Так не бывает - Лана Черная

Что-то непонятное происходило с Алексеем Евгеньевичем. Еще никогда не случалось, чтобы он вдруг отменял все свои дела на целый месяц. Он никогда ничего не отменял даже на сутки. А тут!.. Что с ним?

Впрочем, мало ли какие у него могут быть обстоятельства! Может, укатил на какие-нибудь острова с очередной пассией. Он зрелый самодостаточный мужик. Завидный холостяк. Один из самых…Хотя, пожалуй, самый-самый.

Марине не может быть никакого дела до его личной жизни.

Не может. Не должно.

Они расстались давно и бесповоротно. Тогда почему это её так волнует? Вот аж руки похолодели. Почему? Марина не могла ответить.

Она встала из-за стола и сразу же бухнулась обратно в кресло. На столе залился Шопеном её мобильный телефон. Марина взглянула в окошко телефона. Определившийся номер её немного успокоил.

Звонила дочь…

…Звонить или не звонить?

Ирма сидела в кухне и не сводила глаз со своего телефона. Слайдер одиноко лежал на круглом столе и пугал молчанием. Ирма отключила его ещё две недели назад. Из страха, что мать может её найти и помешать. А ей так хотелось обрести долгожданную свободу, вырваться из плена прошлого.

Ирма не жила у матери с февраля месяца. Сначала она пропадала у Павла, они даже строили планы на будущее, готовились к свадьбе, пока Ирма не подслушала его разговор с матерью. Оказалось, он всё это время притворялся её лучшим другом, а на самом деле шпионил за ней. Докладывал о каждом её шаге матери. Наверное, и интимными подробностями делился. Советовался, что лучше подарить. И все его чудные отгадывания Ирминых вкусов и желаний были фикцией, а не близостью душ, как наивно полагала Ирма. Тогда было больно, а когда Павел не стал ничего отрицать — стало совсем гадко.

Подруга Олеся, о которой Ирмина мать ничего не знала, без лишних вопросов приютила в своей съёмной квартире институтскую подругу. Об их дружбе вообще никто не знал. Леся легко ответила согласием на странную просьбу Ирмы делать безразличный вид «на людях»; теперь они были однокурсницами для всех, и лучшими подругами — вне стен университета. Приходилось скрывать из-за матери Ирмы, которая непременно устроила бы Лесе ревизию по всем фронтам. И Ирма не сомневалась, что Олеся не прошла бы проверку. Тогда девушки вряд ли бы сумели сохранить дружбу, остаться близкими друг другу людьми. Олеся была единственной настоящей подругой Ирмы. Поэтому когда у неё возникла острая необходимость сбежать от всех и вся, она обратилась именно к Леське. Больше не к кому. Олеся одна была в курсе всех Ирминых дел. Знала о друге детства, в какой-то момент ставшего возлюбленным. И о его предательстве, хоть и не о том, что случилось на самом деле. О беременности Олеся узнала первая и единственная, кто вообще об этом знал. До появления Алёши.

И Олесю не пришлось от него скрывать. Подруга с удовольствием согласилась быть свидетельницей на свадьбе брата. Вместе с профессором Корзиным. Сергей Васильевич оказался своим «в доску», очень подвижным, несмотря на его грузную комплекцию, весёлым и добродушным. И порой казалось, что он не старше самой Ирмы. Впрочем, оно и неудивительно, ведь он лучший друг её мужа. А у Алёши нюх на людей, иначе он бы не стал тем, кем стал. Ирма на себе убедилась, что он видел людей насквозь. Читал их как книги: быстро, легко, но без интереса. Словно заранее знал, чем закончится очередная история.

И Ирма пока не знала, что заставило его разувериться в людях. Ей казалось, что он не доверял даже самому себе. А ещё ей не давало покоя, зачем он женился на ней? Доводы Алёши казались ей сомнительными, как и идея Леси в целом.

Ирма помнила, как не знала, что делать дальше. Возвращаться домой не имело смысла. Мать ничего не поняла бы и стало только хуже — жизнь пошла бы под откос. Соглашаться тоже было страшно. Как, если она совершенно не знала Алекса? Нет, он, конечно, поступал благородно. И с женой друга, и с ней. Элегантно и ненавязчиво. И Леська тогда ещё обиделась — не разговаривала с Ирмой неделю, хотя потом оправдывалась сложным процессом. Поведение подруги Ирма не понимала. Она что ожидала, что Ирма станет плясать от радости? Она не стала, потому что боялась. И матери, и рожать, и этой глупой идеи.

А что если мать осуществит свои угрозы? Тогда Ирма подставит всех: и Леську, и Алексея. Тогда она лежала на больничной койке гинекологического отделения и понимала, как всё глупо. Вся её жизнь такая нелепая и неправильная. Какое решение она ни примет, будет неправильно. Сделать аборт и больше не иметь детей было страшно до жути. Рассказать матери и стать «счастливой» супругой Павла — унизительно. Согласиться с Леськиной идеей? Окончить институт, родить, найти хорошую работу и развестись со словами благодарности? Неправильно как-то…

Тогда она перебрала массу вариантов развития событий и по всему выходило, что Леськина идея — наилучший, хоть и рискованный. А с помощью подруги обезопасила себя брачным контрактом. И самое странное, что Алекс не стал возражать против её условий.

Леськины аргументы сыграли на положительное решение. Алёша действительно мог дать Ирме ту независимость, о которой она так долго мечтала. Леське Ирма верила — та беспокоится за подругу. А Алёше — нет. Да, он уже однажды поступил благородно, женившись на вдове погибшего друга. Да, он помог ей отвоевать сына и встать на ноги, а уж потом отпустил в свободное плавание. Но с Ирмой всё было иначе.

Алёша одаривал её знаками внимания каждый день. Весёлые ромашки в вазе на окне, любимый жасминовый чай и блинчики на завтрак. Прогулки по городу: они ходили в кино, на каток, в дельфинарий и Алёша даже учил Ирму плавать, — и разговоры ни о чём до самого рассвета. От серьёзных тем всегда увиливал, переводил в шутку. А об отце Ирмы толком не рассказывал, хотя она не раз пыталась расспросить его. Говорил, что мало с ним общался. А на утро вновь принимался каким-то немыслимым образом угадывать её желания. Ирму это настораживало.

Всё это так не походило на банальное благородство, которым он оправдывал себя, поддерживая Леськину идею. Ну не так ведут себя благодетели, пусть даже те, что отдавали дань памяти о старом друге. Что-то таилось за этими ухаживаниями. Но что? В чём тогда истинные намерения Алёши?

Расчёт? Глупо. Ирма не богатая наследница, скорее наоборот. Вряд ли ей хоть что-то достанется из семейного имущества, если Ирма ещё переживёт этот день и останется на свободе. Ведь совершенно неизвестно, как мать отреагирует на то, что дочурка пошла против её воли. Может, наконец, исполнит все свои угрозы и упечёт Ирму за решётку на всю оставшуюся жизнь. У убийства как известно нет срока давности. И что тогда?

Ирма тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли и сосредоточилась на намерениях мужа. Расчёт она отмела сразу. Алёша не нуждался в финансах — его машина и квартира в элитном доме стоили немало. И Ирма знала наверняка, что приобрёл их её муж за свои кровные. Жалость тоже отпадала. Алёша хирург, а хирурги безжалостны. Это профессиональное. Нужно быть решительным и равнодушным, чтобы спасти жизнь пациенту и не подставить свою. По-другому никак.

Алёша был отличным хирургом и педагогом. К нему на лекции старались попасть все. Учиться у самого Туманова — блестящая возможность себя показать. Вдруг заприметит да и возьмёт к себе на практику. А если очень повезёт, так ещё и работать в свою команду пригласит. А что может быть лучше для успешной карьеры? Ирма восторг однокурсников не разделяла. Считала его преувеличенным, раздутым на пустом месте. На лекции Туманова ходила без особого желания. Обычные лекции, ничего выдающегося. Ирме больше нравились лекции Сергея Васильевича. И на практике ей посчастливилось ему ассистировать. Вот уж действительно виртуоз.