Дракон для попаданки с ребенком - Наталья Белецкая

По словам старухи выходило, что девушку сослали сюда за какое-то страшное преступление. Должны были казнить, но какой-то чиновник, с которым спала красотка, сумел надавить на суд и высшую меру наказания заменили ссылкой.

Однако вместо того, чтобы исправится, ведьма пошла в разнос, решив, что в таком захолустье ей закон не писан. Все свои проблемы наглая девица решала за счет деревенских мужчин, с помощью приворотных зелий околдовывая и обворовывая их.

Велея утверждала, что в качестве платы за лечебные настойки и мази жених её внучки вместе с еще двумя мужиками согласился помочь ведьме с хозяйством: починить крыльцо у дома, забор и сарай, выкопать компостную яму и что-то еще сделать по мелочи. Тогда девица только приехала и деревенские кумушки не знали, что она – бессовестная потаскуха, которая ни одного мужика не пропустит. Вот и отпустили своих благоверных спокойно.

А через два дня, когда мужчины вернулись, были они, словно не свои, хвалили негодяйку, а внучкин жених и вовсе разорвал помолвку и уехал обратно к ведьме. Только что-то не сложилось у них, утопила она своего любовника в болоте! Но доказательств никто не нашел, ведьма вместо ответа на вопросы хохочет. Издевается!

– А в прошлом месяце, как сошел снег, – продолжала бабка, – появилась у ведьмы дочь. Откуда, никто не ведает. Не носила ребенка она! Большого живота у бесстыдницы не было. Ведьма говорит, что подбросили. Но это не правда! Дороги тогда развезло. До её домика не добраться было. Значит, колдовством своим черным этого ребенка получила!

Эмет слушал болтовню Велеи с большой долей скепсиса. Та заметила выражение его лица.

– Не веришь мне, касатик, а зря! – старуха погрозила скрюченным пальцем. – Мужики наши, как видят девку эту развратную, так последние мозги теряют. Смотрят на неё со страстью, только слюни текут. Все, что она говорит, выполняют. Деньги ей последние отдают! Ты бы лучше купил у меня защитный поясок, да повязал. От дурного сглаза и колдунства черного помогает!

Бабка сунула ему под нос тонкий плетеный пояс с вышивкой.  Эмет сразу мог сказать, что никаких чар на нем не было.

– Заговоренный поясок-то! Бери, не пожалеешь! Спасибо мне потом скажешь. И недорого отдаю.

– Спасибо за рассказ, – дракон встал из-за стола, – я и без пояска обойдусь. Но монеток мне не жалко.

Он сунул пару медяков пожилой женщине, и вышел из трактира.

Сначала Эмет думал снять номер и поспать несколько часов, но купцы, пришедшие в деревню, громко торговались, кричала детвора, да и в целом тут было шумно. Даже если он заснет, спать будут чутко, поэтому мужчина принял решение: слетать к ведьме. Может быть, девушка приютит его на денек?

Поточнее разузнав дорогу у местного жителя, он вышел из деревни, отошел подальше, обернулся и взлетел. У ведьмы оказался довольно большой участок земли, отгороженный от леса забором. Тут стоял добротный сарай, и сам дом был ухоженный, как и огород рядом. Сверху он все неплохо рассмотрел.

Отворив ворота, он поморщился от громкого яростного лая. Мужик, у которого он спрашивал дорогу, предупредил о собаке, которая охраняет дом ведьмы. Пес был крупный и не собирался сдаваться, хотя чувствовал в госте более опасного хищника. Вредить защитнику не хотелось, поэтому Эмет с помощью подготовленного заклинания усыпил пса.

Аккуратная дорожка вела прямо к крыльцу дома. Дверь распахнулась, и на пороге замерла прекрасная девушка, с большим тяжелым посохом в руке. Сколько в ней достоинства! Точно аристократка. Порыв ветра растрепал её шоколадные волосы и донес до Эмета невероятный аромат. Вкусная, она такая вкусная.

Он обомлел, жадно разглядывая девушку, которую словно кто-то создал для него. Светлая кожа, длинные волосы, прекрасное лицо грозной богини, точеная фигура, которую порывами обрисовывал ветер. Какая насыщенная аура! «Сильная самка!» – пришел одобрительный отклик его драконьей половины.

Как имя ведьмы? Кажется, старушка его называла. Лия! Точно, Лия. Какая красивая!

Однако ледяной голос девушки разрушил очарование. Эмет не сразу осознал, что она сказал, но потом рассвирепел, поняв, что попал под ведьмины чары. Оказывается, бабка была права! Злость на себя, позволила сосредоточиться.

Об отдыхе тут не могло быть и речи, если его, несмотря на драконью кровь, настолько тянет к этой незнакомке, то что испытывают обычные люди? Надо будет обязательно сообщить потом о нарушительнице. А сейчас достаточно просто забрать племянницу. Но с этим тоже обозначилась проблема.

Она не желала отдавать ребенка! Он признался, что не убивал пса, а после…

Ткань её платья, прильнув к коже, обрисовала грудь с затвердевшими сосками, ведьма передернула плечами, видимо, озябнув, и в голове у Эмета стало пусто. Лия о чем-то спрашивала, а у него перед глазами стояло прекрасное тело.

Какая у неё идеальная форма груди. Неужели под платьем нет нижнего белья? То есть на ней надета только эта тонкая тряпочка и чулочки с ботиночками? Надо все немедленно с неё снять! Хотя чулочки можно оставить. Интересно, где они у неё заканчиваются? Они выше колена или ниже? Его мозг плавал в пьянящих фантазиях, но холодно брошенные слова снова привели себя.

Она отсылает его? Он не отец, а дядя!

– Пятиюродный? – откровенно издевалась она, конечно, прекрасно зная, что он «поплыл» от её чар.

Может, нужно предложить ей денег?

Когда Эмет узнал, что девушка провела обряд принятия в род, то не сдержал возмущения. Откуда она могла узнать? До полутора лет дети драконов ничем не отличаются от человеческих, разве что болеют реже. Кто сказал? Не могла же она принять в род никому не известного младенца! Значит, хотела породниться с правящим кланом драконов.

Неужели Аргейл не просто подкинул девочку, а остановился у ведьмы и признался в том, кто эта малышка? Конечно, признался, он же был очарован! Если уж Эмета при его стойкости к ведьминым чарам и опыте так ведёт, то что было с молодым наемником? Он, наверное, сразу запрыгнул в кровать к Лие, касался её тела, получал её ласки.

Злость и какая-то нерациональная обида захлестнула Эмета и он выплюнул те ужасные слова. Хотел поймать ведьму, допросить… но проиграл, не успев вступить в сражение. Её чары подчинения ощущались чуждо. Он изо всех сил боролся, сопротивлялся её воле. Эмет боялся обращаться потому, что контроль над второй сущностью в