Когда расцветёт сакура - Ирина Горбачева

Два часа хватило убийце. Этот кто-то был тем, кому бедная женщина не побоялась открыть дверь так поздно и впустить в квартиру. Мои мысли скатывались скомканным клубочком, но сил разгадывать эту загадку уже не было.

Утром я выгуляла Басю. Вернувшись, закуталась в плед и прилегла на диван. Постоянно прокручивая в голове все последние события, я провалилась в тревожный сон с какими-то кошмарами. Проснулась, не сразу сообразив, что это в моей квартире лает Бася и во всю трезвонит дверной звонок.

— Иду, иду. Бася успокойся, — пыталась я угомонить и звонившего в дверь и лающую собаку.

На пороге стоял расстроенный Григорий Аркадьевич.

— Маргарита Сергеевна, ничего понять не могу. Вышел из лифта, смотрю, квартира Илоны Павловны опечатана, к вам звоню, слышу лай. Я догадался, что это Бася. Что произошло?

— Проходите, сейчас, я в себя приду. Вы будете со мной завтракать?

— Завтракать? Уже ужинать пора. Что случилось?

Я глянула на часы.

— Пять вечера, ничего я поспала. Убили нашу соседку. Пропала коллекция нэцкэ, которую она собрала для передачи в музей в Японии. Вот такой ужас. Вы не могли бы выгулять Басю, а я сейчас приду в себя и соберу, что нибудь перекусить и всё подробно расскажу вам.

Я быстро привела себя в порядок и приготовила ужин, выгрузив из холодильника всё съестное, что было в нём. Так захотелось есть, будто неделю сидела на диете. Наверное, это на нервной почве. К возвращению Григория Аркадьевича уже был накрыт стол. Помянув бедную подругу, мне пришлось повторить весь рассказ о происшедшем.

Внимательно выслушав, Григорий Аркадьевич, не удивился тому, что кто-то приходил и искал Дениса.

— Он сбежал из больницы. Как раз вчера во второй половине дня. Вы представляете? Моя девочка сидит в этой омерзительной камере в СИЗО, а этот мерзавец сбежал.

— Говорите, вчера сбежал?

Мы переглянулись, удивившись осенившей нас догадке. Мне сразу вспомнилось, как искавший меня Денис, зашёл к Илоне Павловне и, увидев коллекцию нэцкэ, интересовался ценой коллекции.

— Вы думаете, он способен на это, — всё-таки что-то не давало мне поверить, в то, что этот хлюпик, мог решиться на убийство Илоны Павловны.

Только я хотела успокоить обескураженного предположением Григория Аркадьевича, как опять раздался звонок в дверь.

На пороге стоял следователь Владимир Иванович:

— Добрый вечер, вы не знаете, где может быть хозяин этой квартиры, — кивком головы он показал на соседские двери.

— У меня, — спокойно ответила я, заметив, что он как-то странно посмотрел на меня, — проходите. Садитесь с нами и помяните Илону Павловну.

— Да? Вообще-то я ещё на работе. Думал к вам забегу по дороге…, — стал он оправдываться перед нами, — мне надо снять с вас показания, где вы находились прошлым вечером.

— Раз надо, значит надо, — Григорий Аркадьевич, услужливо придвинул стул нежданному гостью, — я в курсе последних событий. Вы по поводу бегства Дениса из больницы?

— И по этому поводу и по второму. Документация, понимаете, Всё надо записать, кто, где, когда…

— Я понимаю, понимаю. Находился на своей даче, где проживаю постоянно.

Быстро заполнив формуляр, гость отложил свою папку в сторону, и с удовольствием потирая руки, помянул нашу соседку.

— Вы думаете, что это Денис её убил? — осторожно спросил Григорий Аркадьевич.

— Денис? Какой Денис? А, понял, ваш зять? А кстати, вы не знаете, где он может быть? Мне, сами понимаете, надо его опросить. Зачем к нему приходили, кто? Так, что вы не скрывайте его местопребывание, так сказать.

— Скрывать? Я его скрывать?! Да если встречу — убью, — разошёлся Григорий Аркадьевич.

— Понятно, вы не знаете, где может находиться муж вашей внучки. Ладно, ладно, если узнаете, сразу мне позвоните. Да, вот такие дела. А убийцу вашей соседки мы взяли. Да, да. Сегодня днём, и нашли вещественное доказательство. Так сказать подтверждение того, что он убил свою почти приёмную мать.

— Что? Мать? Какую мать? — Я даже не поняла о чём идёт речь.

— О, эта такая история, скажу я вам, целый сериал. Вот такая наша работа. Что не день, то сериал.

— Да вы толком объясните, — меня стал раздражать этот человек, со своим слащавым голосом и манерами. Но я сдержала своё раздражение и стала класть на его тарелку закуску, пока он наливал в бокал виски.

— Я вам скажу так, — начал он, опустошив бокал, — мы стали проверять завещание, а там, как вы помните, дорогая Маргарита Сергеевна, всё имущество…

— Да, завещано Свешникову А.В. — уточнила я, пока он пережевыал закуску.

— А Свешниковым А.В. оказался, кто бы вы думали? Александр…

— Не может быть, — меня пронзила догадка.

— Правильно, электрик, которого вы подозревали.

— Подождите, подождите! Минуточку, Илона Павловна не один раз говорила, что она знает точно, что это не он. Вы что-то не то говорите, — возмутилась я.

— Всё бы было так, если бы не одно «но», как говорится, — он опять плеснул виски в бокал.

— Вы хорошо помните текст завещания?

— А чего его помнить? Там перечисляются все нэцкэ, подробно описываются со всеми изъянами.

— Правильно, только вспомните, с чего начинается завещание?

— А, ну, да… по просьбе Дмитрия Петровича она передаёт в наследство нэцкэ со сложным названием. Идёт его описание… Помню на постаменте и в футляре из морской сосны.

— Правильно, вот именно эта нэцкэ и была найдена в квартире убийцы.

— Так может Илона Павловна сама её подарила, как и Маргарите Сергеевне, — предположил всё это время внимательно слушавший Григорий Аркадьевич.

— Может быть. Но почему-то ваша приятельница вашу нэцкэ не вписала в завещание, но в еженедельнике указала, что готова её отдать вам именно в этот день. Поэтому к вам никаких претензий не может быть. Значит, эту нэцкэ она хотела ему передать только после своей кончины. Но молодой человек, пожелавший отомстить вашей соседке, не утерпел и взял понравившуюся ему игрушку.

— Ну, да. Убил старушку, потом отключил сигнализацию. Нашёл и прочитал завещание, забрал игрушку и пошёл ждать вступления в права наследства. Конечно, всё ясно, чего там, можно сказать убийца сам в лапы правосудия вляпался.

— Не иронизируйте, Маргарита Сергеевна, — продолжил уже изрядно захмелевший Владимир Иванович, — не надо иронизировать. Он её ненавидел, — шёпотом произнёс он, — он ей мстил.

— Господи, ну что вы говорите! Закусывайте, пожалуйста.

— Нет, вы послушайте. Он таскал ей два раза в месяц эти лилии. В аванс и получку… Так, чтобы настроение ей испортить. А вообще, они когда-то хотели усыновить его — Стрешникова. Но что-то не получилось, и они драпанули в Японию. И вот, столько лет прошло, Стрешников узнал убитую. Решил отомстить.