В рабство – на экскурсию - Наталья Бессонова

Не ожидая никакого подвоха, Надя согласилась.

Незнакомец вынул колоду карт. Вдруг откуда-то подошли еще трое желающих перекинуться в картишки, молча стали усаживаться в кружок.

Кто-то из новичков решил удивить попутчиков «более интересной и очень простой игрой». На деньги. Символически. Быстро объяснили правила.

Раздали карты, сделали ставки.

Надежда выиграла.

— Ну вот! Девушка сейчас выиграет на шампанское! — весело высказал предположение один из игроков — улыбчивый мужчина лет сорока пяти, простецкого вида.

Ставки увеличили. Надя опять выиграла.

— Ну вот! Девушка сейчас на французские духи выиграет! — продолжал радостно комментировать происходящее улыбчивый мужчина простецкого вида.

Но в следующий раз Надежда проиграла! Она, конечно, поняла, что все это было подстроено, но потеряла пока не так много — не более третьей части своей основной зарплаты.

— Все, я больше не играю! — решительно заявила она.

Тут игроки потеряли к Устиновой всякий интерес и покинули вагон. Надежде было, конечно, немного жаль денег, но речь шла не о той сумме, потеря которой могла бы ее очень расстроить. Ей просто было противно ощущать себя обманутой.

Но, в конце концов, жизнелюбие взяло верх. Надя смотрела в окно на пробегающие мимо березки и сосны, на весеннюю, едва проклюнувшуюся листву и веселые утренние лучики солнца, пробивающиеся сквозь свежую зелень деревьев, и постепенно отвратительное ощущение от проигрыша уступило место ее обычному позитивному расположению духа…

В другой приезд в Москву Надежду чуть не увезли на такси в какое-то лесное кафе случайные попутчики — тоже очень приличного, располагающего к доверию вида, которые горели желанием научить ее новой карточной игре…

Казалось бы, с лихими девяностыми ушел в прошлое и разнузданный разгул преступности: не встретить уже на улицах беззастенчивых шулеров и наперсточников, устроителей тараканьих бегов и прочих любителей поживиться за счет наивных сограждан. Теперь доверчивых гостей столицы ждали более изощренные аферисты и мошенники. Тревожные мысли об Ирине не покидали Надежду…

До часу ночи просидели Герман и Надежда в холле гостиницы, ожидая вестей. Наконец у Нади зазвонил телефон.

— Как дела, Надюша? Что новенького? — спрашивал Владимир Иванович таким обычным голосом, будто ничего особенного за последние сутки не произошло.

— А какие у нас могут быть новости, Владимир Иванович? — ответила вопросом на вопрос возмущенная Надежда. — Новостей мы от вас ждем! У вас что нового?

— Пока ничего, Надюша, кроме некоторых подробностей. Я скоро буду.

Минут через пятнадцать — двадцать Владимир Иванович в холле гостиницы «Альфа» рассказывал друзьям о том, что удалось выяснить.

— По документам наш брюнет — Рашид Андреевич Сулейманов. Вот я записал о нем некоторые сведения. У Юры все данные есть, — Владимир Иванович вынул записную книжку. — Сулейманов — мелкий картежный шулер, как вы уже знаете. Сидел за мошенничество, несколько лет назад освободился. Гражданин России. Живет в Люберцах. Нигде не работает. Не женат. Ни в каких более серьезных делах замечен не был. Но все ведь, этсамое… случается когда-то в первый раз!

— Что в первый раз? Что может «случиться в первый раз»? — переспросила испуганная Надежда. — Есть уже какие-то предположения?

— Надя, да что ты, этсамое… впереди паровоза бежишь! Нет еще предположений никаких! Мы проехали по обычным местам обитания этого «фрукта», но никто его сегодня не видел. Даже дома были. Вернее — около… Ближайший сосед видел его неделю назад и характеризует как спокойного молодого человека, никаких неудобств окружающим не доставляющего.

— Неглупый малый, значит… дома у себя не гадит, — предположил Герман.

— Да уж, только неизвестно, чего нам ожидать от этого «неглупого малого», — вставила Надежда.

— Пока непонятно. Окружение у него довольно разношерстное, так что неизвестно, в какую сторону его потянет и на что он может быть способен. Юра по своим каналам дал соответствующие ориентировки… куда только можно…

То, что удалось узнать, нисколько не прояснило ситуацию с Ириной и совсем не успокоило Надежду.

— Все, ребята, пойдемте отдыхать, — сказал Владимир Иванович тоном, не допускающим возражений, — я с ног валюсь. Да и вы, наверное, не очень-то отдохнули здесь, вестей ожидая! Завтра снова трудный день.

Разошлись по номерам. Надежда снова попыталась дозвониться до Ирины — в который раз за день — и опять услышала знакомое: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

Наскоро приняв горячий душ и выпив валерьянки, она свалилась на кровать и забылась беспокойным сном, полным кошмарных видений…

Утром ее разбудили стук в дверь и бодрый голос Владимира Ивановича:

— Надюша, вставай! Труба зовет! Через пятнадцать минут — общий сбор! — Это был знакомый клич: так обычно созывали друг друга друзья-партийцы на стихийные, импровизированные совещания. Но сейчас повод для сбора был более тревожный и менее приятный, чем обычно…

Надежда поднялась, кое-как привела себя в порядок. Волосы вчера не закрутила на бигуди — не было ни сил, ни настроения, и теперь они торчали в разные стороны. Соорудив подобие прически, слегка подкрасив ресницы и губы, она с немалым огорчением созерцала в зеркале свое уставшее лицо с синяками под глазами.

«Как все-таки один кошмарный день может свести на нет регулярные старания!» — с досадой подумала Надежда.

Где-то она читала, что для положительного настроя надо с утра посмотреться в зеркало и без тени сомнения сказать: «Я красивая, умная, успешная». «Что-то в этом, наверное, есть, хотя слишком все было бы просто», — усомнилась она тогда, но, тем не менее, иногда все-таки пыталась с утра таким способом настроить себя позитивно на грядущий день.

— Ну что, умница-красавица, труба зовет! — насмешливо сказала своему отражению Надежда и, взяв сумочку с документами и деньгами, вышла в коридор, где ее уже ждали Владимир с Германом.

— Сейчас быстро завтракаем… потом мы с Герой едем к Юре. Он пока наводит кое-какие справки. Там сообразим, что делать дальше. А ты, Надюша, остаешься здесь, продолжаешь ждать в холле.

— Зачем тогда вы меня разбудили, если с собой не берете? Могла бы поспать еще! Я во сне хоть не так нервничаю, — недовольно заявила Надежда.

— Ну уж нет, Надюша! Тебе шевелиться надо, а то совсем в себя уйдешь… в переживания свои! Заболеешь еще! В движении — жизнь! — бодро возразил Владимир Иванович. — Да и наблюдательный, этсамое, пост тебя ждет. Что если девочка наша появится? А с собой тебя брать в такие заведения никак нельзя! Вдруг и тебя украдут, красавицу-то нашу, — пошутил давний товарищ, стараясь как-то растормошить Надежду.

— Ой, только вот не надо издеваться! И так знаю, что я сегодня на огородное пугало похожа! — ответила Надежда, на ходу поправляя подобие прически.