Мое время - ночная пора - Мэри Хиггинс Кларк

— Я считаю, что ты права, и я точно знаю, к кому обратиться, — твердо сказала Алиса. — К Сэму Дигану, следователю окружной прокуратуры. Он прибыл в то утро, когда мы обнаружили Карен, и до сих пор еще не закрыл дело о ее смерти. Он стал мне хорошим другом. Он отыщет способ тебе помочь.

По расписанию автобус на Вест-Пойнт отправлялся в десять. В девять пятнадцать Джек Эмерсон покинул отель и поспешил домой за галстуком — забыл взять его с остальными вещами. Его жена Рита, с которой он жил уже пятнадцать лет, сидела за обеденным столом, пила кофе и читала газету. Когда он вошел, она смерила его равнодушным взглядом.

— Как там проходит грандиозная встреча выпускников, Джек? — В каждом ее слове сквозил неприкрытый сарказм.

— Я бы сказал, что все прекрасно, Рита, — дружелюбно ответил он.

— У тебя удобный номер в отеле?

— Номер как номер, как и все в «Глен-Ридже». Почему бы тебе не пойти со мной, заодно и увидишь.

— Пожалуй, я пас. — Она уткнулась в газету и перестала обращать на него внимание.

Какое-то время он стоял и смотрел на нее. Ей тридцать семь, но она не из тех женщин, которые с возрастом становятся лучше. Рита всегда следила за собой, но со временем уголки ее тонких губ опустились, придав ей угрюмый, отталкивающий вид. До тридцати лет, с распущенными волосами, она была привлекательной. Но сейчас она собирала волосы в тугой узел на затылке, и кожа от этого казалась натянутой. Да и сама она выглядела зажатой и недовольной. Стоя перед ней, Джек осознал, до чего она ему неприятна.

Его бесило, что приходится объяснять свое присутствие в собственном доме.

— Галстук не взял, а вечером банкет, — небрежно сказал он. — Вот и заехал по пути.

Она отложила газету.

— Джек, когда я настаивала, чтобы Сэнди пошла в школу-интернат вместо твоего ненаглядного Стоункрофта, ты должен был понять — что-то такое витает в воздухе.

— Да все я понял. — Вот и началось, подумал он.

— Я перебираюсь обратно в Коннектикут. Я сняла дом в Вестпорте, на полгода, пока не подыщу такой, что мне захочется купить. Распишем, кто из нас в какое время будет навещать Сэнди. Хоть ты и никудышный муж, ты все же был неплохим отцом, и лучше нам разойтись полюбовно. Я прекрасно знаю, чего ты стоишь, так что не стоит тратить уйму денег на адвокатов. — Она встала. — Свой в доску, рубаха-парень, балагур, остряк, толковый деляга Джек Эмерсон. Вот что говорят о тебе люди. Но даже если отбросить твою развратность, в душе у тебя полно всякой дряни. И вовсе не из праздного любопытства мне хочется знать, какой именно.

Джек Эмерсон холодно улыбнулся.

— Конечно, я понял, что ты настаиваешь на отправке Сэнди в Хоут, потому что хочешь вернуться в Коннектикут. Да, я немного поспорил с тобой — секунд десять? — и докопался до истины. И очень обрадовался.

Так что подумай хорошенько, так ли уж ты знаешь, чего я стою, добавил он мысленно.

Рита Эмерсон пожала плечами.

— Ты всегда говорил, что любишь оставлять за собой последнее слово. Знаешь что, Джек? За всем твоим внешним лоском, ты все тот же жалкий мальчишка-полотер, который с затравленным видом елозит шваброй после школы. В общем, если ты решишь что-нибудь подстроить с разводом, мне придется рассказать властям, как ты признался мне, что десять лет назад устроил поджог в клинике.

Он так и уставился на нее.

— Я никогда тебе об этом не рассказывал.

— Но ведь они поверят мне, правда? Ты там работал и знал каждый угол, и тебе нужен был этот участок для торгового комплекса, который ты планировал. После пожара ты купил его за бесценок. — Она подняла бровь. — Беги-беги, хватай свой школьный галстучек, Джек. Через несколько часов я буду уже в пути. Может, тебе удастся подцепить какую-нибудь школьную подружку и провести здесь ночью настоящее воссоединение выпускников. Будь как дома.

Мысль о том, что делу наконец-то дан ход, немного успокоила Джин. Алиса Соммерс обещала позвонить Сэму Дигану и попробовать устроить встречу в воскресенье после обеда. «Во всяком случае, он часто заходит ко мне на годовщину смерти Карен», — сказала она.

Завтра домой не поеду, решила Джин. Останусь в отеле на неделю. Искать я умею. Возможно, смогу найти кого-нибудь из работавших у доктора Коннорса — медсестру или секретаршу — и мне расскажут, где доктор регистрировал рождение младенцев до того, как передать их приемным родителям. Он мог хранить копии архивов где-то еще. Сэм Диган поможет мне их получить, разумеется, если таковые имеются.

Доктор Коннорс забрал у нее ребенка в Чикаго. Не мог ли он зарегистрировать рождение там же? Приезжала ли приемная мать в Чикаго вместе с ним или он сам привез Лили в Корнуолл?

Участникам встречи, приехавшим в Вест-Пойнт отдельно от группы, предложили оставить машины на стоянке у отеля «Тайер»[11]. Когда Джин въехала на территорию академии, на глаза навернулись слезы. В прошлом она провела здесь немало счастливых дней, а последний раз была тут на выпускной церемонии — смотрела, как отцу и матери Рида вручают его диплом и кортик.

Большая часть стоункрофтской группы отправилась на экскурсию по Вест-Пойнту. Было запланировано встретиться в половине первого за обедом в «Тайере». Затем все пойдут смотреть торжественный парад перед матчем.

Прежде чем присоединиться к остальным, Джин отправилась на кладбище, на могилу Рида. Путь предстоял долгий, но это и к лучшему — есть время поразмыслить. Я всегда находила здесь тишину и покой, думала она. Как бы сложилась моя жизнь, останься Рид в живых и дочь со мной, а не с чужими людьми невесть где? Она не осмелилась прийти на похороны Рида. Они совпали с выпускным днем в Стоункрофте. Ее родители никогда не видели Рида и не знали о нем. Невозможно было бы объяснить, почему она не пошла на собственный выпускной.

Она прошла мимо гарнизонной церкви, вспоминая, как ходила туда на концерты, сначала одна, потом несколько раз с Ридом. Миновала памятники с именами, украсившими Историю, направилась к 23-му кварталу и остановилась у надгробия с его именем: «Лейтенант Кэррол Рид Торнтон-младший». Перед могильным камнем стояла одинокая роза с прикрепленным к ней конвертом. У Джин перехватило дыхание. На конверте ее имя. Она подняла розу и достала из конверта карточку. Как только она прочла надпись, у нее задрожали руки. «Джин, это тебе. Знал, что придешь».

На обратном пути к «Тайеру» она постаралась успокоиться. Теперь понятно — кто-то из выпускников знает о Лили и играет со мной в кошки-мышки, думала она. Кто еще мог знать, что я буду сегодня здесь и предвидеть, что я пойду на могилу Рида?