Коготь дракона - Ольга Баумгертнер

Гил удивленно воззрился на воина. Во взгляде эльфа тоже мелькнул интерес.

— Поверь, эту чашу я уже испила, — сказала провидица. — Что ж, будьте же моими гостями. Я — Астерет.

Она кивнула и жестом пригласила их к костру.

— Я — Белгор, бывший командир южного отряда гарнизона Хигхольм у границ Битзаара. Это Гил, мой ученик. А это Эрин… Изгнанник Альянса.

Он глянул на эльфа, но тот не возразил против такого представления. Путники расселись вокруг очага. Астерет принялась хлопотать по хозяйству, и скоро над очагом уже булькала в котелке аппетитно пахнущая похлебка. Астерет раздала ложки.

«Есть из одного котла с эльфом!» — Белгор с трудом сдержался, чтобы не скривиться. Однако что сетовать, он уже делил с ним трапезу. Сам эльф проявлял удивительную терпимость.

— Как же оказалось, что ты живешь тут одна? — спросил Белгор.

— В действительности тут не так далеко живут люди — чуть восточнее есть небольшое поселение. Я у них часто бываю: кого-то надо вылечить, кому-то заговорить землю, чтобы давала хороший урожай, а кому мельницу, чтобы всегда ловила ветер…

— Но они же могут рассказать о тебе инквизиции? — воскликнул Гил.

— Могут, но не станут, — Астерет улыбнулась. — Они все хорошие люди. И только сила может принудить их к этому…

Она вдруг погрустнела.

— Да, я знаю об этом лучше, чем кто-либо другой. Моя мать погибла от рук инквизиторов. Нас, познавших магию самостоятельно, инквизиторы преследуют, но люди, которые постоянно нуждаются в помощи, всегда относились к нам хорошо. Кроме разве что злых завистников. Моя мать жила среди людей в одном из северных поселений. А соседи завидовали крестьянам — и мороз посевы не губит, и скот не погибает даже в самые лютые холода, а река никогда не замерзает, давая рыбу. И однажды они прознали, в чем причина, и сообщили инквизиции. Когда прибыли инквизиторы, скрывать мать оказалось бесполезно… Но они успели скрыть меня, выдав за крестьянского ребенка, и тем самым спасли. Потом староста деревни отвез меня через всю страну на юг, оставил в одиноком, затерянном среди лесов селении. Он сказал жителям, кто я, и пообещал, что если они будут относиться ко мне с добротой и вырастят меня, это многократно окупится…

— Они действительно поступили очень благородно, на свой страх и риск, — заметил Белгор. — Наверное, твоя мать очень много значила для них. Но большего для нее они действительно не могли сделать. Инквизиция не дремлет.

При этих словах у Белгора непроизвольно сжались кулаки.

— Большего не могли, — Астерет кивнула. — Но когда-нибудь я отомщу Ферре…

— Ферре? — изумился Белгор совпадению и нахмурился.

— Тебе знакомо это имя? — Астерет проницательно посмотрела на него.

— Оно, к сожалению, известно многим. Когда-то он был не слишком важной птицей, но потом очень быстро продвинулся по карьерной лестнице, — ответил Белгор. — Страшно подумать, какую цену ему пришлось заплатить…

— Жизнь моей матери, вот какой ценой он возвысился! — гневно воскликнула Астерет.

— Как ни странно, но мне тоже известно это имя, — заметил Эрин. — И у меня есть должок к Ферре тоже. Не такой серьезный, как у тебя, провидица, но вполне весомый… А ты, Белгор, ты ведь тоже его ненавидишь. За что же?

Белгор с изумлением воззрился на эльфа.

— С чего ты взял?

— Ты ненавидишь инквизицию, как и большинство имперцев, но имя Ферре вызывает у тебя ярость, она буквально струится из каждой поры твоего тела…

— Это дело давнее… Еще более давнее, чем у Астерет… И я… Я не смогу отомстить ему. Не спрашивай меня больше об этом!

Белгор поднялся и отошел к выходу из пещеры. Вдохнул холодный ночной воздух, глянул на звезды, пытаясь успокоиться. Если эльф и вылечил одну рану, то невольно разбередил другую. О Всевышний, как это было давно! И вновь воспоминания унесли воина в столицу Империи.

Близилась к концу пора сбора урожая. Воздух был пропитан запахом созревших яблок. Урожай в том году был невиданный! Ветви в садах ломились под тяжестью плодов, и корзины торговцев были набиты яблоками. А сколько было сортов — зеленые, красные, желтые, лимонные, зеленые с розовыми бочками… Эти и распродавались лучше всего на рынке.

Может, и не только потому, что яблоки были удивительно вкусны и сочны. А потому, что продавала их жизнерадостная девушка, сама похожая на молодую яблоньку в нежно-зеленом платье с белыми, словно яблоневый цвет, кружевами, стройная и гибкая, с налитыми румянцем щеками, цвета спелой ржи волосами, синеглазая. Ее корзины пустели в один день, тогда как соседи-торговцы едва успевали продавать только горку сверху. Звали девушку Айрис.

Белгор, тогда молодой оруженосец, влюбился в нее в то же мгновение. И каждый день приходил покупать у нее яблоки, забавно смущаясь при ее виде. Его хватало только на слова благодарности. А потом дома, разложив яблоки на столе, вдыхал их аромат и вспоминал девушку. Яблок Белгор не ел, словно боясь, что некая связь с синеглазой красавицей вместе с этим разрушится. В итоге за неделю посещения рынка их накопилась у него целая корзина. А в последний день ярмарки он поторопился уйти со службы, боясь уже не застать девушку. И он, правда, едва не опоздал. Корзины с яблоками у нее уже были пусты, и она собиралась уходить. Однако, увидев своего постоянного покупателя, она приветливо заговорила с ним.

— Ах, это вы! — она всплеснула руками. — К сожалению, я уже все распродала…

Но у Белгора, наверное, был такой расстроенный вид оттого, что девушка сейчас уйдет и уже больше не вернется сюда, что она невольно тронула его за плечо.

— Но не огорчайтесь! У меня осталось одно. — Она с улыбкой вынула яблоко из кармана передника и протянула ему.

— Спасибо! — Белгор взял яблоко.

— Не берегите его, ешьте сейчас, — заметила она.

И он невольно послушался. Яблоко оказалось необыкновенно вкусным и сочным.

— Никогда не ел ничего подобного! — невольно воскликнул он.

— Вы, должно быть, шутите? — Она лукаво погрозила ему пальцем. — Неужели те яблоки, которые вы покупали у меня всю неделю, хуже?

— О, нет, конечно! — Белгор смутился. — Просто, просто я решил сохранить их до следующего урожая, но, наверное, это глупо…

— Нет, вовсе нет! — засмеялась девушка. — Может быть, вы проводите меня до дома?

Белгор чуть не потерял сознание от счастья и предложил попутчице руку. Так они шли через весь город, залитый солнцем, и весело разговаривали о всяких пустяках. И Белгору все больше казалось, что девушка тоже к нему не равнодушна. Наконец они остановились у дома, окруженного яблоневым садом.

— Вот мы и пришли, — сказала она и указала рукой. — Ярмарка закончилась, но теперь ты знаешь, куда можно приходить за яблоками. Мы еще не все деревья убрали, так что… Мы будем рады помощнику, если тебя не пугает такая работа.