На факультет к оборотням - Анастасия Бельская

– Пошел к черту, – выдыхаю я, и с паникой осознаю в своем голосе… Слезы?

– Эй.

Виктор пристально смотрит, словно пытается понять, не послышалось ли ему. А затем подвигается ближе, и пальцами захватывает подбородок, отворачивая голову.

– Так сильно болит? – он рассматривает мою шею, и снова проходится там платком, – кровь уже остановилась.

Я молча вырываюсь из его пальцев, и опускаюсь лбом в колени. Как же все достало… Мало мне было проблем, так теперь еще этот вампир, и Съер, который стал свидетелем слабости…

– О черт, ведьма, не молчи, а?! В чем вообще дело, и какого черта ты тут шаришься одна по коридорам?!

Я поднимаю на него увлажнившиеся глаза, чувствуя редкое, какое-то почти незнакомое чувство. Силу. Ту самую твердость от постороннего человека (ну ладно, оборотня), который в несколько раз сильнее тебя, но готов выслушать.

И это, кажется, добивает меня окончательно.

– Я не смогу пройти препятствия. – С трудом и скрипом выталкиваю я, и тот кивает, будто этого недостаточно.

– И?

– И?!

– Ну да, это итак известно. Каким боком ты их пройдешь, ведьма? Я вообще не знаю, на кой черт тебе эта отсрочка…

Я очень стараюсь вскочить на ноги, но получается лишь с трудом подняться, держась за стену. Голова немилосердно кружится, и я жду пару минут, пока хоть немного приду в норму.

– А ты что, хотела как-то пройти все препятствия?

– Забудь.

– Что?

– Забудь, говорю. Это не твоего ума дело.

Я пройду эти испытания, клянусь, пройду, или сдохну на дне этого рва! Но не сдамся, и не позволю всяким оборотням и остальным чувствовать себя никчемной…

С трудом сохраняя равновесие, я делаю пару шагов по коридору, и снова хватаюсь за стенку. Виктор позади меня снова что-то бормочет – и спустя секунду оказывается рядом.

– А если… Если я помогу тебе, – медленно, словно боится пожалеть об этом, произносит он, и я напряженно прислушиваюсь, – ты пообещаешь вести себя нормально, и не пытаться каждый день подписать себе смертный приговор?

– Я и не… Что? Как ты мне поможешь, и зачем тебе это?

Съер закатывает глаза, лохматит непослушную челку еще больше, и вмиг становится самим собой – выпендрежником со смазливой внешностью и бесячими ухмылками.

– Это мое дело, как и зачем, ясно тебе? Ты, главное, будь паинькой – и допуск к экзамену у тебя в кармане.

Когда я вхожу в свою спальню, ухмылка до ушей медленно сползает на пол, а липкое противное чувство влезает в душу, вытесняя все приятные воспоминания.

Например, такие, как лицо Сантарры, когда она слышит мою фразу про паиньку. Мне даже на миг показалось, что электричество «моргнуло», не выдержав напряжения от ведьмы.

– Долбаный кусок дерьма! – хватает меня за футболку Димитр, и одним толчком вбивает в только что закрывшуюся дверь, – ты хоть понимаешь, что натворил?!

– Судя по всему, подкрасил лицо родного братца, – хмыкаю спокойно, хотя внутри с тревогой рассматриваю бордовое пятно на половину знакомого лица, – ну, не впервой вообще-то… Мы с тобой и раньше дрались.

– Это было лет в двенадцать! – рявкает Димитр, и снова напрягает мышцы, вдавливая меня в дверь, – и уж точно не из-за посторонней девчонки, шея которой один раз не дала покоя твоей ширинке!

– Ну так, мальчики выросли…

Димитр прищуривается, хотя это ему наверняка больно с подбитым глазом, и медленно выдыхает сквозь зубы. В этом – наше главное отличие с братом. Когда я направляю свою злость в действие, и лишь потом думаю о последствиях, он берет себя в руки, и полностью контролирует.

И я реально плохо представляю, как ему это удается.

– Ты ударил Альфу.

– Да? Мне казалось, я бил своего брата.

– Ты прекрасно понял, о чем я, Вик.

Он прав. Не важно, когда он станет Вожаком – для всех в стае он уже лидер, и его приказы рассматриваются наравне с отцовскими. Другие оборотни на каких-то инстинктах чувствуют его положение, и не смеют перечить, хотя он не кичиться своим статусом.

Он – Альфа. Даже если еще и не прошел церемонию.

Но по-прежнему не для меня.

Димитр разжимает руки, дела шаг назад, и тяжело опуская голову. Мне правда жаль – но что я, черт возьми, должен с собой поделать?!

– Это Метка, Митр. Я даже не осознавал, что творю. Просто знал, что нужно спасти ведьму – и потому…

– Вел себя как мудак?

Мы встречаемся взглядами, и я понимаю брата. Его злость, недовольство, скрытое отчаяние – все до последней эмоции, когда он быстро мажет синими глазами по моим, и хмуро смотрит в сторону.

Но извиняться мне не за что. Кроме как за фингал, конечно, но на это Митр вряд ли в обиде. Тем более с нашей ускоренной регенерацией наутро и следа не останется…

– Ладно. Надеюсь, ты хоть сам понимаешь, что творишь.

Ни на йоту, братец.

– И что после обращения вся эта муть пройдет.

А вот тут я надеюсь вместе с тобой.

– Что хоть произошло? Кому на сей раз не повезло глянуть в сторону сумасшедшей?

Я отвожу взгляд, снова чувствуя, как эмоции накаляются, а в груди нестерпимо зудит, расползаясь неприятным жжением на кулаки. Я даже не помню, как нашел ведьму – в голове четко лишь коридор, ее закрытые глаза с болезненной гримасой, и бледнее обычного лицо, мокрое от слез.

А сверху кровосос, ненависть к которому затмила остатки рассудка.

– Я чуть не убил его, – признаюсь брату, и брови Димитра взлетают, а мысли моментально соскакивают со всей нашей междусобойной возни.

– Садись. Рассказывай.

Я вкратце обрисовываю брату, что произошло, и тот молча кивает, усаживаясь на стул напротив. Не прерывает, охает или ахает, и не пытается даже эмоциями намекнуть, что я сделал что-то не так. Просто дает высказаться до конца, и задумчиво барабанит пальцами по столу.

– Если бы я не отвлекся на ведьму, то прибил бы этого утырка, – говорю чистую правду, и тру костяшками пальцев грудь, успокаивая рычание, – не думаю, что он хотел остановиться, не выпив всю кровь.

– Что она такого ему сказала?

– Не имею понятия.

Да-да, дорогой братец, и не смотри на меня так. Мне действительно глубоко плевать, кто из них двоих прав – я с самого начала встал на сторону блондинки. Черт, да я мчал туда спасать именно ее – так что пусть она хоть вырезала его семью до седьмого колена – я бы и тогда вмазывал его морду в пол, жалея только о бескровности говнюка.

– Не нравится мне твое отношение к этой ведьме.