Их новенькая. Том 1 - Наталья Семенова

– Мне казалось я чётко дал понять, что со мной лучше не спорить.

– Я выполнила свою часть сделки, – напоминаю я. Голос предательски дрожит. Мне не нравится чувствовать себя слабой рядом с ним, но именно это происходит из-за его давящей на мои плечи ауры. Она буквально поглощает чужую волю.

– Повторю, раз ты такая недалёкая, – ползут его губы в хищном оскале, а одна из его рук ползёт по талии к пояснице, – ты будешь делать всё, что я скажу.

Границы. У меня они жирные и чёткие. Я отчаянно чертила их несколько лет подряд, стирая пальцы в кровь.

Поэтому, когда Ник их переходит, спуская свою руку ниже поясницы, я посылаю к чёрту не только своё равнодушие, но и свои счастливые воспоминания, любовь и чувство самосохранения.

– Пошёл ты, Ник, – выплёвываю я у его лица, и сжимаю пальцами его футболку на груди. Наши острые взгляды скрещиваются, как ножи. – Ты можешь разбить хоть всех моих кукол, раз уж маска жестокости и бессердечности одна из твоих любимых, но я не позволю тебе диктовать мне, что делать. Не позволю лапать меня или унижать. И, клянусь, если ты ещё раз ко мне прикоснёшься…

– То, что? – жёстко и надменно обрывает он меня. – Что ты можешь, недалёкая? Разве что нажаловаться моему отцу? Ну? Что ты сделаешь?

Одна сплошная насмешка в глазах.

Я делаю резкий шаг назад, высвобождаясь из кокона злости, напряжения и взаимной ненависти. Сбрасываю с себя негативные чувства, как ненужное пальто в тёплую погоду, расправляю плечи и смотрю на Ника прямым взглядом:

– Я выберу сторону. И она не будет твоей.

Оливер находит меня у шкафчика почти сразу же, как я ухожу с парковки.

– Привет, милая русская.

Я закрываю дверцу, поправляю ремешок сумки на плече и смотрю вокруг. Меня забавляет, что народ, который только что толпился у шкафчиков, словно по мановению волшебной палочки, испаряется, стоит Оливеру появиться рядом.

– Здравствуй, Оливер, – смотрю я на него.

Сегодня на нём белоснежная футболка, выгодно подчёркивающая развитую мускулатуру груди и плеч, лёгкие синего цвета брюки и кеды в тон им. Хорош, и прекрасно знает об этом. Впрочем, ему это нисколько не мешает отдать должное и моему внешнему виду. Его жадный взгляд голубых глаз не тухнет под волнами раздражения, как это случилось с его сводным братом:

– Отлично выглядишь, Ани.

– Спасибо, – коротко улыбаюсь я.

Оливер мгновение щурится, а затем опирается на шкафчики спиной, засовывая руки в карманы брюк:

– Не расскажешь, как вышло так, что тебя сегодня подвёз Никлаус?

Ну конечно. Я не ошиблась, предположив, чем на самом деле эти двое занимаются. И дело тут вовсе не во мне. На моём месте мог быть кто угодно. Повторяю: кто угодно – это важно.

Но лицо Ника, когда я выстрелила точно в цель, стоит того, что они по нелепой случайности выбрали именно меня.

– Так вышло, что моя старшая сестра недавно вышла замуж за его отца. Мне и Никлаусу всего лишь было по пути.

– Шутишь? – ползут брови Оливера вверх. – Ты та самая иностранная падчерица Роберта? Вот же хитрый сукин сын!

Парень хохочет. Громко и открыто. И я против воли улыбаюсь – его смех заразителен. И потом, нетрудно догадаться о ком он говорит, и его реакция на хитрый ход брата мне нравится. Не нравится мне другое. Он, похоже, не планирует отрицать очевидное. И я не знаю почему меня это задевает.

– Что-то ещё, Оливер? – спрашиваю я сухо. – Могу идти или я понадоблюсь тебе для ответного хода?

Широкая улыбка гаснет мгновенно. В голубых глазах загорается неподдельный интерес, он отталкивается от шкафчика и делает шаг ближе ко мне. Вновь улыбается, протягивает руку и подхватывает прядь моих волос, чтобы пропустить её между пальцев:

– Разве, Никлаус где-то поблизости, Ани?

– Н-нет, – выдыхаю я, попав в капкан его прямого завораживающего взгляда.

– Я – не он. Я не играю, если меня кто-то заинтересовывает.

– Хорошо, – сглатываю я сухость в горле.

– Хорошо, – повторяет он вслед за мной, медленно убирает руку и так же медленно делает шаг назад. – Ещё увидимся, ладно?

Я киваю. А что мне остаётся? И Оливер, подмигнув мне, уходит.

Нет, я совершенно не очарована им, знаю, что обманывает, но то, как он решил действовать, мне нравится гораздо больше, чем та тактика, что выбрал его оппонент. Оливер намного приятнее своего брата – истина.

Я горько усмехаюсь и отправляюсь в класс английского языка.

С Оливером я пересекаюсь за этот день ещё один раз. В столовой. Он присаживается к нам с Бэлл за стол и минут пять вежливо болтает с нами обоими. У Бэлл, кстати, попеременно за это короткое время глаза лезут из орбит. Приходится её незаметно одёргивать. Мы много смеёмся и говорим исключительно о глупостях, а затем парень возвращается за свой стол.

С Никлаусом же я не вижусь совсем. Даже в столовой. Нет его и во дворе. Чему я радуюсь, искренне.

Ещё за этот день я удивительно легко привыкаю к постоянному интересу со стороны ребят. В какой-то момент я и вовсе перестаю обращать на это внимания. Потому что по-настоящему увлекаюсь выбором дополнительных факультативов. Беру самые непопулярные из них: театральный кружок, – ну, потому что как можно не попробовать? – хор, – о, я обожаю петь, – и труды. Последнее совсем не для девчонок, но я предпочитаю уметь делать что-то своими руками. Полезный навык, вообще-то.

В общем, второй учебный день проходит очень даже сносно.

А вот в кафе меня ожидает сюрприз. В виде того же Оливера и его парочки друзей.

Они входят в кафе примерно полчаса спустя после того, как я приступаю к работе. Усаживаются за дальний стол, с места которого удобно наблюдать за всем залом, и ждут, когда я к ним подойду, чтобы принять заказ.

Сегодня я без поддержи в лице Бэлл, которая, сославшись на дела дома, попрощалась со мной до завтра. И даже угрюмой мисс Лейн нет на её привычном месте. Зато Джек очень даже оживляется при виде явно платежеспособной клиентуры и поторапливает меня с принятием заказа.

Вздыхаю и иду к парням.

Всё проходит без каких-либо потрясений. Оливер представляет мне своих друзей, а им меня, они делают заказ и, получив его через пять минут, пьют каждый свой кофе, общаясь между собой. Да, с этого момента я постоянно ощущаю на себе взгляд блондина, но в целом, ни он, ни его друзья, не мешают мне работать.

А Джек не может нарадоваться тому, что они в течении пары часов пробуют буквально всё из перечисленного в сегодняшнем меню.

Уходят они перед самым закрытием, и не попрощавшись. Я как раз ухожу в подсобку, а вернувшись в зал, уже не вижу их за дальним столиком. Джек широко улыбается, я улыбаюсь ему в ответ и прощаюсь до послезавтра – завтра у меня выходной.