Дикие - Мира Вольная

- Скажи что-нибудь, Кристин, - тяжело откинулся волк в кресле.

- Это только на три месяца, - проговорила шепотом. – Только до моего новолуния. Для меня это важно, пожалуйста.

Аллан снова поднялся, будто ему не сиделось на месте, заложил руки за спину и отвернулся к окну. Тень его зверя наконец-то отступила от моей волчицы, дышать стало легче, постепенно расслабились мышцы.

Оборотень хранил молчание, я продолжала сидеть на месте, замерев, в ожидании его решения. Я четко отдавала себе отчет, что, если от альфы последует прямой приказ, воспротивиться я не смогу. Пока он не приказывал. Отчитывал за глупость и безалаберность, эгоизм и детский максимализм, но не приказывал… Хотя мог в любой момент. За это стая его ценила. За это стая его уважала. Аллан Джефферсон – хороший альфа, лучше многих.  

- Ты должна выйти на работу через два дня?

- Да, альфа.

- Что ж, у тебя есть два дня, чтобы еще раз все хорошо обдумать. Не торопись, Кристин, подумай действительно хорошо. Конард Макклин не самый простой оборотень, он – опасен, и это признаю даже я. Поэтому просто подумай, а через два дня скажешь мне свое решение. Я приму его, каким бы оно ни было. И прости, что не сдержался, - он наконец-то отвернулся от окна, сделал шаг ко мне. – Я рад, что ты дома, – наклонился и по-отечески обнял. – Мы без тебя скучали.

- Я тоже, дядя Аллан, - улыбнулась, обнимая оборотня в ответ.

- Все, беги, а то щенки под моим окном уже весь газон вытоптали.

Моя улыбка стала шире, я высвободилась из объятий волка и почти бегом ринулась к двери. Увидеть друзей очень хотелось. Хотелось сбежать на озеро, как в детстве, развалиться на нагретом солнцем песке и, болтая в воздухе ногами, пить холодную сладкую газировку и есть кукурузу и сэндвичи, которые приготовила чья-то мама.

Я потянула тяжелую дубовую дверь на себя и… нос к носу столкнулась с Эмили-синий-чулок-Бартон.

- Эм, привет, - растерялась я. – Ты тоже вернулась.

- Привет, Крис, как видишь, - холодно отозвалась зануда и протиснулась мимо меня в кабинет.

- Эмили, проходи, милая, - услышала я немного усталое от альфы, закрывая дверь.

Друзья и правда вытоптали все лужайку.

Я с визгом бросилась к ребятам. Я действительно любила стаю и действительно всегда буду к ним возвращаться.

Чем могут заняться неугомонные молодые волки, вернувшиеся в стаю с учебы? Отрываться. Мы и правда дурачились, как дети, швырялись песком, строили замки, пили газировку, запотевшую и вкусную, как в детстве, ныряли с утеса и мостков.

Я давно так не отрывалась.

Парни перебрасывали в воде мяч друг другу, а я сидела на мостках и болтала ногами в воде, пригревшись и немного разомлев на солнце.

- Ты уже решила, кто это будет? – Эмили Бартон опустилась рядом. Она… изменилась, стала еще более тонкой, почти прозрачной, кожа – как у Белоснежки, мокрые волосы стояли торчком. Зря она подстриглась, длинные волосы делали девушку женственнее, а теперь она похожа на угловатого подростка. Под глазами Бартон темнели круги. Нехорошие круги, слишком яркие.

- Эм, я только недавно поняла сама. Дай прийти в себя, - скривилась, не желая развивать тему. – Новость дерьмовая сама по себе, а уж когда она вмешивается в твои планы…

- Приходи, - пожала Бартон тонкими плечами. – И думай, потому что если ты затянешь, здесь начнется…

- …грызня, - закончила вместо девушки. – Я знаю. Не дави.

- Я не давлю. Но ты же понимаешь, как быстро разлетаются новости среди волков.

- И это дико раздражает. Ты давно приехала?

- Сегодня, в пять утра, - Эм смотрела на темнеющий на горизонте лес, а я немного приподняла щиты.

- Что у тебя случилось? – спросила тихо, краем глаза следя за подплывшими слишком близко Колдером и Марком.

- У меня как раз ничего, - отмахнулась Эмили.

- Эм…

- Вот только не надо твоих проповедей про «поделиться». Мою грешную душу им не спасти, да и каяться я не очень-то стремлюсь.

Не надо быть гением, чтобы сообразить, что у этой волчицы что-то не в порядке. Бодрая отповедь, взгляд жесткий, а в эмоциях такой раздрай, что скулить хочется. И ее волчица скулила, металась. Я видела, чувствовала, слышала и такое отчаянье с каждым новым вдохом, что хотелось броситься бежать, потому что помочь никак не можешь.

- Как скажешь, - подняла обе руки вверх. – Ты знаешь, если вдруг что… - я не договорила, не успела. Кто-то схватил меня за лодыжку и дернул вниз, я ухнула под воду, даже не успев толком испугаться, а когда вынырнула, отфыркиваясь и отплевываясь, увидела лишь удаляющуюся спину Бартон.

- Маркус, ты такой придурок иногда, что мне страшно становится.

Джефферсон стоял рядом, обнимал меня за талию и ржал, откинув голову. Капельки воды блестели на груди, ключицах, предплечьях, мокрые короткие волосы стояли торчком, заходящее солнце очерчивало контуры его тела. Красивого тела. Сильного. Каждую мышцу подчеркивали тени, каждую линию.

Перехватило дыхание на миг, странное чувство, как щекотка пробежало вдоль всего тела, концентрируясь внизу живота.

Маркус был очень горячим и большим. Я вдруг отчетливо осознала, насколько он действительно большой, насколько он действительно… мужчина. Не друг. Мужчина. Волк. Будущий альфа.

Рука сама собой потянулась к лицу оборотня, я провела кончиками пальцев вдоль его щеки, задержала руку на подбородке.

Джефферсон вмиг стал серьезным.

Перестал смеяться, заглянул в мои глаза.

Его грудь тяжело и часто вздымалась, задевая мою, руки крепче обвились вокруг талии, прижимая ближе к телу. Я кожей чувствовала его кожу, и в этом тоже было… что-то непривычное, странное, непонятное, но очень… завораживающие.

- Когда ты успел превратиться в мужчину, Марк? – прохрипела я, и правда не понимая, не помня. Пальцы на его щеке подрагивали.

- Очень давно, Головастик, - шепотом ответил Джефферсон. Его ладонь скользнула вверх, и он накрыл ею мою руку, слегка сжал. Мне вдруг совсем перестало хватать воздуха, взгляд волка стал до странного напряженным, выжидающим, каким-то... почти диким.

- Теперь Хэнсон водит! – проорал в самое ухо не понятно откуда взявшийся, Артур, толкая меня в спину, и я словно очнулась, руки Марка разжались, и оборотень отступил, сжав челюсти. – Давай, Крис, покажи, на что ты способна. Привыкла в своей Франции вместе с лягушатниками в болоте возиться?

Мы отпрянули друг от друга, как ужаленные. Наверное, и к лучшему, черт знает, чем бы все закончилось. Я была даже благодарна шуту-Колдеру, наверное…

Черт, это все от недосыпа, усталости и эйфории. Я все-таки очень скучала.

- Я утоплю тебя, Колдер! – прокричала, бросаясь в воду, намереваясь догнать засранца.