Син'Дорай - Сергей Александрович Малышонок

надулась юная леди. – Я тут ему несу завтрак, а он ещё и издевается! – теперь нахохлилась, но про ногу забыла, видать, ничего серьёзного.

– А что я ещё мог подумать, когда снизу раздаётся такой грохот? Тут волей-неволей подумаешь, что на нас напали тролли…

– Ну, знаешь! – о, какое негодование… Маленький и невозможно милый ребёнок изволит дуться. Какая прелесть… Так бы и наслаждался. Тут девушка таки подняла взгляд на меня и увидела мою же не выспавшуюся рожу. – Эст, что с тобой?! Ты выглядишь даже хуже, чем вчера! – ну вот, обида забыта, а вокруг меня начинают суетливо порхать и курлыкать… А ведь действительно приятно. Я уж успел и забыть, каково это…

– Переутомился, не смог уснуть, вот и… – развожу руками. – Не обращай внимания, плотный завтрак и небольшая прогулка вернут мне бодрость духа.

– Ты уверен? – с сомнением спросила она, нахмурив светлые брови.

– Разумеется, но, если хочешь, можешь сверху добавить поцелуй прекрасной девы, тогда точно всё пройдёт, – ответил я на рефлексах и только спустя пяток секунд наблюдения за расширившимися голубыми глазами девушки понял, что только что ляпнул. Упс…

– Ум-м-м… – хотя вид смущённо мнущейся Фел, безусловно, был весьма приятен глазу… Только ведь в свои сто я бы ни в жизнь не решился так прямо просить её о чём-то подобном. Пауза затягивалась.

– Прости, Фел, кажется, я слегка увлёкся…

– У-угу, – она чуть кивнула и сильнее вцепилась в корзинку с едой. – Н-но ты правда считаешь меня прекрасной? – о, женщины!

– Да, ты очень красива, – никогда нельзя отвечать женщине на этот вопрос как-то иначе! Твою попытку сказать правду в качестве проявления доверия и дружбы она обязательно воспримет как предательство и оскорбление. Проверено – даже орки, тролли и, прости Тьма, мёртвые женщины Отрёкшихся реагируют всегда именно так. И их совершенно не смущает, что ты принадлежишь к другому виду.

Хотя, справедливости ради, Феланэль и правда была довольно симпатичной, несмотря на подростковую плоскость и худобу, из-за которых, как я помню, сильно комплексовала. Нет, до титула второй Сильваны ей, конечно, было далеко, и вряд ли с возрастом что-то изменится, но были в моей жизни пассии и с куда менее приятными глазу мордашками, так что я знаю, о чём говорю.

– А ещё мила и толкаешь меня на подвиги, – стараюсь улыбнуться как можно искренней, мысленно покрывая свою голову отборными ругательствами за то, что не могу вести себя как подобает и абсолютно ломаю необходимый образ. И да… Я положу на алтарь тысячи и тысячи, лишь бы всё не закончилось так же, как в прошлый раз. Разбитая башня и подступающие вурдалаки очень долго снились мне тогда, вплоть до серьёзных проблем с алкоголем и зельем глубокого сна.

– Ну… Ты мне тоже нравишься! – и меня чмокнули в щёку совершенно детским поцелуем, но сама девушка после столь «развратного» поступка едва ли не светилась от румянца. И я её понимал, ведь там… тогда… в моём прошлом-будущем, этот поцелуй случился только через шестьдесят с лишним лет от сегодняшних событий. – А-а-а-а, мы же опять опоздаем! – нашла Фел, на что можно перевести тему. – А мэтр Риваз куда изощрённее мэтра Алатана! Я не хочу знать, какое наказание он может нам придумать! Давай побыстрее позавтракаем и пойдём! Да-да! Как можно быстрее, хорошо?

– Конечно. Жду не дождусь той маминой рыбки, что ты принесла!

– А ты по запаху определил, да? Ну ладно, – перешла в более «деловое» русло девушка, – сейчас накрою…

С завтраком я справился минуты за полторы. Вновь дают о себе знать привычки – спокойно посидеть и посмаковать деликатесы получалось далеко не всегда. Скорее уж большую часть приёмов пищи приходилось совершать на бегу. А тут ещё и такой замечательный, давно забытый вкус из детства!

Вновь очищенные чарами и отлевитированные обратно в шкаф тарелки стали логичным завершением трапезы, и мы направились к наставнику по алхимии.

Мэтр Ривас обитал в самом конце улицы ремесленников, можно сказать, даже вне её, зато относительно неподалёку от места, что в народе носило название Квартал Душегубов. Впрочем, ничего «душегубского» в сём злачном местечке отродясь не водилось, ну или я не знал выходов на нужных эльфов. Это после падения Кель'Таласа само понятие запретного претерпело значительные изменения, отчего и стало возможным в лавках данного района купить убойнейший яд, тёмномагические реагенты или чего другого по надобности. Сейчас же максимум – это контрабанда дворфского самогона для состязаний в «доблести» среди определённой группы подрастающих поколений, да ещё всякие мелочи вроде кристаллов с иллюзиями неприличного содержания. В основном же сюда направлялись просто отдохнуть: солдаты и рейнджеры – от начальства, мужья – от опеки и пригляда жён, студенты – от наставников. Как я убедился на собственном опыте – в этом мы мало отличаемся от остальных рас Азерота, разве что пьяных драк и поножовщины не бывает.

– Пил? – вместо приветствия спросил наставник у меня, буравя пристальным взглядом. Ривас выглядел действительно пожилым и видавшим виды. Волосы полностью седы, а на лице невооружённым взглядом видны морщины, да и характер у него… колючий.

В прошлой жизни я об этом не думал, но теперь к его прошлому у меня были вопросы. Могло ли быть так, что он застал Войну Древних? Понимаю, что глупая мысль – все её очевидцы в моём народе уже умерли – уничтожение Источника Вечности и последовавшие за этим годы скитаний очень больно ударили по Высокорожденным. Жажда магии, лишения, войны с троллями и напряжение всех сил во время строительства королевства подточили здоровье беглецов слишком сильно, чтобы новорожденный Солнечный Колодец мог вернуть им былое бессмертие. Даже Дат'Ремар не избежал этой участи, а ведь его связь с Колодцем была наибольшей из всех. Но что если Ривас родился на одном из кораблей до того, как наш народ обрёл дом в Кель'Таласе и воздвиг Сильвергард?.. Впрочем, пока это не важно, да и нужно отвечать, а то взгляд у наставника становится уж больно тяжёлым.

– Нет, да и с чего? – пожимаю плечами.

– Ты вчера стал подмастерьем-зачарователем, и вид у тебя как у просидевшего неделю в трактире дворфа. Что ещё я должен был подумать? Хм… – зельевар перевёл взгляд на Фел, потом на меня и хмыкнул.