Контракт с дьяволом - Лилит Сэйнткроу

«Беги, Дорин! Беги!» Удар грома. Пальцы, отчаянно царапающие бетон… к моим ногам подкатывается тело, изуродованное пулями и плазменными ожогами. Тело встает, в его руке блестит острая бритва, на другой руке видны когти.

«Игра окончена», — смеется он, и в бок мне впиваются острые когти, я отскакиваю назад, но недостаточно быстро, недостаточно…

Я тряхнула головой.

«Последний раз был замечен в Сантьяго-Сити, Гегемония», — написано на обратной стороне снимка и стоит дата: пять лет назад. «День смерти Дорин, — подумала я, отхлебнув кофе. — Теперь он может быть где угодно». Его звали Модеус Сантино. Сантино, богатый и неуловимый владелец компании «Андро биомед»… мы думали, он сделал себе косметическую операцию; в наше время богачи могут выбирать себе любую внешность. В ходе расследования выяснилось, что компания «Андро биомед» служила прикрытием другой корпорации. Однако наше расследование быстро прекратилось, поскольку та корпорация сразу взяла «Андро» под свою защиту, сделав ее частью корпорации «Моб», сама же при этом осталась в стороне.

Эту корпорацию «Моб» я ненавидела не меньше, чем наркотик под названием «чилл». Что им стоило сообщить нам, где скрывается Сантино? Мы же не собирались влезать в их дела.

В общем, мы перешерстили весь городок, выискивая связи «Моб», нажили себе кучу врагов и в конце концов вынуждены были сдаться. Старинный закон «омерта» по-прежнему остается в силе, даже в век высоких технологий. Сантино бесследно исчез.

Снова фотографии.

Это жертвы.

Первая — самая страшная. Дорин лежит на земле, неприлично раскинув ноги, на горле зияет широкая рана. Грудная клетка вскрыта, живот распорот, с правого бедра до самой кости содраны кожа и мясо, часть берцовой кости вырезана лазерным лучом. Глаза Дорин закрыты, ее лицо спокойно, но как оно неподвижно…

Чтобы остановить слезы, я подняла голову и уставилась в потолок.

«Когда-нибудь кто-нибудь обязательно поймет, какое у тебя нежное сердце, Дэнни». Эти слова Рины я запомнила навсегда. Я старалась о ней забыть, как стараются забыть о сильной боли. Когда-то меня обвинили в том, что я бездушная. Неправда. Я частенько мучаюсь от переживаний. Просто я не считаю нужным их демонстрировать.

В дверь позвонили. Я хотела пойти открыть, но Джаф меня опередил. Плюхнувшись обратно на диван, я прислушалась. Снизу доносился тонкий голос мальчишки-разносчика пиццы. «Наверное, развозит заказы на велосипеде», — подумала я. Затем послышался голос демона и сразу — изумленный возглас мальчишки. «Джаф дал ему хорошие чаевые», — подумала я и невольно улыбнулась. Я уже чувствовала запах сыра и румяной корочки. Уф, хорошо.

Дверь закрылась, и в доме наступила тишина. Демон проверял силовую защиту. Это уже слишком — он что, считает, я не в состоянии защитить свой дом? Я вернулась к фотографиям.

На Дорин у Сантино не хватило времени, но ведь были и другие снимки. У каждой жертвы он что-то забирал — кровь, органы, но при этом всегда отрезал кусок бедра или вырезал берцовую кость. От обычных серийных убийц его отличало только то, что у своей жертвы он отрезал большее количество разных частей тела.

На это обратили внимание, когда полиция попросила меня помочь с расследованием. Я им и до того помогала, так, иногда, в тех делах, которыми занималась Гейб.

Я была перед ней в долгу. Но что более важно, она моя подруга.

«Значит, он демон, — подумала я. — Теперь все понятно. Почему же от него не пахло демоном? Не могла же я этого не заметить… и почему Люцифер до сих пор его не нашел?»

Я подняла глаза. Джаф стоял на пороге комнаты. Мой гобелен не просто раскачивался, он метался по стене; Гор мерцал и переливался слабым светом, Анубис был абсолютно спокоен, Изида о чем-то умоляла.

— Почему Люцифер его до сих пор не нашел? — спросила я. — Пятьдесят лет — долгий срок.

— Не для нас, — ответил он. — Для нас это будто вчера.

— Ну да, ведь он потрошил людей, а не демонов, верно? — прищурившись, спросила я.

Джаф пожал плечами. Пальто сидело на нем, как вторая кожа.

— Мы не следим за каждым маньяком или серийным убийцей в вашем мире, — сказал он. — У нас своих забот хватает. Мы занимаемся теми, кто хочет улизнуть из нашего мира.

— Принеси тарелки для пиццы, пожалуйста.

Я легонько потерла лоб кончиками пальцев. Затем вернулась к своим фотографиям.

Искромсанное тело девочки-подростка. Рот широко открыт; наверное, она громко кричала от ужаса. Журналисты прозвали его Потрошителем из Сент-Сити, они обсасывали и смаковали каждую подробность его преступлений, глубокомысленно рассуждая на тему о том, почему он вырезает берцовую кость, и спрашивали про это копов.

Я снова потянулась к телефону и набрала номер.

После долгого ожидания кто-то снял трубку.

— Э-э, кха-кха, хмрр.

Похоже на обезьяну, подхватившую бронхит.

— Привет, Эдди, — сказала я. — Гейб дома?

— Хм. Кхе. Апчхи!

Кажется, это «да». В трубке послышалось шуршание, и раздался голос Габриель:

— Ну, кто там…

— У тебя найдется немного времени, Спук?[7]

Снова шуршание. Потом глухой стук. Эдди что-то хрипло бормочет. И наконец:

— Дэнни? Что случилось?

— У меня появилась одна мысль, — сказала я. — По поводу Потрошителя.

В трубке стало тихо. Затем послышался вздох.

— В полночь у меня. Устраивает? — Она даже не разозлилась. — Ты же знаешь, у меня нет времени попусту гонять по городу.

— Нет, на этот раз будет не попусту, — скрипнув зубами, сказала я.

— Ты нашла новые улики или свидетеля? — деловым тоном спросила Гейб, мгновенно превращаясь в копа.

— В общем, да, — сказала я. — Нашла, только в суд он не пойдет.

— Надеюсь, этот свидетель — не что-то паранормальное? — усталым голосом спросила она.

— Да перестань ты, Гейб, не доставай меня.

В комнату вошел демон, неся коробку с пиццей и две тарелки. Я кивнула ему. Он остановился и впился в меня взглядом.

— Ладно. — Щелчок зажигалки, долгий вдох. — Приходи ко мне в полночь. Ты одна?

— Нет, — ответила я, решив ничего не скрывать. — Не одна.

— Он живой или мертвый?

— Ни то ни другое.

— Ну хорошо, не хочешь говорить — не надо. О боже! Приходи в полночь и приятеля своего приводи. Я на него посмотрю. А теперь все, оставь меня в покое.