Сентябрь - Розамунда Пилчер

— Дело в том… — начала Верена, но зазвонил телефон. — Извините, я отвечу.

Она подошла к столу и подняла трубку.

— Алло, у телефона Верена Стейнтон. — Голос ее изменился: — Мистер Абберли? Спасибо, что отзвонили.

Верена подвинула стул, села, взяла ручку и листок бумаги. «Вот досада, похоже, она приготовилась к долгому разговору, — уныло подумала Изабел, — а я-то хотела поскорее вернуться».

— Да-да, прекрасно. Ну а еще нам потребуется ваш самый большой шатер, я бы хотела бледно-желтого цвета в белую полоску. С настилом для танцев.

Изабел навострила уши и перестала сокрушаться по поводу задержки.

— Дата? Мы наметили на шестнадцатое сентября. Это пятница. Да, мне кажется, лучше вам подъехать, и мы все обсудим подробно. Хорошо бы на следующей неделе. В среду утром? Отлично, значит, мы увидимся. До свидания, мистер Абберли.

Верена положила трубку и с довольным видом откинулась на спинку стула.

— Ну вот, начало положено.

— Что это вы задумали?

— Понимаете ли, мы с Энгусом давно это обсуждали и наконец-то решили осуществить. В этом году Кэти исполняется двадцать один год, мы хотим дать бал в ее честь.

— Милостивый Боже, вы такие богатые?

— Не такие уж богатые, но это большое событие, и мы стольким людям задолжали — сами в гости ходим, а к себе не приглашаем, ну вот и убьем всех зайцев сразу.

— Но сентябрь еще так далеко, сейчас только начало июня.

— Чем раньше начнешь, тем лучше дело сделаешь. Вы же знаете, что тут творится в сентябре.

Изабел знала. Шотландский сезон: толпы охотников устремляются с юга на север, на отстрел гусей. В каждом доме приемы, танцы, состязания в крокет, шотландские игры и прочая, и прочая, а завершается все неделей «охотничьих балов», после чего все валятся с ног.

— Без шатра нам не обойтись. В доме будет просто очень тесно. Да еще Кэти настаивает на том, чтобы какой-то угол отвели под ночной клуб — для ее лондонских хипяг. Им нужен интим. Далее: мне надо отыскать хороший деревенский оркестр и хорошего поставщика. Теперь хоть не надо беспокоиться о шатре, и то хорошо. Естественно, мы всем разошлем приглашения. — Верена бросила взгляд на Изабел: — Надеюсь, Люсилла сумеет выкроить время и приедет.

Трудно было не позавидовать Верене — сидит тут и придумывает бал для своей дочери и при этом знает, что дочь будет рядом, поможет ей и сполна насладится своим балом. Ее Люсилла и Кэти учились в одной школе и дружили потому, что дружили их родители. Но Люсилла была на два года моложе и совсем другая по характеру. Когда девочки кончили школу, их пути разошлись.

У Кэти все шло, как положено: год в Швейцарии, затем секретарские курсы в Лондоне. По окончании курсов она нашла себе хорошую работу в каком-то благотворительном фонде и поселилась в небольшом доме вместе с тремя подружками из респектабельных семейств. Пройдет еще какое-то время — долго ждать не придется, — и она, без всякого сомнения, обручится с блестящим молодым человеком по имени Найджел, Джереми или Кристофер, ее фотография появится на обложке журнала «Деревенская жизнь», а дальше свадьба по всем правилам, роскошное белое платье, стайка девочек — подружки невесты и свадебный гимн.

Изабел не жалела, что Люсилла не похожа на Кэти, но иногда, вот как сейчас, ей хотелось, чтобы ее любимая фантазерка дочь была чуточку более обыкновенной. Но Люсилла с раннего детства проявляла яркую индивидуальность и бунтарские черты характера, хотя и не агрессивные. Позднее проявились и ее политические пристрастия — она определенно примыкала к левому крылу, и едва появлялся повод, как тут же активно включалась в любое действие. Она была против ядерного оружия, охоты на лис, отстрела детенышей тюленей, урезывания студенческих грантов и много против чего еще. Заботило ее положение бездомных, она выступала за оказание помощи беднякам, наркоманам и несчастным, погибающим от СПИДа.

С ранних лет Люсилла увлекалась рисованием и с годами делала все большие успехи. Безусловно, она была одаренной натурой; после шести месяцев, проведенных в Париже, где она работала, чтобы оплачивать жилье и питание, она поступила в Академию искусств в Эдинбурге. Друзьями там она обзавелась самыми необычайными и время от времени привозила их погостить в Крой. Выглядели они престранно, но Люсилла умудрялась перещеголять и их: она могла надеть на вечернее кружевное платье мужской твидовый пиджак, а на ноги башмаки со шнуровкой.

После окончания учебы Люсилла осталась в Эдинбурге, но с заработками у нее ничего не получалось. Никто не был склонен покупать ее непонятные картины, и ни одна галерея не выражала желания их выставлять. Жила она в мансарде в доме на Индия-стрит, а зарабатывала себе на жизнь тем, что ходила убирать чужие дома. Это оказалось довольно выгодным делом — скопив на билет, закинув за спину рюкзак и прихватив футляр с холстами, она снова уехала в Париж и поселилась у супружеской четы, с которой познакомилась в дороге. Все это очень тревожило Изабел.

Захочет она приехать или нет? Изабел, конечно, может написать на адрес почтового отделения, который ей сообщила дочь: «Дорогая Люсилла, навести нас в сентябре — ты приглашена на бал к Кэти Стейнтон». Только вряд ли Люсилла обратит внимание на это приглашение. Она не очень-то жалует торжественные приемы и чинные разговоры с респектабельными молодыми людьми. «Знаешь, мамочка, они такие правильные, что взвоешь от тоски. И волосы у них у всех словно твидовые».

Ужасно с ней трудно. Но она и добрая, ласковая, смешная, полная любви. Изабел по ней ужасно скучала.

— Не знаю. Не уверена, что она приедет, — вздохнув, сказала Изабел.

— Как жаль, дорогая, — сочувственно сказала Верена, отчего Изабел не стало легче. — Но я все равно пришлю ей приглашение. Кэти будет счастлива повидать ее.

«Так ли уж счастлива?» — подумала про себя Изабел, а вслух сказала:

— Вы этот бал пока что держите в секрете или можно о нем говорить?

— Нет, конечно, это не секрет. Чем больше людей узнают о нем, тем лучше. Может быть, в подмогу нам они дадут в эти дни обеды…

— Я дам обед.

— Вы святая! — обрадовалась Верена.

Они могли бы и дальше строить планы, но Верена вдруг вспомнила о более срочном деле.

— Боже мой, я и забыла о бедных американцах! Они, наверное, ума не приложат, куда это мы подевались. Сейчас я вам все объясню… — Верена отыскала на столе отпечатанные на машинке инструкции, — …вот слушайте: мужчины, и тот и другой, большую часть времени проводят за гольфом, и завтра они ни в коем случае не хотят им пожертвовать, так что в Глэмис не поедут. Я договорилась о машине; утром, в девять часов, их заберут из Кроя и отвезут в Глениглес. Та же машина по окончании игры доставит их к обеду обратно в Крой, но обе дамы хотят посмотреть Глэмисский замок, и если вы привезете их сюда к десяти утра, они присоединятся к общей экскурсии.

Изабел молча кивнула. Только бы ничего не забыть. Верена работает очень четко и к тому же она босс. Центральное агентство «Туры по Шотландии» находилось в Эдинбурге, Верена была местным координатором. Это она каждую неделю звонила Изабел с сообщением, сколько гостей ей ожидать (однако не более шести, поскольку большее количество негде разместить), а также предупреждала об особенностях характера гостей и их причудах, если таковые имелись.