Тибет: сияние пустоты - Елена Молодцова

Илл. 11. Шенраб, тибетский Учитель бон

А с богами у Шенраба отношения были такие. Верховным своим богом Шенраб почитал мудрого Бумкхри, титулованного как Царь Бытия. Это божество, или Лха, небожитель, живет в построенном из наилучшей бирюзы дворце в небесной стране Колеса Великого Света. Второе место после Бумкхри занимает бог-жрец по имени Белый Свет, воплощением которого, собственно говоря, и является сам Шенраб. И наконец, третьей является богиня Сатриг Эрсан, матерь мира, свет которой способен рассеять любой мрак. В соответствии с этой иерархией строго установлен и обязательный порядок почитания. На первом месте – женщина, мать. Именно из сферы матери Сатриг Эрсан впервые появилось все то, что благополучно продолжается до сих пор. Поэтому вначале следует воздать почести золотоцветному сияющему телу матери, воплощенному в скульптурном изображении этой богини. Затем следует почтить бога Белый Свет, жреца мудрости, тело которого прозрачно и сияет, словно чистейший хрусталь. Далее необходимо произнести мантры мудрого Бумкхри с прекрасным серебристым телом. И уже после всего этого необходимо воздать хвалу самому Шенрабу. Таков ежедневный ритуал бонца.

Илл. 12. Ритуальный кинжал пурба

Надо сказать, что действовал Шенраб в полном соответствии с потребностями того жестокого времени, в которое он жил. Так, когда ему исполнилось три года (то ли в жреческом исчислении, то ли в человеческом), к нему торжественной процессией явились боги и попросили объяснить им учение бон. Наученный горьким опытом своего предшественника Тогьял-Екхена, который был его старшим небесным братом, Шенраб прекрасно понимал, что путем уговоров, проповедей, миролюбием и незлобивостью никак не обратить в истинную веру живых существ этого мира, погрязшего в грехе. Кроме того, божественный мальчик-жрец обладал дарованными ему свыше особыми сверхъестественными силами. А потому он передал богам бон учение черных заклинаний, с помощью которых те покорили себе злых духов.

Шенраб странствует по многим странам, особенно много времени проводя в Тибете. Но время от времени он непременно возвращается на родину, в прекрасную страну Олмо, где черпает новые силы, необходимые ему для повсеместного покорения себе злых духов и прочих живых существ. Дело в том, что Шенраб обладает бонской свастикой света, но есть мир, обладающий бонской же свастикой мрака, – это мир демонов, с которыми постоянно сражается Шенраб.

Чему же учил Шенраб? Сущность бонской веры заключалась в том, чтобы, взывая к богам, приносить кровавые жертвы. Слово лха-шен, или бог-жрец, имело в древнем учении бон вполне конкретное значение: это тот, кто имеет право взять в руки трехгранный ритуальный кинжал, пурбу, и заколоть им жертвенное животное. В этом состояла основная функция бонского жреца. Дело в том, что кровь жертвы давала жизненную энергию богам, нагам, духам земли, людям и самим бонским жрецам. В бон работали с энергетическими процессами, причем работали «по-черному». Это уже потом бон разделился на черный и белый, а белый практически слился с буддизмом. Вначале же все было значительно более жестко.

В норме энергия космоса движется по кругу по часовой стрелке, а потому в буддизме и в любой белой магии обход храма всегда совершается по часовой стрелке; края буддистской свастики загнуты слева направо. Бонская свастика отличается тем, что ее края загнуты справа налево, а обход бонского святилища всегда совершается против часовой стрелки. Это значит, что бонцы не следуют естественному течению энергетических процессов, но разворачивают их вспять, идя как бы наперекор природным закономерностям, подчиняя их себе. Поэтому бон – это черная вера. Она до сих пор существует в северных районах Тибета, сохраняя все древние обряды и ритуалы, в том числе и кровавые жертвы, с помощью которых люди шен до сих пор управляют энергиями Земли.

Для бон нет ничего невозможного, здесь бог и жрец – одно и то же лицо, они являют абсолютное тождество. Потому что бон – это бог (лха), рожденный из центра юнгдрунг (бонской свастики), бон – это жрец (шен), рожденный из центра юнгдрунг. Шенраб объясняет: сущность бонской веры в том, что бон – это центр свастики, бон – это центр мудрости, бон – это центр неба, бон – это центр проявления, бон – это центр бытия, бон – это бог, рожденный из центра бытия.

А если жрец – это бог, то по отношению к любому другому живому существу он может позволить себе все что угодно. Такой черный маг может силой завладеть жизненной энергией человека и обрести над ним полную власть. Жертва слабеет, болеет и умирает, а ее жизненная энергия переходит к бонцу-чародею. Если шен хочет уничтожить своего врага, то он изготавливает его фигурку, линка, вызывает к себе ла, жизненную энергию врага, вселяет ее в муляж и уничтожает его, а тем самым убивается враг. Это ритуальное убийство человека, для обозначения которого существует специальный эвфемизм «освобождать» – он подразумевает, что сознание жертвы, убитой в ходе ритуала, сразу же переносится в чистое измерение, в сферу чистого, освобожденного бытия, то есть жрец еще и оказывает своей жертве огромную, ни с чем не сравнимую услугу, убивая ее в ходе ритуала.

Практика бон требует от жреца жестокости: безо всякого сострадания он должен уметь уничтожать и держать в подчинении. Для этого необходимо особое воспитание исполнителя, его бестрепетность в любой ситуации, и потому ритуальное убийство часто осуществляется просто с целью тренинга личности жреца. Тибетская мудрость жестко гласит: «Неспособность есть не добродетель, а бессилие».

Жрец шен в ходе ритуала теряет всякий сознательный контроль над собой, он ведет себя подобно сумасшедшему, обнаруживая совершенно непредсказуемые силы. Не столько жрец здесь управляет энергией, сколько энергия правит им, проявляясь через него. Его ритуальное и магическое искусство абсолютно неуправляемо.

Шен не следует по обычному пути видимого мира, он преодолевает видимый мир, сознательно поступая вопреки принятым в нем нормам и правилам, нарушая все запреты. Главное, что надо знать, – какие мантры-заклинания в каких случаях применять, добиваясь собственных целей.

С точки зрения бонского жреца-бога, наш видимый феноменальный мир является всего лишь иллюзией, которую шен и преодолевает. С этой целью жрец уединяется для особой медитации во внушающих ужас горах или на страшных кладбищах, то есть в местах наибольшего скопления энергии. В медитации очень важны жесты, движения рук. Так, в исходной позе руки жреца покоятся, постепенно он разворачивает ладони и формирует требуемый жест, который наполнен смыслом в каждой мельчайшей детали. Он знает специальные жесты для призывания богов с небес, для втягивания их в свое собственное пространство, для соединения в неразрывное целое с призванным богом. Специальными жестами обозначает он предметы почитания и вожделенные вещи, принося их в жертву богам в своем воображении, и их иллюзорная форма вполне равноценна реальным вещам: ведь и то и другое – иллюзия. Боги, которые столь же иллюзорны, как и все остальное, начинают действовать соответственно целям жреца. В итоге весь мир и его творения участвуют в этом сопровождаемом жестами ритуальном танце жреца, помимо своей воли вовлекаясь в него.