Телохранитель - Мэгги Дэвис
Шрифт:
Интервал:
Еда была вкусной, но Франческа из-за жары совсем потеряла аппетит, так что отведала понемногу от поданных блюд. Курт Бергстром, необычайно элегантный в темно-синем клубном пиджаке и белой шелковой рубашке с распахнутым воротником, отверг принесенную первой бутылку вина. Джон Тартл вернулся с двумя другими, которые Курт принялся тщательно рассматривать.
Франческа почувствовала, что обстановка начинает накаляться. По тому холодному тону и подчеркнутой сдержанности, с которыми общались друг с другом Джон Тартл и Курт Бергстром, становилось ясно, что они отнюдь не самые лучшие друзья.
— А где же рислинг? — спросил Курт у стоявшего рядом с ним Джона.
Тот смерил его бесстрастным взглядом черных глаз. Лишь глубокие складки в уголках рта стали еще глубже.
— У Делии Мари нет ключей от кладовой.
— Почему? — повысил голос гигант.
Его голос стал слышен в кухне, поскольку в столовой тут же появилась Делия Мари, настроенная весьма воинственно.
— Чем вас не устраивает вино, мистер Курт? — спросила Делия Мари. Она уперла руки в хрустящую от крахмала белую поварскую куртку на боках. — Я сама его выбирала.
Курт повернулся к ней:
— Мне хочется, чтобы подали рислинг. Откройте кладовую, ведь ключи от нее у вас.
Лицо Делии Мари не дрогнуло.
— Я возвратила их мистеру Стиллману. И сказала вам перед ужином, что у меня нет времени чистить потемневшее серебро. Вообще-то его надо сначала пересчитать.
Франческа сконфуженно смотрела на них. Они, похоже, намеренно не замечали ее, пререкаясь в ее присутствии. Она решила вмешаться:
— Ключи у меня.
Все взоры обратились к ней.
— Какие-то ключи передал мне мистер Стилл-ман, — объяснила она. — Наверное, среди них и ключи от кладовой. Нужно только разобраться в бирках на них.
Ей стало ясно, что в поместье идет война. И в этой войне слуги не то чтобы выступают против нее; они ведут себя так, как если бы ее здесь не было. Она догадалась, что Делия Мари и Джон Тартл выступают единым фронтом против Курта Бергстрома, который сохранял ледяное спокойствие.
Франческе вспомнились слова юриста: «Он много лет здесь всем заправлял». Но теперь Курт Бергстром отстранен от дел, и служащие давали ему понять, что он больше не может командовать ими. «Даже в отношении бутылки вина», — читалось на их лицах.
Франческа внезапно рассердилась. Несправедливо было обращаться с ним подобным образом. И еще ей было крайне неприятно, что они позволяли себе спорить у нее на глазах, словно ее присутствие ничего для них не значило!
Она понимала, что сама невольно спровоцировала эту неловкую ситуацию, не зная того, что у нее находятся ключи от всех кладовок. Но она не может запомнить все за один день, должны же они понимать это. Она отдавала себе отчет, что в глазах прислуги, много лет служившей Бладвортам, она всего лишь дочь шофера, выскочка, унаследовавшая многомиллионное состояние благодаря какому-то скандальному случаю в прошлом. Лишив Курта Бергстрома всяких надежд на наследство, которое должно было по праву принадлежать ему, она тем самым лишила его возможности распоряжаться в этом доме. «Как только Карла могла так поступить со своим мужем?» — подумала Франческа, уставясь в тарелку.
— Погодите-ка, — произнесла она.
Никто не обратил на нее никакого внимания, продолжая спорить по поводу пропавших предметов из сервиза.
— Мне бы хотелось, чтобы вы меня выслушали, — на полтона выше произнесла Франческа.
Джон Тартл повернул голову в ее сторону, их взгляды встретились. Ей показалось, что он смотрит на нее с удивлением.
Франческа взяла бутылку, стоявшую в центре стола, и стала разглядывать этикетку на французском языке. Судя по всему, это, должно быть, очень дорогое вино.
— Что не в порядке с вином?
Теперь все смотрели прямо на нее.
Курт Бергстром терпеливым тоном произнес:
— Нужно белое вино А это божоле.
Продолжая держать бутылку в руках, Франческа осмотрела накрытый стол. Она вспомнила слова дяди, сказанные по телефону: «Теперь ты оплачиваешь все счета, а их дело — выполнять твои приказы». Но дядя не сказал, что делать в ситуации, когда никто не хочет ее слушать.
— Мисс Люккесе .. — начала было повариха.
— Лук-ке-зе, — поправила ее Франческа, далеко не в первый раз в жизни. Она старалась говорить негромко, но пальцы, сжимающие бутылку, уже начинали дрожать от внутреннего напряжения. — Я родом из Сицилии, а там привыкли пить красное вино со всеми блюдами. Так что пусть будет именно красное вино, — почувствовав облегчение от того, что вышла из ситуации достойным образом, сказала она, — а завтра утром я принесу ключи, и мы во всем разберемся.
Все молча смотрели на нее. Даже Курт Бергстром.
«Что ж, довольно грустная ситуация», — подумала она, в свою очередь глядя на них. Что происходит со всеми этими людьми? Несколько напоминает перепалки преподавателей на историческом факультете в Северо-Восточном университете, когда никто не хочет первым сознаться в своих заблуждениях. И пусть даже Курт Бергстром больше не хозяин поместья, он имеет право на то, чтобы с ним обходились уважительно. А что касается вина… Франческа упрямо наклонила голову. Она уже решила завести запас хорошего итальянского кьянти и не подавать на стол ничего другого.
Когда Делия Мари и Джон Тартл скрылись на кухне, Франческа оглядела стол, уставленный блюдами, и сказала:
— Простите меня.
Но Бергстром только пожал плечами:
— Это я должен просить у вас прощения. Я только хотел, чтобы ваш первый ужин в новом доме был безукоризненным во всем. Теперь, разумеется, вы сами будете решать, какое вино подавать к столу. — Он перевел разговор на другую тему: — Юристы посоветовали вам обзавестись управляющим, если я не ошибаюсь.
Франческа сказала, что Гарри Стиллман упомянул что-то в этом роде.
— Или дворецким. — Курт налил себе в бокал немного вина и сделал глоток. — А оно вовсе не дурно.
Он огляделся в поисках Джона Тартла и обнаружил, что его нет. Тогда Курт поднялся из своего кресла, обогнул стол, с бутылкой в руках подошел к Франческе и наполнил ее бокал.
— Кто-то должен держать хозяйство в надежных руках.
— Думаю, я должна сама… — начала она.
Курт Бергстром взглянул на нее с высоты своего роста, его глаза цвета морской волны встретились с ее взглядом, скользнули по гриве густых черных волос, потом задержались на губах, заставив сердце Франчески забиться от волнения.
— Нет, вы не должны заниматься подобными делами. — Его взгляд продолжал путешествовать по ее телу. — Карла долго была больна и не покидала поместья. С вашим появлением здесь многое изменится к лучшему. Вы будете устраивать приемы, наслаждаться жизнью — разве вы не думали об этом?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!