Грани Власти - Алексей Витальевич Осадчук

ее появления, довольно быстро рассеялось. Судя по хорошо развитой энергосистеме и внушительному объему источника, эта юная ведьма не так уж и юна, каковой кажется на первый взгляд. Ей еще далеко до матери ковена, но уверен на сто процентов, с ее силой она занимает не последние позиции в их Семье.

— Ивонн, милая, взгляни на этот список, — Мадлен протянула мою бумажку девушке. — Помимо этих ингредиентов, нашему гостю понадобится пепельное масло.

— Да, матушка, — кивнула Ивонн и, мазнув по мне оценивающим взглядом, удалилась.

После того как Ивонн исчезла в дверном проеме, мать ковена тяжело вздохнула:

— Способная девочка. Моя единственная радость. Она — будущее ковена. Кроме того, обучена манерам и дворцовому этикету, знает несколько языков… А эти кружева? Это ведь ее работа!

— Наверняка нет отбоя от претендентов на ее руку, — улыбнулся я, прекрасно понимая, к чему весь этот спектакль. — Умница, красавица, да еще и мастерица — кто не мечтает о такой жене?

— И не говори, — снова притворно вздохнула ведьма и добавила: — Вот только достойных среди них нет. Впрочем, все эти разговоры преждевременны. Мне другое интересно: откуда у тебя эти птички?

Сказав это, Мадлен покосилась на фигурки в моей ладони. Резкий переход меня не смутил, хотя, как я видел, ведьма ожидала от меня совершенно другой реакции.

— Они мои, — спокойно ответил я. — Это все, что вам надо знать.

— То есть, ко мне не заявится их прежний хозяин и не потребует вернуть его добро, да еще и с прибытком? — прищурив левый глаз, спросила Мадлен.

— Исключено, — твердо ответил я.

Мадлен еще некоторое время следила за моей мимикой, но потом хмыкнула и снова посмотрела на бронзовых птиц.

Судя по алчным искоркам, мелькнувшим во взгляде матери ковена, эти бронзовые фигурки имеют для нее еще большую ценность, чем я предполагал. Да и отношение ведьмы ко мне кардинально изменилось. Еще несколько минут назад она была готова к атаке, теперь же она сама вежливость.

Кроме того, меня, похоже, решили взять в оборот. Иначе к чему был весь этот спектакль с «умницей и красавицей» Ивонн, от взгляда которой, по правде сказать, мое сердце начинает биться чаще. Будь на моем месте Макс… Да что Макс… Перед чарами этой красивой ведьмы мало кто устоит.

Что же касается фигурок…

Мне вот интересно, в каком из сундуков ниссе их откопала? И самое главное — есть ли там еще что-то подобное? А еще я уже начал сомневаться, отдавать ли их ведьмам. Может быть, эти вещицы и мне самому пригодятся?

Ниссе мне так толком и не объяснила, что это за птички. Сказала, что древние защитные обереги, и что мать ковена обязательно им обрадуется.

Магии в них нет, это я точно знаю. Видимо, они имеют для ведьм какую-то другую ценность. Хотя с другой стороны, если ниссе, такая бережливая, отдала эти бронзовые фигурки, значит, мы ничего не теряем.

Хм… Надо было настоять на более подробном объяснении. Мне понятно нежелание Итты болтать много языком, но по возвращении нам предстоит серьезный разговор.

Я ведь не давлю и не прошу рассказывать о ее прежней жизни. Хотя ей есть, о чем мне рассказать. Понимаю, что дело не только в нежелании — там наверняка многое завязано на клятвах и обещаниях, данных Иттой ее прежней хозяйке. Да и кто сказал, что у ниссе была только одна хозяйка? В общем, некоторые акценты мне предстоит расставить.

Так вышло, что на лежащие в моей ладони фигурки мы смотрели одновременно. Ведьма это заметила и задумчиво произнесла:

— Давненько я не видала черную сороку… А тут у тебя их сразу две…

Вот жеж, словно мысли мои подслушала. Хотя, стоп! Кажется, что-то такое припоминаю…

Черная сорока высоко летала,

По всему миру сплетни, оговоры собирала,

Мне на ухо ведала…

Отрезок старого наговора из темной ведьмачьей волшбы, о котором мне когда-то упоминала Вадома, сам собой всплыл из памяти.

Я посмотрел на фигурки в своей ладони, словно впервые увидел. Вот, значит, что за птичек мне всунула ниссе. Сам ведь попросил что-нибудь нам ненужное. А ведь верно — нам такие штуки без надобности. С темной ведьмачьей волшбой я связываться не собираюсь…

Вадома рассказывала, что такие амулеты делались из руды, добытой в местах силы. Если опустить кровавый ритуал, который активировал этот артефакт, функция у него очень полезная. Дух сороки, помещенный в эту фигурку, был некой сигнализацией. Например, прикопала ведьма в укромном месте свое добро вместе с такой вот птичкой и продолжает заниматься своими делами. Теперь, если кто чужой этот схрон потревожит, дух сороки об этом сообщит хозяйке.

Стоит ли упоминать, каким образом привязывался к амулету такой дух? Кстати, Вадома рассказывала, что в древности некоторые ведьмы умели обращаться в сорок. Иногда матери ковенов использовали это в своих целях. Из таких «птиц» получались настоящие духи-помощницы. Они и дом охраняли и на разведку летали.

В общем, не нужны мне эти фигурки. К слову, я только что осознал, что не было их в коллекции герцога де Клермона. Этих птичек ниссе мне выдала из собственных запасов…

Я понимал, что Мадлен пытается выведать у меня, где я раздобыл эти предметы. Я ее понимаю — не хочет потом ответ держать перед прежними хозяевами.

— На севере по случаю прикупил, — решил «поделиться» я информацией. — В Предместье Мастеров Фьердграда. Там сейчас много всяких вещиц продается…

— С чего бы это? — навострила уши Мадлен, даже вперед подалась. Не верит. Но очень хочет поверить.

Я слегка наклонился и, подозрительно оглядевшись, негромко произнес:

— Это пока секретная информация, но так уж и быть, поделюсь… Из Тени Свартвальда вернулась большая экспедиция, которую снарядил сам конунг Острозубый. Ходят слухи, что страйкеры притащили очень много добра, которое осело в сокровищнице правителя Винтервальда. Как и полагается, о себе они тоже не забыли. Много артефактов к их рукам тоже прилипло, и они уже продали их мастерам из Предместья.

Я хмыкнул и, подбросив фигурки в ладони, произнес:

— Не поверите… Вот этих птичек я нашел в обычной сувенирной лавке. Лежали себе на дальнем прилавке, пылью покрывались. Я как их увидел, так у меня глаза размером с талер стали.

— Ну почему же не поверю, — пожевав губами, ответила ведьма и откинулась на спинку кресла. Даже незаметно облегченно выдохнула. — Люди — они такие. Дальше своего носа не видят.

— Это так, — согласился я.

— И много там подобных вещиц было? — как бы между прочим спросила Мадлен. Не удивлюсь, если узнаю, что в скором времени от ее ковена на север отправится несколько ее дочерей.

— Немало, — уклончиво ответил я.

— Я почему спрашиваю. Если есть еще какие-то интересные артефакты, так ты не стесняйся, приноси. Думаю, мне тебе тоже будет что предложить. Понимаю, что самое ценное ты своим передал, но кто знает, как там сложится.

— Своим? — насторожился я. Что это еще за «свои». — Это вы о ком?

— О братьях твоих, характерниках, — хмыкнула ведьма. — О ком же еще.

А потом ее глаза слегка расширились.

— Погоди-ка, лисенок… Так ты что же, не из клана Базиля?

— Нет, — ответил я. — Мой род — род де Грамонов.

— О-хо-хо! — весело произнесла ведьма. — Вот старый барсук удивится, когда узнает, что у него под носом новый характерник объявился. Теряет хватку старый… Хе-хе… А ты, лисенок, жди гостей.

Сказав это, ведьма довольно потерла ладонями и весело мне подмигнула.

Окрестности Эрувиля. Королевский охотничий домик Карла III .

— Ваше величество, — поклонившись, произнес Рубэн Гаррель, старший целитель короля. — Как я уже и говорил, алая магия не способна полностью уничтожить заражение. Против этой магии мы бессильны. Это выводы не только мои, но и консилиума, который был созван по вашему повелению.

Кико перевел взгляд за спину одного из самых сильнейших целителей не только Вестонии, но и всего Мэйнленда. Там стояла пятерка не менее уважаемых и знаменитых целителей. Все эти великие магистры, способные чуть ли не одним щелчком пальцев поднять со смертного одра самого безнадежного больного, стояли сейчас, потупив взоры, полностью расписавшись в своем бессилии перед возникшей проблемой.

Карл III сидел в своем кресле и молча слушал Рубэна. Сейчас он напоминал Кико ледяную статую, без единой эмоции взирающую на тех, чьим долгом было делать