Грозовой перевал - Игорь Афонский

Парни сошли на повороте. Им пришлось долго идти, возвращаться в нужное место. Выглядели они уже не так браво, потрёпанные и усталые. Очередной кишлак обошли стороной, чтобы не привлекать чужого внимания. Вот впереди здание станции водоподготовки. Это отдельное, самостоятельное сооружение. Вода, стекающая с гор, образует множество каналов и речек, которые перекрыты дамбами и запрудами. В этом месте образуется отстойник, уровень воды в котором регулируется шлюзом. Так как всегда поддерживали постоянный уровень, то проблем особых не было, но в сезон дождей лишнее сбрасывали. Ещё тут находился водозабор, предварительно воду в котором хлорировали химикатами. Это происходило обычно следующим, диким способом. Служащий поднимался немного выше по течению. Это происходило в определённый день. И сбрасывал в воду мешок хлорки. Эффективная борьба с микрофлорой: тут гибла вся рыба и всё остальное, живое погибало тоже. Потом выносило на берег отравленные тушки земноводных, пресмыкающихся, которые мелкие хищники и птицы вскоре растаскивали. Резкая вонь от хлорки со временем исчезала, отстойник зачищали сачком. Насосы забирали мутные кубометры воды, гнали их выше и дальше, трубы тянулись в посёлок и на станцию. Именно тут было назначено место сбора. Где-то тут, в здании спрятались «Кореец» и радист. Парни, не спеша, стали подходить к строению. Вот первый отодвинул кусок конструкции ворот, другие проникли через лаз. Вошли. Кругом было тихо, только вода журчала далеко, спускаясь по каскаду! Они прошли в служебное помещение, их глаза ещё не привыкли к полумраку.

– А! О – па – на! Руки вверх! У меня пистолет! Вы, что, чурки, сюда все припёрлись? А ну на пол, лицом вниз!

Парни, ничего не понимая, стали медленно опускаться на колени.

– «Что это? Опять попали в засаду? А где «Кореец»?»

– А я их знаю! Мать твою! Слышь, кореш! Это же те новенькие, что вчера с нами утром были. У этого кулон должен быть на шее мусульманский! Смотри, брат!

И тут два человека вышли из тени. Один действительно оказался вооружен пистолетом, другой стоял рядом, держал в руках вещевой мешок. Оба были небритые, голодные, больше суток ничего не ели, скрываясь от всех. Хаким ещё раз осмотрелся: «Где же «Кореец»? Почему его здесь нет? Или это опять проверка?» – промелькнули мысли в голове. Он не переставал озираться, глаза привыкли к полумраку.

– А давайте мы вас всех свяжем, а то как-то нехорошо, не по себе получается. Мы с вами разговариваем, а вы свои «хари» в песок зарыли! Мысли свои думаете. Снимайте свои ремни. И что это у вас в рюкзаках? Пожрать, надеюсь, есть?

Он стал раздавать тумаки и пинать людей ногами. В рюкзаках ничего не было. Там оставался комплект одежды и старая обувь.

– Пойдёт! Можно бинты сделать, брат! – решил первый бандит.

– А, ну, ты! Рви тряпки на полосы! Не понимаешь, чурка? Вот так, рви, потом сматывай в рулон, понял? Наберут уродов, как в армию!

Эта мысль ему понравилась, но в армии он сам не служил. Самый молодой стал рвать рубашку и майку на одинаковые полосы.

– А кто вы такие? Орлы горные! И что молчком, да молчком всё? Языки проглотили? Явно, что не рабочие! Чурбаны, ну, колитесь!

Второй бандит оказался раненым, пуля застряла у него в животе. «Фиксатый» не знал, что ему делать, все связи были у подельника, силы которого угасали на глазах. Несколько часов назад они нарвались на пост, убили одного милиционера, второй постовой был проворней, он успел выстрелить. Теперь их ищут недалеко, скоро будут тут. Если не двигаться, то скоро их обнаружат. Эти трое – обуза, свидетели, раненый – обуза тоже.

«Один он бы ушёл! Эх, нужно было их всех там положить и уходить самому! Сейчас был бы далеко! Хотя, можно и здесь всё обставить как «разборку», мол, не поделили, потом они друг друга порешили! Жаль, что «маслят» маловато!» – уже прокручивал в своей голове «Фиксатый» очередной вариант.

* * *

Милиция тем временем опросила всех на остановке, искали спортсменов. Иванова волновал вопрос: зачем они ограбили фабрику?

Он точно знал характер действия группы. Они подрывники диверсионного характера.

«Что-то тут не вязалось! Накладка!»

Вышел на связь. Говорил по телефону, на предприятии был их следователь. У него попросил больше информации об этом случае. Уже проверялись пальчики из оружейной комнаты и с места преступления. Было ясно, что действовало несколько человек, но была ли в этом связь? Не ясно. Тут Иванов попросил проверить, не пропал ли кто из рабочих фабрики.

– Да, водитель «водовозки» и ещё один человек. Потом, судя по записям утренней смены, на территорию прошли ещё два человека, которых нигде нет. Фамилии их ни о чём не говорят, видимо, пропуска были фиктивные.

Иванов довольно потёр руками:

– Это наши клиенты! Правда, есть ещё грабители! Прошу выслать ориентировки на них!

Иванов прикинул, что очень приметную машину, как «водовозку», могли бросить, вероятно, что у них был другой транспорт. Теперь они «залягут на дно» или попытаются вырваться в другую область. «Его» парни, а он называл их именно так и не иначе, тоже воспользовались другим транспортом, следовало искать попутку, которая их подвезла! Иванов решил во что бы то ни стало взять реванш, это был его приз!

* * *

Связанный «Фиксатый» с облегчением почувствовал, что кто-то появился и снял петлю с его шеи. Потом его подняли за руки и выволокли на воздух, там уже темнело. Ему развязали глаза. Такого он не ожидал: несколько человек в милицейской форме сновали по хозяйственным надстройкам станции, тщательно всё обыскивали. Один «старлей», сидя, развязывал их рюкзак с драгоценной породой. Ещё один, капитан милиции, стоял к нему лицом. Это был уже немолодой офицер с тяжёлым, не предвещающим ничего хорошего взглядом. Он внимательно смотрел на них. Напарник лежал на носилках, с прикованными к ним руками, его уже стал осматривать врач из бригады скорой помощи. Тот сначала возмутился, пытался потребовать снять наручники! Но ему объяснили, что это подозреваемый, возможный убийца человека. Пожилой узбек в очках покачал головой, стал отдавать короткие распоряжения своей медицинской сестре. Та быстро вколола ампулу с обезболивающим лекарством. Металлический шприц с морфием блеснул струйкой, впился в тело, чтобы унять боль. Тут же наложили новую повязку, пулевое ранение требовало обработки, возможно операции. Капитан:

– Что вылупился, «Сизый»? Сам всё расскажешь или подождёшь, когда твой «кореш» заговорит? Охранника ты завалил или «подельник»? Говори, падла! А то по пути к сослуживцам заедем на полчаса, не больше! Ты и полчаса там не выдержишь! «Чёрные волки» тебя как барабан воздухом надуют! Молить о смерти будешь! Молчишь! А кто тебя так спеленал, не знаешь? Или тоже не помнишь? Ничего, теперь у тебя много будет времени, если живой до КПЗ доберёшься! вам теперь на полную «катушку» судья выдаст! Намотали, уроды!

Согнувшись, «Фиксатый» отдышался. На него было больно смотреть, синяки на всём лице. Ушибы по всему телу, ныла затёкшая от неподвижности нога. Но после тряпки во рту было легко дышать, он этим пользовался, легкие работали как компрессор.