Нескучные каникулы - Вера Головачёва

Зинка довольно жмурилась. Сегодня был на редкость отличный день, дед Демьян не поленился и сводил ее на дальние луга. А до чего ж там сладкая трава! Как утка переваливаясь с боку на бок от того, что пузо было битком набито, коза медленно шествовала домой, превращая содержимое желудка в парное сладкое молоко. И надо ж было такому случиться – ветер просвистел совсем рядом, и скоростная непонятная машина, может, последняя модель, пронеслась мимо. Зинка вздрогнула, отшатнулась, наступив копытами на дедовы калоши, и молоко прокисло. Что за напасть?

– Никак ракета пронеслась? – удивился дед Демьян.

Ракета притормозила немного, чтобы успокоить старика.

– Дед Демьян, это ж я.

Уж такой у них в селе обычай. Хоть потоп, хоть ураган, хоть цунами, и даже все они вместе навалятся своей разрушительной мощью на славное село Дурникино, знать, кто пролетает в воздухе мимо тебя, отброшенный взрывной волной или девятым валом, ты обязан. А отброшенный, пусть даже в бессознательном состоянии, обязан доложиться кто он, с какого двора, чей сын или на худой конец внук. Обычай, и ничего здесь не попишешь.

– Энто кто ж эт я? Всяких "Я" на свете не счесть. Ты толковее скажи хто таков.

– Димка я, Григория сын.

– Сам не слепой, вижу, что Димка.

Это тоже, можно сказать, обычай, но распространяющийся на более узкий круг людей. Точнее, на одного деда Демьяна. Видел дед Демьян плохо, если не сказать совсем почти не видел. А в темноте особенно. Но признавать за собою эту слабость вот уже тридцать с лишним лет старик отказывался. До сих пор он ходил без очков, не одевал их и когда пытался что-либо читать, потому и читать тридцать лет как бросил. Но стоило только как-нибудь, хоть полунамеком, заметить ему это, как старик начинал ершиться, кричать и доказывать, будто это самые что ни на есть чистейшие враки. Все привыкли уже к этой его причуде и говорили, что лучше так, чем впасть в детство. Вот и сейчас дед Демьян не забыл напомнить, как он прекрасно может все рассмотреть даже в темноте.

– И где ж ты своего друга потерял, Димка?

Димка на всех парах притормозил, отчего чуть не клюкнулся носом в дорожную пыль. Стало стыдно. Он, Димка, сейчас прохлаждается здесь с дедом Демьяном и Зинкой в придачу, а лучший друг, который ради Димкиного же «Хундая» подверг себя смертельной опасности, лежит в бессознательном состоянии со страшною раной в затылке, полученной в неравном бою, раздираемый кровожадными привидениями. Димка ахнул от ужасной догадки: они же заберут Артемкину душу себе! И тогда будет ходить по земле на одно привидение больше, мучиться будет, по ночам заглядывать к Димке в гости и спрашивать:

– Почему ты меня бросил в тот день одного? Так лучшие друзья не поступают. Так поступают предатели.

И заклацает гнилыми зубами, кровожадно так, громко зарычит, повторяя: «Так поступают предатели», и вопьется в Димкину шею. Мальчика передернуло, Артемка с желтыми зубами ясно предстал в сознании, злой, с посеревшей кожей. И правильно сделает, если укусит, нечего друзей бросать.

– Он на мельнице, – рассеянно ответил деду Демьяну Димка. Мальчик думал о чем-то своем, потому так невпопад и проболтался.

Дед Демьян сначала не совсем поверил этакому заявлению, он прислушался, почему-то предполагая, что именно так сможет определить, врет Димка или нет. Вдалеке поскрипывало мельничное колесо. Там кто-то был. Зинка тревожно стала перебирать копытами, порываясь скорее отправиться домой, доить кислое молоко. Что-то чувствовала скотинка.

– Ох, сразу я говорил, что это мельник, а не какой-нибудь там Артем. И дед Архип здесь повязан, он у них за старшого, потому так долго и живет. Нечисто у них в доме, ох, нечисто, – по своему понял Димкины слова старик и скорее заковылял к своей калитке, опираясь на суковатую палочку.

– Да нет же, дед Демьян, – попытался исправить сложившееся мнение Димка, чтобы наутро вся деревня так не думала, – он не мельник, мельник там рядом ходит.

– На пару работают, – решил старик и заковылял еще быстрее.

Димка больше не стал объяснять, времени не было. Он все понял: надо было возвращаться на мельницу, но не с пустыми руками, нет, голыми руками их не возьмешь. И мальчик с прежней скоростью припустил к своему двору.

* * *

Мельник оглянулся на Артема и посмотрел мутным, невидящим взглядом, от которого стайкой промчались мурашки вдоль спины и остановились где-то у висков. В темноте он был практически невидим, только глаза светились ярко, пронизывая насквозь. Губы что-то жевали. «Уже съел кого-то», – пронеслось в голове у мальчика, отчего боль железным обручем сдавила поврежденный затылок.

Мельник зачерпнул еще горсть свежемолотой муки и снова попробовал ее на вкус. «Кажется, готова», – решило привидение и стало шарить глазами в поисках мешка. Впереди маячила чья-то фигура и все время отвлекала от работы. Это начинало раздражать.

– Милый, где же ты?

Хорошо хоть одно из них отстало. Артемку била мелкая дрожь: назад идти нельзя, а значит, путь к двери или окну отрезан, впереди делать тоже нечего. Артем посмотрел на мельника: делает вид, что ему все равно. Как бы не так, его, Артемку не обманешь. Вон глазищи какие. Крови просят. Первый страх у мальчишки пропал, и к нему вернулась прежняя способность трезво рассуждать. Спрятаться, вот что нужно. Справа стояли мешки с мукой, и Артем, не долго думая, нырнул между ними и притаился.

Из-за угла, сверкнув очами, вылетела Параскевья.

* * *

Димка влетел во двор. Домой заходить было опасно, загонят за стол, потом заставят убирать в своей комнате и на улицу больше не отпустят. А времени терять нельзя. Кто знает, может, жизнь Артемкина сейчас зависит только от него, и каждая минута приближает мучительную смерть. Сарай. Там может оказаться подходящее оружие против нечистой силы.

Мальчик вбежал в сарай и огляделся – осиновый кол! Он стоял, одиноко прислонившись к косяку у самого входа, и словно просился в руки к Димке, мечтая пронзить привидение. Стоп. Но привидение нельзя пронзить, оно бестелесное. Кол – это от вампиров. Что же нужно для привидений? Димка пытался вспомнить, но от волнения ничего не мог придумать. Эх, была бы сейчас с ним его лопата, на этот раз он бы не промахнулся. Тут Димкин взгляд наткнулся на подходящий предмет.

– То, что надо, – вслух сказал он и, схватив его, помчался обратно.

* * *

Выпорхнув из-за угла, Параскевья приостановилась, прекратив вопрошать пространство о том, где ее любимый. Разочарование в глазах снова сменилось самой нежнейшей любовью, прижатые к груди руки протянулись вперед.

– Как долго я тебя искала, – облегченно произнесло привидение и подалось вперед.

«Минут пятнадцать», – подумал Артемка и плотнее вжался в мешки. Неужели заметила? Привидение летело прямо на него, простирая руки, правда, чуть выше. Захотелось вскочить и бежать напролом, бежать куда глаза глядят. А глаза глядели на Параскевью, потому Артемка решил подождать со спринтом.