Танкистка - Александр Айзенберг

На данный момент 57-миллиметровая противотанковая пушка ЗИС-2 была самой мощной в мире, а наши долдоны в высоких чинах ее сняли с производства, мотивируя это ее излишней бронепробиваемостью.

Танки тоже оказались в полном порядке, только без топлива. Ладно, до города уже недалеко, а там топливо достану и с мехводами и водилами вернусь сюда. Заправим технику и двинем в Барановичи. Танки в крайнем случае можно хотя бы как неподвижные огневые точки использовать.

Спустя пару часов, километрах в десяти от Барановичей, мы увидели наших. На дороге стоял заслон, группа пехотинцев, а в стороне замаскированное орудие. Пришлось остановиться, чтобы, так сказать, опознаться. Это оказалась 27-я танковая дивизия 17-го механизированного корпуса генерал-майора Петрова. Впрочем, дивизия – это громко сказано: формирование корпуса было начато только в этом году, и по штату в нем были только военнослужащие, а вся материальная база почти полностью отсутствовала. Танков было всего шестьдесят три, и те легкие, артиллерия присутствовала, только оказалась практически без боеприпасов, и на тридцать тысяч списочного состава корпуса лишь десять тысяч винтовок, то есть у каждого третьего.

Командовал дивизией полковник Ахманов, а в ее составе были аж один легкий танк БТ-5 и четыре бронемашины. На этом фоне наша маленькая колонна смотрелась очень даже ничего: два тяжелых танка, трофейный бронетранспортер и два противотанковых орудия. Причем таких, которые могли уничтожить любой танк вермахта на дистанции свыше километра.

Разумеется, нас задержали, стали разбираться, кто мы такие и откуда. К нам даже прибыл командир дивизии полковник Ахманов, и я, естественно, стал опасаться, что у меня снова попробуют отжать мой КВ. Но пронесло. Когда Ахманов узнал, что всем отрядом командую я, то, расспросив обо всем и внимательно выслушав, по-видимому, проникся ко мне искренним уважением, поскольку не только оставил мне мой КВ, но даже сам назначил командиром танкового взвода с присвоением воинского звания сержант.

Вот это был поистине царский подарок для меня: теперь ни одна сволочь не сможет отжать у меня мой танк просто так. Имея такую крышу, как полковник Ахманов, я вполне заимел все шансы в итоге встать на роту, а уж танки я найду, их тут много брошено при отступлении Красной армии.

Меня с моими парнями быстро зачислили в штат дивизии, полковник уже было собрался уходить, когда я его окликнул:

– Товарищ полковник, а еще бензин и солярка у вас есть, а также водители и мехводы?

– Есть, на городских складах хороший запас, и водители с мехводами есть. А зачем тебе?

– Мы по дороге небольшую брошенную колонну видели, неподалеку отсюда. Там еще четыре ЗИС-2 с грузовиками остались и три танка Т-34, с виду исправные, только без топлива. А также подальше в лесу артиллерийский склад, там еще много чего сохранилось.

– Где?!

Полковник чуть ли не подпрыгнул от таких новостей. При почти полном отсутствии снарядов к орудиям это было просто царским подарком.

– До колонны километров пятнадцать будет, а до складов еще километров двадцать, это там, за речушкой.

– Я распоряжусь. Сейчас немедленно выделят три экипажа для танков и дадут водителей и колонну грузовиков для склада.

Спустя полчаса колонна из двадцати человек с проводниками ушла к брошенной технике и на склад. В кузова двух ЗИС-5 закатили бочки с топливом, в один с бензином и в другой с соляркой. Через час пришли шесть машин с оставшимися четырьмя противотанковыми орудиями и тройка Т-34. Орудия передали противотанкистам, а танки, к моему удивлению, поступили в мое распоряжение вместе с новыми экипажами. Я даже сам такого не ожидал.

Все это время я готовил позиции для своих КВ. Осмотрев место обороны, наметил наиболее подходящие места и, выпросив у командира пехотной роты людей, отряд стал копать капониры для танков. Совместными усилиями к моменту появления колонны мы уже выкопали капониры и теперь маскировали их. Как настоящие садовники, выкапывали в стороне кусты и сажали их впереди и вокруг капонира, дерном укрывали места свежей земли, чтобы ни сверху, ни спереди танк в капонире не был заметен. Учитывая, что нам, возможно, придется отсюда быстро сматываться, я пожлобился раскидывать над капониром масксеть, вместо этого сделали легкий навес из молодых деревьев и веток на каркасе из жердей.

Еще спустя два часа вернулась колонна от склада, они привезли снаряды к орудиям дивизии и порядка тысячи винтовок, а также полсотни «максимов». Машины быстро разгрузили, и они отправились во второй рейс, а Ахманов чуть не плясал от радости. Есть бойцы, а оружия не хватает, есть артиллерия, и в том числе зенитная, а снарядов для нее нет, а тут и оружия немного и, главное, снаряды для орудий, да еще появилась неполная танковая рота, причем на машинах, которые немецким танкам были не по зубам.

За ночь водители сделали еще два рейса на склад, причем каждый раз количество машин увеличивалось: полковник стянул сюда весь транспорт, который только смог быстро найти. Заполучив такой источник боеприпасов, командир дивизии хотел вывезти к себе максимум всего, пока есть такая возможность. В общей сложности привезли почти десять тысяч винтовок, что позволило вооружить еще треть бойцов корпуса. И разумеется, Ахманов первыми вооружил своих бойцов, всех, а артиллеристы получили по нескольку боекомплектов на орудие.

Нежданно получив под свою команду еще три танка, мне пришлось выбирать и им тоже основную и запасные позиции и приступать к рытью капониров. Пришлось задействовать всю пехотную роту. Она пока была еще полнокровной, почти двести человек, но и копать надо было минимум шесть капониров, основной и запасной, а потом тщательно их маскировать. Завтра, когда мы вломим гансам по первое число, они начнут равнять с землей наши позиции, а потому надо будет сразу сматываться отсюда, чтобы не попасть под раздачу от немецкой артиллерии и авиации.

Вечером присоединившиеся ко мне бойцы отправили свои семьи в тыл. Как раз уходил поезд на восток, а поскольку он отправлялся вечером, то имел все шансы благополучно миновать опасную зону и к утру уже быть вне пределов досягаемости немецкой авиации. Это очень благотворно повлияло на бойцов: зная, что теперь их семьи будут в безопасности, они могли со спокойной совестью воевать, не беспокоясь за их жизнь.

Остаток ночи удалось хоть немного поспать, а утром нас ждали уже старые знакомые – это именно их батальон мы вчера уничтожили под Слонимом. Утром на нас после небольшого артналета двинулась немецкая 17-я танковая дивизия. Немцы шли как на параде, вытянувшись вдоль фронта, впереди танки, а за ними бронетранспортеры и пехота. Получившие снаряды артиллеристы открыли беглый огонь, и все поле покрылось разрывами от снарядов. Попав под сильный обстрел, немецкая пехота залегла, а мы, распределив между собой цели, открыли по немецким танкам беглый огонь.

Игорек, когда нам подогнали еще три «тридцатьчетверки», на скорую руку настроил их рации, так что все танки были радиофицированы.

На нас перли немецкие «тройки», причем, похоже, первых моделей, еще с короткими 37-миллиметровыми орудиями. Чуть сзади нас отрыли свои капониры артиллеристы для шести найденных ЗИС-2, а кроме них имелись две четырехорудийные батареи «сорокапяток». ЗИСы открыли огонь одновременно с нами, их мощность вполне это позволяла, а вот «сорокапятки» пока молчали, для них дистанция в километр была большой. Попав под наш прицельный огонь, немецкие «тройки» стали вспыхивать одна за другой. Даже начав нести потери, немецкие танкисты рвались вперед, и скоро, потеряв примерно половину машин, они достигли зоны поражения «сорокапяток», и те активно включились в бой.