Разлучница - Мейси Ейтс

– Я сказал тебе, что никого не уговариваю, и никого не вынуждаю заниматься проституцией, чтобы получить работу. Возможно, я безжалостен в вопросах бизнеса, но не в моих привычках насиловать кого-либо.

Маделин сглотнула комок, застрявший в горле. Только что она совершила вторую крупнейшую ошибку в своей жизни. Ну хорошо, возможно, третью, но от этого она не перестала быть самой большой. Ей нельзя было целовать Алексея.

Но фантазии никогда не уживаются с реальностью, а ей так отчаянно хотелось избавиться от желания, которое она испытывала к нему! Сделать что-то, чтобы это безрассудное влечение покинуло ее. А еще ее охватила жуткая ревность, когда она увидела, как какая-то женщина гладит Алексея по руке и шепчет ему что-то на ухо.

До сих пор физическая сторона отношений между женщиной и мужчиной никогда не привлекала ее. В ее отношении к мужчинам превалировали эмоции, а не физическое желание.

Но поцелуй Алексея словно пронзил ее тело электрическим током, который полностью обезоружил ее. Она растаяла под его теплом. И на этом надо было поставить точку. Ей надо было напомнить своему телу – вся эта физиологическая дребедень ни имеет никакого значения!

– Конечно, ты не делаешь этого.

Она верила ему. Он даже не пытался ее обольстить.

Не уверял, что она красивая. Не признался, что она нравится ему.

И он не лгал. И поэтому она поцеловала его.

– Я просто не могу…

Маделин вспомнила о том, что случилось в прошлый раз. И снова это был ее босс!

– Это не очень хорошая идея, – закончила она.

– Да, – согласился он.

Опустив голову, она прошла мимо него, направляясь к двери.

Когда он снова заговорил, голос его был тихим, но властным:

– Это не очень хорошая идея. Но я хочу тебя. Если ты желаешь того же, подойди ко мне сейчас, Мэдди. Я не играю в игры, не бегаю за женщинами…

Она не повернулась:

– Не могу изменить своего решения.

Алексей подошел к ней сзади, открыл дверь и пропустил ее вперед:

– Это твой выбор. Могу я проводить тебя до банкетного зала?

Маделин сдержанно кивнула. Лучше всего было притвориться, что ничего не произошло.

– Привет, Мэдди!

Ровный голос Алексея принес ей еще больше боли, чем всегда. Теперь она знала вкус его губ. Ощущала его руки, жесткие и настойчивые… Эти руки заставляли женщину забыть обо всем на свете.

– Привет, – ответила она.

– Все ли готово для выставки в Люксембурге?

Откинувшись на спинку стула, Маделин потянулась и сказала в телефонную трубку:

– Все замечательно. Даже лучше чем замечательно. Мы арендовали целый замок, а это означает – я должна выяснить, захотят ли наши гости остаться в нем на ночь, а затем позавтракать с нами на следующее утро.

– Экстравагантно.

– Ты можешь позволить себе это, – сказала она.

– Конечно. Место проведения было идеальным, считала она.

Выставка обещала стать крупнейшей для этой коллекции, и Маделин искренне радовалась этому. В списке гостей значились самые богатые и влиятельные люди в мире, и обстановка выставки должна была произвести на них впечатление.

– Мне также хочется выставить несколько ювелирных изделий из твоих прошлых коллекций, если оригиналы все еще доступны.

– Некоторые еще доступны, хотя значительная часть была продана на аукционе.

– Мы должны выставить все, что возможно.

Маделин было легко разговаривать о работе с Алексеем. В этом отношении они понимали друг друга. Это был единственный уровень, где они контактировали. И это была единственная связь, которая существовала между ними.

Болезненно поморщившись, Маделин нагнулась вперед и взяла шариковую ручку, будто собираясь что-то записать. Ей надо было сделать что-то, чтобы не думать больше об Алексее.

– Сегодня я работал допоздна, – сказал Алексей. – Мы можем обсудить это в следующий раз?

Он никогда не приезжал в миланский офис. Точнее сказать, его не было здесь уже два месяца – с тех пор, как он уехал отсюда, – а это, конечно, не означало «никогда». Алексей находился в Москве, и Маделин была счастлива, что он так далеко.

Вступить в связь с Алексеем, спать с ним – не самое лучшее решение. Служебные романы никогда не вызывали всеобщего одобрения. Взять хотя бы ее отношения с Уильямом…

– Я… Скоро увидимся, – сказала она.

Положив трубку, Маделин замерла. Сердце ее сильно билось, руки дрожали. Но на этот раз в этом был повинен не Алексей.

Маделин сделала открытие. Отношения с Уильямом так и не отпустили ее. Она не смогла оставить их в прошлом. И сейчас была не в состоянии двигаться вперед. Она позволила этому мужчине по-прежнему властвовать над ее жизнью.

Конечно, Алексей не просто к ней заглянул. Он оставался с ней целый день. И конечно же причиной его визита была очередная выставка.

Маделин постоянно находилась при нем. Она принимала участие в каждом его шаге. Сначала – расширенное совещание с персоналом, затем – закрытое совещание с руководителями подразделений. А теперь она сидела с Алексеем в его кабинете, и они обсуждали различные организационные детали, один на один.

Обычно Алексей доверял ей выполнять всю работу. Конечно, выставки в Северной Америке, организованные ею, были не такими масштабными, как эта. Но здесь выставлялась его личная коллекция, и он, по понятным причинам, вникал в каждую деталь, высказывал свои соображения, постоянно что-то менял.

– Так что же мы будем делать с ожерельем? – спросила она.

Ожерелье было секретом новой коллекции Алексея. Изготовленное из изумрудов и бриллиантов, оправленных в платину, оно стоило полмиллиона долларов. Но так как создателем этого ювелирного украшения являлся сам Алексей, то реальная цена ожерелья была гораздо больше. И он придерживал его, никому не показывая, готовясь представить эту драгоценность на предстоящей выставке.

В прессе все шире циркулировали слухи о предстоящем мероприятии.

– Ожерелье надо привезти, когда прибудут гости. Его надо поместить в центре зала, на самом видном месте, но и в безопасном тоже.

– Ну, мы можем расположить вокруг него охранную сигнализацию так, чтобы не мешать обзору. И, конечно, поставим охранников. Везде. – Откинувшись на спинку офисного кресла, Маделин вскинула голову. – А затем, когда выставка закроется и гости разойдутся по своим апартаментам, мы увезем драгоценности в бронированных машинах.

На его драгоценности никто никогда не покушался, но Алексей считал – бдительность необходимо соблюдать всегда. Возможно, именно поэтому ни разу не было попытки грабежа.