Ласточки в темноте - Мария Тович

Юля нехотя шла сзади. Не пройдя и ста метров, Паша наткнулся на поваленное трухлявое дерево, за ним громоздились упавшие полусгнившие стволы и ломаные ветки. Под ногами начало хлюпать. Паша поднял одну ногу и увидел, как его след, отпечатавшийся на податливом мху, быстро наполняется водой.

Он повернулся к Юле, которая выжидающе стояла за его спиной, скрестив руки на груди. Удивившись про себя, откуда она так хорошо знает остров, Паша направился обратно к озеру, просвечивающему сквозь ветки и стволы редкими полосками, бросив на ходу:

– Зато теперь мы знаем точно, что Леонида тут нет.

Вернувшись к пирсу, они заметили, как вдалеке на песчаном пляже Артур, увидев их, развел руками в разные стороны.

– Ты хорошо там проверила? – спросил Паша, глядя на толстоносый прогулочный катер.

– Конечно. Обошла палубу, заглянула в рубку.

– А в каюте-то смотрела?

– Так она закрыта.

Паша цокнул языком и побежал к деревянным мосткам.

На катере он еще раз прошелся по палубе, скользя рукой по прохладным перилам, и встал у узкого прохода, ведущего вниз, в каюту. Люк был закрыт. Паша потянул за ручку, но люк не открылся. Тогда он взялся за него двумя руками и резко дернул на себя. Со звуком пробки, вылетевшей из бутылки шампанского, дверца распахнулась. Изнутри не доносилось ни звука. Пахло полиролью и чем-то сладким. Если Леонид спал, то очень тихо и явно без храпа.

Спустившись по короткой лесенке, Паша остановился.

На выдвижном столике стоял открытый термос, рядом на смятой фольге начинали подсыхать нарезанные ломтями сыр и колбаса. Паша сделал шаг и запнулся. Что-то мягкое откатилось в сторону. Это была упавшая горбушка хлеба. Паша нагнулся, чтобы поднять ее.

Он так быстро выпрямился, что задел затылком столешницу. В глазах потемнело, Паша сделал шаг назад и плюхнулся на пол. Несколько секунд просидел с закрытыми глазами, схватившись за голову.

А когда открыл глаза, увидел напротив себя лицо. Из-под стола одним глазом на него смотрел Леонид. Вторая часть лица его превратилась в кровавое месиво, нос был проломлен, острым осколком белел кусок раздробленной челюсти. Дед сидел под столом с неестественно вывернутой шеей, скрючившись и почти сложившись пополам.

Паша вскочил и попытался вытянуть его из-под стола, но Леонид выскользнул у него из рук и повалился на бок тряпичной куклой. Волосы на его затылке слиплись и стали бурые от крови. Паше показалось, что катер поплыл, к горлу подступила тошнота.

– Как ты открыл этот люк? – Юля осторожно спускалась. – Мне казалось, он был заперт на ключ.

– Стой. Не ходи сюда! – Паша хотел загородить ей дорогу, но не успел. Юля нещадно заверещала, окончательно оглушив парня.

– А вот и орудие убийства. – Артур взвесил на руке металлическую треногу, как будто это была бейсбольная бита. Головка штатива была заляпана темно-красными подтеками.

Все стояли у катера: кроме Артура больше никто не решился заглянуть в каюту.

Юля обессиленно сидела прямо на пирсе, уронив голову на руки.

– Его забили насмерть вот этим, – продолжал демонстрировать испачканный штатив Артур. – Было, как минимум, два удара: по затылку и по лицу.

– Просто чудовищно, – прошептала Вероника.

– Это какая-то дурацкая шутка? – Лора уставилась на Артура.

– Если считаешь, что я решил так над тобой посмеяться, можешь спуститься вниз. Но учти, убирать за собой будешь сама.

Лора покосилась на шокированную Юлю и еле живого Пашу и прикусила язык.

– Что нам теперь делать? – обращаясь ко всем и одновременно ни к кому, произнесла Вероника.

– Вот да! Как мы теперь отсюда уедем? – подхватила Лора. – Кто-нибудь умеет водить катер? Тут ведь нет связи! Мы умрем с голоду!

– Ты нормальная!? Человека убили, а ты думаешь о жрачке! – возмутился Артур.

– Мне просто страшно! – заголосила Лора. – Я не хочу тут умереть!

– В понедельник на остров приедет очередная смена прислуги. Это уже завтра, – раздался бесстрастный голос Игоря. Он снял ботинки и опустил ноги в воду. С одной стороны, его спокойствие поражало, а с другой – отталкивало. Паша подумал, что, наверное, в комплектацию данного индивидуума изначально не входили живые эмоции.

Лора замолчала, притихла. Как младенец, получивший соску.

– А что ты об этом скажешь, фотографиня? – Артур держал штатив прямо перед носом у Юли.

Юля отодвинулась.

– Убери! Что я могу сказать? Это просто кошмар какой-то. Сначала Глеб Борисович. Теперь вот наш проводник.

– А то, что это твоей палкой его заколотили до смерти, как объяснишь?

– И что? Она лежала с остальными вещами в катере. Да ее любой мог взять.

– А если на острове кто-то есть… Кроме нас, – испуганно прошептала Вероника. – Мы ведь не знаем, что находится на другом конце острова. Леонид говорил, там целая деревня заброшенная стоит. Вдруг в ней кто-то живет?

– Прекрасно, теперь у нас остров, населенный маньяками! – всплеснула руками Лора. – Просто всю жизнь мечтала оказаться в таком месте!

– Прекратите, нет тут никого. Если б были, почему бы им не перебить нас всех ночью, пока мы спали? – оборвал ее Артур. – Зачем этим мифическим обитателям острова убивать средь бела дня старого моряка, который решил подкрепиться? Это сделал кто-то из присутствующих здесь. Скорее всего тот, кому привычнее держать в руках эту штуку.

– На что ты намекаешь? – Юля вскочила на ноги. – Мне-то зачем его убивать?

– Откуда мне знать? Может быть, ты серийная маньячка, которая навязывает людям фотосессии, а потом устраивает Варфоломеевскую ночь. Может, ты и батю мочканула? Я видел, как ты на него смотрела. Как на врага! Интересно, думаю, она так его лучший ракурс ищет? Кто вас, художников, разберет.

Юля, оторопев, попятилась назад, но натолкнулась спиной на Игоря, который уже встал и обулся.

– Артур, на твоем месте я бы не стал делать поспешных выводов… – Паша хотел защитить Юлю, но никак не мог правильно оценить испуг, появившийся в ее глазах. Он пытался собрать в единую картину мелкие разрозненные кусочки мозаики. Что он знает про Юлю? Эти два дня она была нервозная и жутко напряженная. Паша эгоцентрично думал, что причина ее срывов – он. А вдруг ее агрессия была связана с кем-то другим? Юля определенно что-то не договаривала. Куда она уходила в ночь, когда погиб Глеб? Почему соврала, не сказав, что сама предложила идею фотосессии на острове? Откуда так хорошо знает Валосаари? Куда пропали снимки с ее фотоаппарата? И ведь это она пошла звать Леонида. Одна. А потом его нашли мертвым.

Паша потер виски, стараясь разогнать роящиеся в голове мысли.

– Это не поспешные выводы, – отозвался Артур. – А очевидные умозаключения. Мы ведь батю даже не перевернули. Может, и у него голова разбита… штативом?