Инцидент на острове Виктория - Евгений Бугров

— Это диверсия врага! — Воскликнул Крутихин. — Враг хочет, чтобы мы заболели цингой. Кругом враги! Так ведь, товарищ подполковник? — обратился капитан к представителю из Москвы.

Выражение лица Крутихина было в этот момент искренним и возмущенным. Но Булавин, уже изучивший капитана Крутихина, увидел в этом только хорошую игру.

— Крутихин, прекрати ерничать! — оборвал его Ульрих Романович, — сообщим Францу, через неделю оттуда все равно придет катер с харчами.

Удивительной была реакция подполковника Самойлова. Он дожевал макароны с сыром, вытер рот салфеткой.

— А вот здесь я с вами согласен, товарищ капитан, — тихо и значительно обронил он. — Я разберусь, — повернулся к лейтенанту Иноземцеву, — налей, пожалуйста, чаю.

На следующий день в группе офицеров, работающих на дезактивации зарина, произошел инцидент, резко изменивший атмосферу в коллективе.

Вечером, закончив работу на складе боеприпасов, Булавин, Беленко и Крутихин как обычно прошли к дегазационной камере, сняли химзащиту, бросили ее в камеру. Булавин и Крутихин прошли в душевые кабинки, стали обмывать себя водой. Вода была холодная, поэтому эту процедуру мужчины всегда старались делать быстро. Но на этот раз Крутихин долго стоял под душем. Булавин уже оделся, а Крутихин все еще обмывался.

— Ты чего так долго? — Спросил его Булавин.

— Задел ногу химзащитой, поэтому постою еще, заодно и закалка, — капитан улыбнулся в лицо Булавину белозубой улыбкой.

— Ладно, я пошел, — Ульрих Романович направился к лифту.

В освободившуюся душевую кабинку вошла Ольга Беленко. Она закрыла занавеску перед входом в душ, включила воду. Из-за шума воды женщина не слышала, что Крутихин осторожно вышел из своей кабинки, подошел к душевой кабине, в которой находилась Ольга Беленко, приоткрыл занавеску, вступил на территорию кабины.

Женщина стояла спиной к входу и не видела вошедшего мужчину. Крутихин завернул вентиль, вода перестала литься.

— Что за черт?! — недовольно воскликнула Беленко.

— Спинку потереть? — вкрадчиво спросил капитан Крутихин.

Женщина резко обернулась, увидела перед собой голого накаченного мужика с внушительными бицепсами. Реакция женщины была необычной. Лицо окаменело, глаза сузились до узких щелок, но испуга в них не было.

— Как ты любишь, спереди или сзади? — с циничной улыбкой поинтересовался насильник.

Он стоял от Ольги на расстоянии метра и сальным взглядом разглядывал голую фигуру женщину. Бежать, просить «этого» не делать, кричать о помощи было бесполезно. Крутихин сделал шаг вперед. Перед худенькой женщиной мощный мужчина выглядел так убедительно, что какое-либо сопротивление представлялось бессмысленным.

— Лучше сзади, — сказала Ольга и повернулась спиной к мужчине.

Крутихин подошел к вплотную Ольге, положил руки на плечи, нагнулся, стал лизать ее плечи, шею, скулы, постепенно подбираясь к ее губам.

Неожиданно женщина резко развернулась, Крутихин увидел перед собой лицо Ольги и ее глаза, сверкавшие ненавистью.

— Ты не понял, сзади — это ты! — она вдруг резко коленом ударила мужчину в пах, сделала полушаг назад, молниеносно выкинула вперед локоть.

Опустившаяся от удивления нижняя челюсть капитана Крутихина смачно клацнула по верхней челюсти, женщина сделала левой ногой подсечку и толкнула тело мужчины назад. Тот попытался схватиться за какую-нибудь точку опоры, но его руки только скользнули по гладким и мокрым кафельным стенам кабинки. Спиной мужчина налетел на занавеску, сорвал ее телом, упал боком на пол. Стеная, повернулся лицом к полу, начал подниматься, но женщина вдруг подпрыгнула вперед и, опустившись на пол, пяткой сильно ударила Крутихина в поясницу. После такого удара тот окончательно распластался на полу.

Ольга спокойно переступила через лежащего мужчину, повернулась к стонущему насильнику, зло, сквозь зубы произнесла:

— Если еще хоть раз притронешься ко мне пальцем, пишу на тебя рапорт твоему начальству.

В это время раздался шум опускающегося лифта, Из кабинки лифта вышел Булавин. Увидел сюрреалистическую картину: на полу лежит голый и стонущий Крутихин, рядом, над ним — Ольга Беленко, тоже голая.

— Чего это тут у вас? — изумленно воскликнул Булавин.

— Так, небольшой урок по соблюдению правил субординации, — усмехнулась женщина и, не спеша, прошла в свою раздевалку.

Булавин, который все понял, прошел мимо стонущего Крутихина, тоже вошел в раздевалку на мужскую половину.

— Ну, и как, урок усвоен? — спросил он Ольгу.

— Думаю да, — ответила Беленко, — а вы чего пришли?

— Да, часы забыл, — он вышел из раздевалки.

Крутихин в это время сидел на полу и тяжело дышал, вытирая кровь с подбородка.

Булавин, проходя мимо него, и, надевая часы на руку, бросил незадачливому дон Жуану:

— А в следующий раз, Коля, я добавлю.

После этого инцидента обстановка в группе полярников стала напряженной. За трапезой все обращались друг к другу официально, словно на дипломатическом банкете. Со стороны это выглядело комично. «Товарищ подполковник, будьте добры, передайте мне, пожалуйста, соль». «Пожалуйста, товарищ майор». «Благодарю вас, товарищ подполковник». Разговоры между членами группы касались только самых необходимых тем: сколько дезактивировано боеприпасов, как прошел сеанс связи, подходили ли медведи к их базе. После ужина все расходились по своим «камерам».

Такой стиль общения для Булавина, привыкшего к дружеской атмосфере в коллективах, в которых он работал, казался несуразным. Мы здесь только пять дней, недоумевал он, а отношения между нами как в тюремной камере, каждый как будто ждет подвоха от сокамерника. Всегда разговорчивый Крутихин выглядел хмурым и не отпускал больше шуточек. Майор Беленко замкнулась. На ее красивом лице, словно маска, постоянно лежала печать деловитой озабоченности. Подполковник Самойлов был сама официальность. На его физиономии иногда появлялось выражение брезгливой отрешенности. Своим поведением он напоминал генерала из анекдота, который, попав в солдатскую казарму, брезгливо потянув носом и сморщившись, спрашивает дежурного солдатика по казарме: «Чем это у вас так воняет?». На что растерявшийся солдатик испуганно ответил. «Не знаю, товарищ генерал, до вас не воняло».

Как-то за ужином он вдруг объявил, что всем членам группы необходимо внимательно следить за обстановкой на острове и в бункере. Все ошалело уставились на подполковника Самойлова. Тот, солидно крякнув, пояснил:

— Возможно, вы обнаружите следы недавнего пребывания людей на острове.

— Простите, товарищ подполковник, какие тут могут быть следы? Здесь двадцать пять лет никто не жил.

— Это могут быть остатки пищи, окурки…, — невозмутимо намекнул Самойлов.