Приключение Арчибальда Д'энуре: проклятье камня и пепла - Роман Сергеевич Тимохин

руки; опыт сотен переговоров давал о себе знать. Судя по тону, сейчас они будут его о чем-то просить. Вот свиньи! Они мало того, что старика выгоняют, так еще и требовать от них что-то имеют наглости!

— Простите господин Краздурр, но прямо сейчас, я не могу дать Вам ответ на Вашу просьбу, — как ни в чем не бывало, продолжил Август. — Для начала, я должен поговорить с самим господином Д’Энуре. И только, если он даст добро, тогда мы начнем утрясать проблемы, что возникнут в его отсутствии. Тария, не могла бы ты, пригласить господина Д’Энуре, на аудиенцию ко мне? Конечно, если он сможет выделить свое время.

Девушка кивнула, не моргнув и глазом на столь лицемерную просьбу вызвать старика к Императору на ковер. Горло Ульза окончательно заполнил песок.

— Ваше Величество, позвольте?

— Слушаю Вас, сенатор.

— Простите, но господина Д’Энуре сейчас нет в Капитолисе. Насколько мне известно, он отбыл в южном направлении, в степи. Если слухи правдивы, то один из его близких учеников, Тог’рек, к сожалению, пал в бою. И господин Д’Энуре отправился в степи отдать последние почести его мужеству и смелости.

— Как же жаль! Известно, когда он вернется?

— Примерно завтра вечером.

— С Вашего позволения, господин Краздурр, я бы дал господину Д’Энуре, день отдыха, а после, и попросил бы его встретиться со мной. Я понимаю, для Вас каждый день важен, но у господина Д’Энуре случилось несчастье; ему стоит немного перевести дух. Что скажете?

— Как Вам будет угодно, Ваше Величество, — сипло выдавил из себя Ульз.

— Я рад, что мы пришли к взаимопониманию, — Император улыбнулся своей самой теплой улыбкой, но от наглости и лицемерия Ульзу стало лишь холоднее.

— Отец? — первой, после ухода цвергов и сенатора заговорила Августина.

— Ты сегодня вела себя недостойно.

— Что все это значит?

— Я еще должен тебе объяснять?

— Прости, но я не понимаю.

— Во-первых: никогда не проси прощения — ты королевских кровей, это могут посчитать за слабость.

— Даже у тебя?

— Тем более у меня. А во-вторых, что это было за «Дед»?

— Вырвалось. Я не понимаю, зачем ты отправляешь его в столь далекие земли?! С этих цвергов мы ни взять, ни завоевать их не сможем?! Я могу понять Ритагрию, или Валирию, даже Фаркаген! Но королевство Цвергов?!

— Скоро, ты все поймешь, — Август говорил ровным и спокойным голосом. — А в-третьих, никакие, даже самые близкие связи, не должны мешать тебе принимать решения. Ты же помнишь свою бабушку, мою маму? Мы приезжали навестить ее, когда тебе едва исполнилось семь?

— Помню. Честно говоря, то, как она смотрела на меня и тем более на тебя… Б-р-р! До сих пор страшно!

— Ты ее боишься, и правильно делаешь. Эта женщина опасней твоей мамы в гневе.

— Ты серьезно?!

— Серьезно. Хочешь расскажу тебе одну историю про нее. Точнее про нее, меня и даже немного про старика Д’Энуре? Заодно и кое-что поймешь о родстве по крови.

— Хочу.

— Хорошо, но только между нами. Так вот…

***

— И-эх! — Ульз перевернул стол, что накрыли для них владельцы гостиницы, прямо в их номере.

— Эй, братец?! Ты чего?! Этот гуляш так аппетитно пах!

— Да как ты не понимаешь-то?!

— Успокойся и давай все по порядку. Я хоть и многое поняла, но не все. Что не так?

— А то, что старика мы крупно подставили!

— Да хватит уже выть, как вульфен на луну! Говори все по порядку!

— У этого Августа не было толком родителей, и старик воспитал его, как собственного сына. А после и дочерей его. И теперь старик Императору неугодным стал. Он его выпроводит из страны, под предлогом помощи нам. Если старик откажется, то его репутацию в грязь втопчут! Не помог нуждающимся! Испугался трудностей! И тому подобное. А если он отправится, то, когда вернется? Прямая дорога, почитай, три лунных цикла! А еще и у нас сколько времени провести придется! А когда вернется он тут уже никто и звать никак! Теперь поняла?!

— Погоди, погоди! Не может же быть все так плохо. Старик-то за эти годы вон какой славой оброс. Аж у нас его знают! Так, что я не думаю, что он так легко сдастся. Он же на политических интригах за три с половиной века столько камня перемолол-то!

— То-то и оно! Думаешь, он не поймет, что эти двое затеяли! Поймет! И как ты думаешь сильно ли он захочет помогать, а?! А вдруг он и вовсе обиду затаит? Он заклинатель коих в мире нету! Такой провернет магический финт и проклятье, вообще всех цвергов поубивает.

— М-да… дела… — Ольдра переводила взгляд с ярящегося брата на пышущий паром растекшийся по полу гуляш. — И что делать-то будем, братец?

— Я не знаю, видит Мать-Земля, не знаю…

Глава 3.

Арчибальд ехал по знакомым улицам к своему особняку. Он был уставший и вымотанный: смерть Тог’река будто забрала у него десяток-другой лет жизни. Сейчас Арчибальд лишь тешил себя иллюзией, что, вклинившись в свою привычную жизнь, он сможет чуточку забыться и прийти в порядок. Но самый дальний уголок сознания честно и правдиво говорил, что этого не произойдет.

Может взять продолжительный отпуск? Или вообще, завязать со всеми делами? Большей части своих целей он уже достиг и сейчас занимался лишь благотворительностью, да и то, лишь для того, чтобы не выпасть из жизни государства. «Тут» не было надежней источника информации, чем пиры и празднества, устраиваемые знатью. Даже сильнейшие заклинатели, что служили при дворянах, не всегда были всеведущи, как и Гильдия охотников. Арчибальд не хотел влиять на политику страны или плести интриги; его лишь заботило, чтобы его труды не рассыпались от жаждущих на них поживиться. Но с каждым годом он все больше и больше задумывался об уходе на заслуженный отдых, и смерть Тог’река лишь сильнее подталкивала к этому.

За очередным самокопанием, Арчибальд и не заметил, как карета свернула в знакомый ему дворик. Проехав аллею, она повернула и остановилась правым боком к двери, где уже стоял его секретарь.

— День, добрый, господин Д’Энуре, — поприветствовал его молодой человек, лет тридцати.

— Добрый, Ренций.

Это был его новый секретарь, Ренций Тарикус, что приходился племянником Брасу Тарикусу. Старый секретарь и дворецкий, ставший хорошим другом Арчибальду, был отпущен в свои родные края. Брас постарел и держать столь большое и авторитетное хозяйство, уже не мог, поэтому и попросился отпустить его домой. С сожалением, и большой компенсацией, разумеется, Арчибальд дал добро, хоть и не хотел.

На свое место Брас привел Ренция, что хоть и лицом напоминал