Не отпускай меня - Кейт Лондон

Но он уже имел дело с такой же, и та тоже знала, как получить то, что ей нужно.

Может, Джессика использовала в своих целях и Ховарда, который ей звонил, а потом бросила его.

Алекси закинул голову, вдыхая холодный туман. Ну хорошо, она хочет защиты для своей подруги, а чем расплатится? Кроме денег?

Сейчас сидит рядом и злится. Говорила же она ему держаться подальше от Виллоу, потому что эта милая и невинная девочка не устоит перед мужественностью Алекси. И краснела при этом разговоре. И это глава корпорации — опытная, знающая жизнь женщина?

А что знает он сам? Любил ли Хедер или просто стремился добиться своих целей: иметь секс, дом, семью, детей? Планировал жить с ней, зная о ее холодности, но самоуверенно считая себя в силах превратить связь, лишенную любви, в нечто большее?

— Солнышко, ты выглядишь утомленной, — озабоченно сказала Виллоу. — Опять дела не ладятся?

— Нет, напротив, все отлично. Я слишком много спала и вообще расслаблялась. Надо найти себе занятие.

Никакого расслабления у нее не получилось. Кончилось тем, что Джессика решила побегать, чтобы заглушить воспоминания об Алекси, держащем ее на коленях по дороге к Степановым, и поцелуе, до сих пор горевшем на ее ладони.

А сейчас она снова рядом с ним, и его голубые глаза внимательно изучают ее лицо.

— Без макияжа вы нравитесь мне больше.

— Да? — Почему-то казалось, что их тут только двое и между ними пробегает искра…

Он взял в руку ее подбородок, а другой начал осторожно вынимать из волос шпильки. На ее попытки отстраниться, он не обращал внимания. Распустив ей волосы, он уложил их волнами вокруг лица и улыбнулся, нежно и доверительно, и сердце Джессики тяжело стукнуло в груди.

— Привет, — тихо произнес он.

— Привет, — ответила она, едва дыша. — Виллоу, мне надо разослать подарки, и твое мыло очень хорошо подходит для этого. Ты не можешь сейчас открыть магазин? Пожалуйста! Извините, Алекси, но Виллоу мне очень нужна. Вы не обидитесь?

Она резко поднялась.

— Виллоу, я потом с вами поговорю, — произнес Алекси, не отрывая взгляда от Джессики, и пошел прочь.

— Увидимся, Алекси, — бодро крикнула ему вслед Виллоу. — Обожаю мужчин Степановых, а ты, Джессика?

«Только не этого», — подумала Джессика. И энергично потерла щеку, пытаясь стереть память о том, как легко касались лица его пальцы, как осторожно вынимали шпильки…

В магазине у Виллоу она выбрала несколько разных кусочков мыла и заплатила за них.

— Я позвоню и скажу, куда их послать.

Виллоу заботливо упаковала ароматные мыльные ракушки в мягкую бумагу.

— Спасибо. Ты очень мне помогла. Боже мой, сколько же я получила заказов от твоих знакомых! С самых праздников только и отливаю разные сорта, а некоторые шикарные отдушки и цвета пришлось заказывать дополнительно.

Джессика пристально разглядывала подругу. Чем-то взволнована, руки дрожат — один кусок мыла уронила на пол.

— Виллоу, что тебя тревожит? Я знаю, что-то у тебя неладно.

— С одним парнем проблемы. Ты его не знаешь, — быстро ответила Виллоу. — Это все древнее проклятие… Ой, а какой сексуальный этот Алекси! По-моему, я ему нравлюсь. Был здесь, осматривался в магазине. Славный человек и, кажется, страдает от одиночества. Может, пригласить его как-нибудь вечером в кино или на обед? Но ты тоже сможешь пойти. — Последние слова Виллоу произнесла неуверенно.

— Спасибо.

Как-то нехорошо она выглядит. Вся на взводе, точно уже влюбилась. Чуть не облизывается, упоминая об Алекси. Звонит телефон, а она — ноль внимания.

— Виллоу, тебе не надо снять трубку?

— Нет, — ответила Виллоу высоким голоском и с невинным выражением лица.

— Кто-то угрожает тебе? Я хотела бы… — Джессика осеклась, обратив внимание на бумажный мешок, который Виллоу только что опрокинула. Из него вывалились упаковки с новыми дверными замками. Повинуясь неожиданному импульсу, она обняла девушку. — Ты мне словно сестра, которой у меня никогда не было. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Виллоу откликнулась с неожиданным спокойствием:

— Я тоже люблю тебя. Все будет в порядке. Сегодня я это поняла. Не тревожься. Пришло время снова любить.

Теперь-то уж точно она будет тревожиться, именно из-за ее заявления, и позаботится, чтобы бедняжка Виллоу оказалась вне поля притяжения этого Секс-Магнита.

Алекси держался теперь подальше от отеля «Амоте». Чувствовать, что она под той же крышей, лежит в постели и постель эта совсем рядом…

Такая женщина обязательно явится по его душу, чтобы получить то, что намерена получить. Что она, ничего не соображала, вламываясь к мужчине ночью? Не понимала, что может случиться? Что уже происходит между ними?

Алекси подошел к двери, открыл ее. По этой тропе опасно идти, она может поскользнуться…

Он шел в темноте, и его хлестали струи дождя и порывы ветра.

Осторожно двигаясь по каменистой тропе, Джессика не заметила Алекси. Прошла мимо. Одетая в куртку с капюшоном, джинсы и туристические ботинки, она выглядела маленькой и уязвимой — одинокая женщина, нуждающаяся в защите и любви.

— Джессика, — негромко произнес Алекси, и она застыла на месте. Луч ее фонарика рассекал ночную тьму.

Алекси приблизился к ней сзади и поймал ее руку, чтобы свет не ослепил его.

Ему казалось, что он слышит бешеное биение ее сердца и учащенное дыхание. Наконец она расслабилась и едва слышно пробормотала:

— Алекси?

— Да, это я, — шепнул он в ответ и, чтобы ее успокоить, прижался щекой к ее щеке.

После момента нерешительности она придвинулась ближе и прижалась лбом к его плечу.

— Вам холодно?

— Да. Вам не следовало выходить из дому сегодня.

Она подняла к нему лицо.

— Мне нужен ответ. Я не могла найти вас раньше.

Он в это время ходил к могиле Камакани на Земляничном холме. Идти было трудно, земля стала скользкой от грязи, снега и льда. Но Алекси снял куртку, а потом и футболку. Пусть ветры разъяренного океана треплют его, очищают от желания обладать этой женщиной, желания столь первобытного, что почти уже не хватало сил держать себя в руках.

— Вы меня боитесь.

— Может быть.

Она медленно расстегнула молнию на своей куртке и, повернувшись к нему, раскрыла полы.

— Вы делали это для меня.

Он крепко обнял ее; полы на нем не сошлись, но руки Джессики обхватили его.

— Мне жаль, что она сделала вам больно, Алекси.