Принц на белом коне - Памела Робертс

Доналд взял ее узкую изящную кисть, пожал и не сразу отпустил, потом просто и очень искренне сказал:

– Я рад. Очень. Правда. У вас прекрасное имя. И...

Ей не удалось узнать, что он собирался добавить, ибо секретарь призвал всех к вниманию и возвестил о появлении самого судьи. Высокий старик с совершенно белыми волосами энергично прошел к своему месту, взял молоток, стукнул и проговорил неожиданно высоким голосом:

– Дамы и господа, прошу внимания и тишины! Мы приступаем. – Он обвел глазами ряды, где сидели будущие присяжные, оглядел юристов, потом всех остальных, вроде бы остался удовлетворенным увиденным и приказал ввести подсудимого.

Саманта моментально позабыла свои столь мелкие переживания, вцепилась изо всех сил в ручки кресла и неотрывно смотрела, как двое полицейских ввели закованного в наручники молодого, не больше тридцати лет, мужчину в модном костюме. На его красивом, гладко выбритом лице играла легкая ироническая улыбка. Весь его облик словно кричал: «Ну посмотрите на меня, разве я мог совершить то ужасное преступление, которое мне пытаются инкриминировать?!».

Несмотря на это, обвиняемый вызвал в Саманте резкую неприязнь. Что за самонадеянный мерзавец! – подумала она. Его привезли сюда из тюрьмы и сейчас будут судить, а он держится, как кинозвезда, купающаяся в лучах славы! Как будто он совершенно уверен в исходе процесса. Не сомневается ни на мгновение.

Доналд Мередит негромко присвистнул. Саманта резко повернулась к нему.

– Что? В чем дело? Вы его знаете?

– Ха! А вы разве нет? Это же... Никогда бы не подумал, что такое возможно...

– Да что такое? Кто он такой?

– Тони Уэстлэнд.

– Кто? – Она недоуменно посмотрела на него. – Вы его знаете?

– Да. Вернее, нет. Не лично, я имею в виду. А вы что, действительно никогда не слышали про него? Тони – племянник нынешнего губернатора. Известная фигура, золотой мальчик, любимец женщин. Говорят, он приторговывает дурью, но мне казалось, что уж кого-кого, а его на этом никогда не поймают. Черт, ну и времена настали, если единственный племянник губернатора попадает в тюрягу.

– А что, вы считаете, его преступление должно было остаться безнаказанным? – поинтересовалась Саманта.

Тот пожал плечами.

– Во-первых, мы еще не знаем, какое преступление и было ли оно вообще. Может, это все политическая возня. А о наказании вообще говорить преждевременно. Дядюшка, безусловно, в состоянии обеспечить любимому племянничку лучших адвокатов.

Вопреки версии Доналда выяснилось, что обвиняли Уэстлэнда вовсе не в торговле наркотиками, а в наезде и в том, что он скрылся с места происшествия, не оказав пострадавшей помощи, в результате чего тридцатипятилетняя женщина пролежала на улице около четверти часа и скончалась на пути в больницу, так и не придя в сознание.

Пока зачитывали обвинение, Мередит продолжал что-то нашептывать ей на ухо, но Саманта целиком сосредоточилась на происходящем и не услышала ни единого слова.

Наконец судья представил команды обвинителей и защитников, объяснил, как будет проходить процедура отбора присяжных, после чего неожиданно, по крайней мере для нее, объявил перерыв до следующего дня.

Она вздохнула, приходя в себя, и удивленно огляделась по сторонам. Публика поднималась с мест, хлопали сиденья кресел, со всех сторон слышались возмущенные возгласы. Чувствовалось, что никто, кроме юристов-профессионалов, невозмутимо собирающих бумаги, не ожидал такого внезапного завершения.

– Предлагаю зайти куда-нибудь выпить по коктейлю, – проговорил Доналд. – Признаюсь, я жутко устал от всей этой бестолковщины. А вы как, Саманта?

– Да уж, не скрою, – отозвалась она. – Надо сказать, у меня было совершенно другое представление о судопроизводстве. Хотя, конечно, крайне наивно с моей стороны думать, что все происходит именно так, как изображает Голливуд.

– О, вижу, вы не самая горячая поклонница нашего кинематографа, – заметил ее спутник. – Интересно, очень интересно. Так что скажете по поводу моего предложения? Я знаю неплохой бар в трех кварталах отсюда.

Но она решительно покачала головой.

– Нет, Доналд, спасибо, но нет. У меня голова разболелась от духоты. Надо отдохнуть перед завтрашним днем. Полагаю, он будет еще утомительнее. Я даже больше не уверена, хочу ли попасть в состав жюри.

– А вы хотели? Правда?

– О да. Я собиралась... – Она прикусила язык, не закончив готового сорваться признания. К чему пускаться в какие бы то ни было откровенности с этим в общем-то совершенно незнакомым, хотя и довольно приятным мужчиной?

– Да? Что собирались? – Он вопросительно посмотрел на нее, но, видя, что она не собирается отвечать, не стал настаивать. – Послушайте, Саманта, я понимаю, что вам необходимо отдохнуть, но, поверьте, полчаса в баре и две «маргариты» пойдут вам на пользу. Ну же, соглашайтесь! У меня там знакомый бармен, он настоящий профи по части коктейлей.

Внезапно ей ужасно захотелось именно так и поступить – пойти в незнакомое место, выпить, расслабиться и поговорить с кем-то, кто не носил бы фамилию Грин и не был сотрудником издательского дома «Гуд паблишерз». И она уже было открыла рот, чтобы согласиться, как задребезжавший в сумочке телефон помешал ее намерению.

– О, привет, Тэдди, милый... Да, уже закончилось. По крайней мере на сегодня... Что? Да нет, ничего интересного... Точно тебе говорю, клянусь... Ну хорошо-хорошо, заскочу. Но только ненадолго, сразу предупреждаю. О’кей, тогда до встречи. – Саманта закрыла аппарат и немного виновато посмотрела на Доналда. – Извините, но сегодня никак не складывается, – с тенью сожаления в голосе проговорила она. – Дела...

– Понятно, – вздохнул он. – Ну что ж, может, в другой раз я буду счастливее.

Они обменялись рукопожатием, затянувшимся чуть дольше необходимого. Взгляд Саманты буквально потонул в бархатной глубине темно-карих мужских глаз. И снова легкий укол сожаления.

Ну почему она отказывает себе в невинном удовольствии легкого флирта? Да потому, что небольшой отказ только жарче разжигает пламя желания, шепнул голос врожденного женского кокетства. Конечно, нечего выставлять себя этакой истосковавшейся по мужскому вниманию дурой. Завтра или даже послезавтра... Да, так будет много лучше.

Саманта высвободила руку, попрощалась, решительно отказавшись от предложения Доналда проводить ее до машины, вышла на улицу и энергичным шагом, внутренне улыбаясь, направилась в ту сторону, где оставила машину.

Неужели я ему на самом деле понравилась? А почему бы и нет? Какие у него глаза красивые – большие, выразительные, с длинными ресницами. И что это я поначалу так разозлилась? Совсем отвыкла от элементарного мужского внимания. Эх, права была Бетти, нечего было сидеть столько лет практически взаперти. А говорить ей или нет? Нет, не стоит, ничего ведь не случилось. Ну подумаешь, ну подошел, ну сел рядом, ну предложил выпить по бокалу – какая ерунда... Нет, точно ничего не буду рассказывать. Рано еще.