнами счистил глину. Взорам друзей открылась надпись:

«КТО СНЕСЁТ ЭТОТ КАМЕНЬ НА ГОРУ И ТАМ РАЗОБЬЁТ ЕГО НА ЧАСТИ, ТОТ ВЕРНЁТ СВОЮ МОЛОДОСТЬ И НАЧНЁТ ЖИТЬ СНАЧАЛА».

Ниже вместо печати стояли два креста, три хвоста, дырка с палочкой и четыре запятые.

– Желающие помолодеть имеются? – осмотрел своих спутников Шурка.

– Бе-е, – попятился козлёнок.

– Ни за что в жизни! – поддержал Лера братца Иванушку. – Тут ждёшь не дождёшься, когда восемнадцать лет стукнет, а ты – «помолодеть».

– Зачем тебе «восемнадцать»? – удивился Шурка.

– В фермеры пойду, – заявил Лера. – Буду разную птицу выращивать: перепелов, цесарок, фазанов, даже страусов.

Шурке молодеть тоже не хотелось. Поэтому они немного погрелись у горячего камня, обсушились и пошли дальше – на поиски деревни Макеевки.

Неподалёку высился обширный курган, на вершине которого рос раскидистый дуб.

– Классное место, – заметил Лера. – Залезем на дуб и с него посмотрим, куда идти.

Козлёнок взбрыкнул и весело помчался к вершине. Друзья поспешили следом.

Поднялись богатыри к дубу и увидели, что козлёнка держит на руках какой-то ветхий дед. Гладит по шёрстке, говорит ласковые слова и чешет за ушком. Козлёнок от таких телячьих нежностей даже глаза закатил. Приблизившись, мальчишки рассмотрели, что лицо деда сплошь покрыто шрамами, а правый глаз затянут бельмом.

– Фьюитить! – печально свистнул дед.

– Что-то я не понял! – взялся за меч Лера. – Если это инопланетянин, то он какую-то абракадабру свистит[26].

– Это не инопланетянин, – успокоил его Шурка.

– Верно, тутошние мы, – прошепелявил дед, и друзья увидели, что у него нет половины зубов.

– Кто это вас так? – не удержался и спросил Шурка.

– А богатыри вроде вас.

– За что?

– Силушку свою девать некуда, вот и злобствуют.

Помолчали. Шурке отчего-то вдруг стало жалко истерзанного богатырями старика.

– В какой стороне Макеевка, не знаете? – спросил тем временем Лера.

– Деревня-то? – встрепенулся дед и показал рукой вдаль. – А вот же она, за Молочной рекой. Надо только чистое поле перейти да с одного кисельного берега на другой перебраться.

Услышав это, козлёнок от радости сиганул с дедовых рук, перекувыркнулся три раза через голову и превратился в мальчонку лет двенадцати.

– Иванушка!! – в один голос воскликнули обрадованные друзья.

– Мда-а-а? – проблеял мальчонка.

– Ты давай человеческим языком говори, – подсказал ему нежно дед, – ведь не козлёнок уже.

– Я, это, – смутился Иванушка, – благодарствую вас, богатыри, за спасение и вас, дедушка, за ласку.

Услышав это, дед радостно рассмеялся и тут же схватился за впалую грудь и принялся надрывно кашлять. Шурка отвёл Леру в сторону.

– Какой-то он совсем больной. Надо бы его вылечить, так нам преобразовывать нельзя.

– Давай ему горячий камень подарим, – предложил Лера. – Дед тогда помолодеет и здоровым станет.

Не успели друзья рта раскрыть, чтобы сказать о подарке, а их уж опередил братец Иванушка. Схватил старика за рукав и потащил с горы к болоту.

– Пойдём, дедушка, пойдём, – тянул он. – Там есть камень особенный, он тебе хорошую службу сослужит.