Песнь крови - Энтони Райан

* * *

Первое испытание ждало их в месяце сантерине, почти через год после того, как Ваэлина оставили у ворот: испытание бегом. Им почти не рассказывали о том, что их ждет, кроме того, что после этого теста каждый год отсеивается больше ребят, чем после любого другого. Их выгнали во двор вместе с другими мальчишками того же возраста, всего около двух сотен. Им было велено взять с собой лук, колчан со стрелами, охотничий нож, флягу с водой и ничего больше.

Для начала аспект повторил с ними «Катехизис Веры», а потом сообщил им, что их ждет:

– Во время испытания бегом мы выясняем, кто из вас воистину достоин служить ордену. Вам выпала честь служить Вере в течение года, но в Шестом ордене никакая честь не дается незаслуженно. Вас увезут на лодке вверх по реке и высадят на берег в разных местах. Вы должны будете вернуться сюда к полуночи. Всем, кто не сумеет дойти вовремя, будет дозволено оставить себе свое оружие, и они получат по три золотых кроны.

Он кивнул мастерам и удалился. Ваэлин ощущал царящие вокруг страх и неуверенность, но сам их не разделял. Он выдержит испытание. Не может не выдержать. Ему же некуда идти.

– К реке, бегом! – рявкнул Соллис. – Не отставать! Поживей, Сендаль, тут тебе не бальный зал!

У берега ждали три баржи: просторные плоскодонные лодки с черным корпусом, под красными холщовыми парусами. Такие баржи можно было часто видеть в устье реки Корвиен: они развозили по побережью уголь с южных копей, питая неисчислимое множество печей Варинсхолда. Лодочники были отдельной кастой: они носили черные платки на шее и серебряную серьгу в левом ухе и славились как выпивохи и задиры, когда не за работой. Многие из азраэльских матушек пугали непослушных дочек: «Гляди, будь хорошей девочкой, а не то за лодочника выйдешь!»

Соллис перекинулся несколькими словами с хозяином их баржи, жилистым дядькой, с подозрением косившимся на толпу молчаливых мальчишек, вручил ему кошелек с монетами и рявкнул им, чтобы они поднимались на борт и собирались в центре палубы.

– И ничего там не трогать, недоумки!

– А я никогда еще на море не был, – заметил Дентос, когда они уселись на жесткие доски палубы.

– Это не море, – сообщил ему Норта. – Это река.

– Вот мой дядя Джимнос ушел в море, – продолжал Дентос, не обращая внимания на Норту, как и большинство из них. – А назад так и не вернулся. Маманя говорила, его кит сожрал.

– А кто такой «кит»? – спросил Микель, пухлый парнишка-ренфаэлец, который ухитрился сохранить лишний жирок, несмотря на месяцы изнурительных тренировок.

– Зверь такой огромный, в море живет, – ответил Каэнис. Он обычно знал ответы на большинство вопросов. Он ткнул Дентоса в бок: – И людей он не ест. Твоего дядю, наверное, акула сожрала, некоторые из них действительно вырастают огромные, с кита ростом.

– А тебе-то откуда знать? – фыркнул Норта, как обычно, когда Каэнис осмеливался высказать свое мнение. – Ты их видел, что ли?

– Видел.

Норта вспыхнул и умолк, ковыряя охотничьим ножом отошедшую щепку на палубе.

– А когда, Каэнис? – спросил Ваэлин у друга. – Когда ты видел акул?

Каэнис слегка улыбнулся, что с ним бывало редко.

– Около года назад, на Эринейском море. Мой… в общем, меня как-то раз взяли на море. Я видел множество существ, которые живут в море: и тюленей, и косаток, и рыб столько, что и не перечесть. И акул тоже. Одна подплыла к самому нашему кораблю. В ней было футов тридцать от носа до хвоста. Один моряк сказал, что они питаются косатками и китами, а то и людьми, если кому не посчастливится свалиться в воду, когда они поблизости. Рассказывают даже, что они таранят корабли, чтобы их потопить, и потом съедают команду.

Норта пренебрежительно хмыкнул, но остальные слушали как завороженные.

– А пиратов ты видел? – с жаром спросил Дентос. – Говорят, Эринейское море ими так и кишит!

Каэнис покачал головой:

– Пиратов не видел. Со времен войны они не тревожат корабли нашего Королевства.

– Какой войны? – спросил Баркус.

– Мельденейской, той, про которую мастер Греалин все время рассказывает. Король отправил флот и сжег самый большой мельденейский город, а в Эринейском море пираты же все мельденейцы, вот они и поняли, что с нами лучше не связываться.

– Может, тогда разумнее было бы сжечь их флот? – задумчиво спросил Баркус. – Тогда бы вообще пиратов не было…

– Кораблей они всегда новых понастроить могут, – сказал Ваэлин. – А сожженный город остается в воспоминаниях, которые переходят от отца к сыну. Так они нас уж точно не забудут.

– А можно было еще просто перебить их всех, – угрюмо предложил Норта. – Не будет пиратов – не будет и пиратства.

Откуда ни возьмись, свистнула розга мастера Соллиса и огрела Норту по руке, заставив выпустить нож, по-прежнему воткнутый в палубу.

– Сендаль, я сказал ничего не трогать!

Он перевел взгляд на Каэниса.

– А ты, Низа, стало быть, путешественник?

Каэнис потупился.

– Я только раз путешествовал, мастер.

– В самом деле? И далеко ли ты побывал?

– На острове Венсель. Мой… э-э… один из пассажиров ездил туда по делу.

Соллис хмыкнул, наклонился, выдернул из палубы нож Норты и бросил его мальчику.

– Убери в ножны, пижон! Он тебе понадобится острым, и очень скоро.

– А вы там бывали, мастер? – спросил у него Ваэлин. Ваэлин был единственным, кто решался о чем-то спрашивать у Соллиса, рискуя получить взбучку. Соллис мог отлупить – или рассказать что-то интересное. И никогда не угадаешь заранее, чем кончится дело, пока не задашь вопрос. – Вы там были, когда сожгли мельденейский город?

Соллис посмотрел на него, Ваэлин встретился взглядом с его светлыми глазами. В глазах был вопрос, пытливость. Ваэлин впервые догадался, что Соллис думает, будто ему известно больше, чем на самом деле – думает, будто отец много ему рассказывал о своих сражениях и что Ваэлин нарочно пытается его задеть своими вопросами.

– Нет, – ответил Соллис. – Я тогда был на северной границе. Вот мастер Греалин наверняка сможет ответить тебе на любые вопросы о той войне.

Он отошел и стегнул другого мальчишку, чья рука уже тянулась к бухте каната.

* * *

Баржи поплыли на север, вдоль длинной излучины реки. Ваэлин рассчитывал просто вернуться к Дому ордена по берегу, но об этом нечего было и думать: путь вышел бы слишком долгим. Если он хочет вернуться вовремя, идти придется через лес. Он опасливо смотрел на темную массу деревьев. Хотя уроки мастера Хутрила приучили их к лесам, мысль о том, чтобы идти через чащобу вслепую, все равно была неприятной. Ваэлин знал, как легко мальчику заблудиться в лесу и ходить кругами несколько часов напролет.