Флеш Рояль. Соната для Бетховена - Тала Тоцка

* * *

Динка открыла глаза и подумала, что еще спит, потому как обстановка вокруг была ей не знакома. Большая комната, освещенная неярким светом ночника, большая кровать с шелковой кремовой постелью — Макс больше предпочитал темные тона. Дина лежала на кровати, прикрытая простынью и… раздетая. Ну почти. Руки испуганно скользнули по кружеву на бедрах, словно проверяя, а вот где все остальное, кто бы ей сказал?

Вдали слышался неясный шум, мужские голоса, кто-то ругался, и эти голоса показались даже знакомыми. Надо бы подняться и выйти посмотреть, что происходит и где она вообще. И одежду свою найти. Динка приподнялась на локте, но внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвался… Макс? Лицо перекошено, глаза горят, дышит тяжело и прерывисто.

Она рывком поднялась и села в кровати, тут же закружилась голова, а прохладный шелк сполз, обнажив грудь. И непроизвольно прикрылась руками, потому что вслед за Максимом в дверь влетел Тимур, кстати тоже голый по пояс. Может, ей кто-то объяснит, что за цирк здесь происходит?

— Ты… — сипло выдохнул Макс и дернулся к Динке.

— Не трожь ее, — зарычал Тимур и, схватив Максима за руку, заломил за спину, — она к тебе больше не вернется, я не отпущу.

— Она со мной, понял? — Макс извернулся и так зарядил Тимуру, что тот отлетел к противоположной стене, но тут же оттолкнулся и теперь уже впечатал в стенку Макса.

Динка с ужасом следила за происходящим — может, она спит и это какой-то сумасшедший сон? А Максим снова дернулся к ней, и она невольно подалась к спинке кровати, прикрываясь простынью. Вид у него был совсем дикий, и Дина не сомневалась, что Макс придушит ее, если только Тимур подпустит его ближе. Может, она впадала в летаргический сон и, пока спала, за это время случилось что-то такое, чем можно было объяснить происходящее?

Дина не сомневалась, что это какое-то недоразумение, нужно просто остановиться и все выяснить, но, судя по совершенно обезумевшим лицам, останавливаться никто не собирался. Тимур с Максом избивали друг друга с каким-то остервенением, и Динка с изумлением вслушивалась в фразы, звучавшие в коротких промежутках между очередной схваткой.

— Ты с ней, за моей спиной…

— Я люблю ее, и она меня тоже любит… Так разве тебе можно что-то сказать, ты же бешеный? Да она тебя боится!

— Я сам с ней разберусь…

— Ты ее больше пальцем не тронешь, сволочь, понял? Она снова ко мне прибежала, я больше не отдам ее тебе.

— Что?.. Что вы оба несете?.. Макс? Тимур? — в полном отчаянии шептала Динка, прижав к щекам ладони и переводя взгляд с одного на другого, но ее голос тонул в злобном рычании, и она совсем умолкла, и только смотрела до рези в глазах на крушащих все вокруг двух озверевших мужчин.

Она уже поняла, что все представлялось так, будто Максим ударил Дину, причем не в первый раз, она прибежала искать утешение у Тимура и, судя по ее виду, нашла. И она бы приняла это за жуткую инсценировку, вот только били мужчины один другого по-настоящему, до крови.

— Максим, как ты мог обидеть такую чудесную девушку? — Динка подняла глаза. У двери с едва уловимой улыбкой стояла невысокая черноволосая девушка с коротким каре. А это еще кто? Что она здесь делает?

— Не твое дело. Иди отсюда, — прохрипел Макс, вырываясь из захвата Тимура, — я сказал тебе в коридоре ждать.

Но девушка не пошевелилась.

— А ты суров, Горец, — она выглядела заинтересованной. Странно, почему, если ее фактически послали? Или ей нравится такое обращение? Между тем девушка подошла к Максиму и положила ему руку на локоть. — Послушай, оставь их, зачем тебе с женщинами воевать? А Багров нам живой нужен, хватит уже месить друг друга, было бы из-за кого.

И тот сразу словно выключился, сбросил руку и сделал движение в сторону Динки. Тимур тут же заслонил ее собой, смотреть на обоих было страшно.

— Я только скажу… — Максим отодвинул его с дороги, но тот лишь отошел на полшага.

— Близко не подходи.

— Никакой свадьбы не будет, — чеканя слова, проговорил Максим, — мне жена-шлюха не нужна.

Вот только смотрел он куда-то в стену, мимо нее, Динка так и продолжала прижимать ладони к щекам. За нее ответил Тимур:

— Вот и хорошо, а теперь вали из моего дома.

Максим развернулся и выскочил из комнаты, черноволосая девушка, окинув на прощание Динку непонятным взглядом, вышла следом. Тимур дождался, пока хлопнет входная дверь, и его словно отпустило безумное напряжение. Он подошел к встроенному шкафу, отодвинул створку, взял полотенце и вытер с рук кровь. Промокнул лицо, посмотрел на себя в зеркало, а затем достал оттуда же сложенные стопкой Динины вещи и, не глядя, протянул ей.

— Оденься, Дина, — и вышел из комнаты. Динка принялась лихорадочно натягивать домашнюю одежду, в которой Тимур забрал ее из дому. Надо бежать, но куда? К Максу нельзя, да и в дом она не попадет, и ключи от квартиры тоже у Максима дома.

Из ванной вышел Тимур, кровь он смыл, но лицо было все в ссадинах и кровоподтеках. Динка сцепила зубы и бросилась на него, он разве что полотенце успел отбросить.

— Ты гад, Тимур, сволочь, скотина, — она пинала его, царапала и даже попыталась укусить, но он схватил ее за кисти рук и молча удерживал на расстоянии, ожидая, пока она выдохнется. И выдохлась, обмякла, и тогда он аккуратно отпустил ее руки. Динка медленно сползла на пол и накрыла руками голову.

— Ты останешься здесь, Дина, — голос Тимура звучал глухо, но твердо, — и ты выйдешь за меня замуж.

— Что? — она издала смешок, потом еще один, а потом смеялась долго, громко, до слез, слезы катились по щекам, а она продолжала смеяться, глядя ему в глаза, пока не умолкла, сцепив пальцы перед собой так, что они побелели.

— Успокоилась? Вот и хорошо. Идем, поможешь мне обработать ссадины, — Тимур повернулся к ней спиной и направился в кухню. Динка бросилась следом и хотела снова наброситься на него, но Тимур развернулся, поймал ее и, глядя в глаза, сказал, четко выговаривая каждое слово:

— Дина, с Максимом у тебя все кончено, чем быстрее ты это поймешь, тем будет лучше для всех. Он женится на Маргарите, дочке Чайковского, и это не обсуждается. Ты выйдешь замуж за меня, и это тоже не обсуждается. Брак фиктивный, я не вынуждаю тебя спать со мной, но жить со мной тебе придется, — он выпустил ее и пошел дальше. Динка побежала за ним и схватила за руку.

— Как женится, Тимур? Он на мне женится! Мы же заявление подали и платье… — но увидев спокойный, холодный взгляд Тимура, осеклась и выпустила руку. Он прислонился к стене.

— Максим отдал тебя мне, Дина. Бетховен при смерти, он предложил Максиму занять его место и жениться на его дочери. Он просто сделал выбор, или ты думала Макс стал Горцем только из-за того, что его до сих пор не убили? Этот спектакль он и придумал, чтобы Марго поверила, что у него с тобой все. Я не самоубийца, чтобы по своей воле усыплять тебя и увозить из его дома.