Купить мужа, или Голая правда о драконах - Елена Амеличева

class="p">Я вовремя успел пригнуться, крылатый прошел на бреющем полете над моей головой и уселся, довольный, на плечо Дэны. Обезьянка тут же забыла про меня и тоже перескочила к хозяйке.

И, наконец, к нам присоединился усатый хлыщ. Залезать на ручки к Дэне он, конечно, не стал, хотя, чувствовалось, был бы не против.

– Даниэлла, нам нужно поговорить! – заявил вместо этого звенящим от гнева голосом.

– Вернулась домой, называется, – пробормотала она.

– Дорогая, этот хлыщ, – я кивнул на блондина, – утверждает, что он твой жених.

– А этот… – тот взмахнул руками, но красноречие его подвело, – этот говорит, что он твой муж! Что за шутки, Даниэлла?

– Ты решила завести гарем и побоялась мне об этом сообщить? – я снова притянул ее к себе под шумок.

– Гарррем? – попугай распушил перья. – Будет два дррракона? Не перрреживу!

– Чи-чи-чи! – согласно закивала обезьянка.

– Даниэлла! – хлыщ обиженно надул губы, усы над которыми совсем поникли, рыжеватыми полосками протянувшись до подбородка.

– Черррвячки! – Чип перелетел на его плечо и клюнул в щеку.

– Отстань! – отмахнулся тот.

– Вррредный! И невкусный! – попка вернулся обратно к Дэне, которая рявкнула, сжав кулаки:

– Тихо всем! Ты кушай, – она протянула Фене маленький банан. – И поделись с Чипом. Ты, – перевела взгляд на меня.

– Я больше люблю персики, – предупредил на всякий случай.

Закатила глаза, вздохнув, и посмотрела на блондина.

– Идем в гостиную, поговорим.

– Идем, дорогая, – он горделиво глянул на меня, подкрутил усы и зашагал за ней следом.

Глава 7. Просто чмок

И о чем им разговаривать? Я стиснул зубы. Тарантул сказала, что этот хлыщ за Дэной уже полгода волочится, презентики таскает, цветочки – видимо, на что-то рассчитывает, пакостник. Покосился в сторону гостиной и, не удержавшись, зашагал туда. Остановился за колонной, увитой цветами.

– Подслушивать нехорррошо, – сообщил попугай, но Феня сунула ему под клюв бананчик, и Чип переключился с моральных принципов на желания желудка, ведь не зря второе всегда оказывается в итоге сильнее первого.

Пусть нехорошо, зато информативно. К тому же, это моя жена, имею я право быть рядом – на тот случай, если ее придется спасать от этого незваного гостя? Мало ли, что ему в голову взбредет? Брошенный и обманутый в лучших ожиданиях мужчина опасен, как раненая акула.

Хотя этот Клайв тянет разве что на краба. Или на рыбу-клоуна, что более вероятно. Напыщенный и нелепый.

– Что это значит, Дэниэлла? – тем временем донеслось из гостиной. – Почему этот хлыщ зовет себя твоим мужем?

Вот ведь голимый плагиат, это я его хлыщом обозвал! Похоже, у кого-то напряг с фантазией!

– Потому что мы вчера поженились, – последовал ответ Дэны. – Лучше скажи, с какого перепугу ты себя назвал моим женихом?

Умница, девочка! Я довольно кивнул. Так его!

– А кем мне себя считать? Полгода сюда таскаюсь, Даниэлла! По-моему, мои намерения и так ясны, как день!

Да, метафоры так себе, штамп на штампе.

– Клайв, ты сюда, как ты выразился, таскаешься, потому что я преподаю тебе живопись! – голос женушки начал наполняться сталью. – Думала, ты хочешь научиться рисовать. Иные твои намерения – твои проблемы! Я никогда не подавала повода надеяться, это наши отношения перейдут в иную плоскость!

Ага, именно на плоскость этот блондин и рассчитывал!

– А поцелуй? – взвился тон хлыща, ударив по ушам визгливыми нотками. – Наш с тобой поцелуй, помнишь?!

– Да не было там нечего! – возмутилась она. – Просто мы выпили, и атмосфера… Вечеринки Миры все такие! И вообще, один чмок не считается!

– Для меня это был не просто чмок! И я картину ту закончил сегодня, хотел пригласить тебя в гости, подарить ее тебе и сделать предложение, как полагается, а ты!

– А я сказала бы тебе нет.

– Значит, так, да?! – голос блондинчика дал петуха. – Даниэлла, последний шанс! Если я сейчас уйду, то больше не вернусь, учти!

Какой пафос! Да вали ты уже побыстрее!

– Клайв, ты знаешь, где выход, – ехидно донеслось в ответ.

– Ты пожалеешь! – взвизгнули каблуки, и я едва успел отойти от колонны, как из гостиной вылетел красный, будто рак – если уж пользоваться штампованными метафорами, хлыщ.

Феня кинула на пол шкурку от банана и захлопала глазками. Блондин наступил на кожуру, взмахнул руками и упал на задницу с точно таким же шлепком, как тесто, которое Тарантул с силой шмякает об стол. Весьма вкусные пирожки потом получаются, кстати.

И хотя «булкам» блондина пришлось несладко, главной его проблемой было не это, ведь над горе-женихом нависла угроза посерьезнее синяка на полупопиях.

Стоявшая рядом пузатая ваза с цветами зашаталась, когда ухажер начал подниматься и уперся рукой в высокий шкаф, на полке которого она стояла.

– Ой-ей, – прокомментировал попугай, явно с интересом ожидая развития событий.

– И не говори, – пробормотал я, сам замерев в ожидании.

А ваза, перестав шататься, как девица, которая никак не может выбрать между двумя кавалерами, уверенно рухнула вниз. Угодив как раз на голову хлыща, она уселась над ней, как достаточно забавная каска – с двумя ручками и золотыми птицами по бокам.

Так и представил себе воина-модника, который идет на бой в таком великолепии. А следом несется пехота в простых железных кастрюлях. Веселый вышел бы бой. И короткий – надо было бы лишь перебить противника, который, не в силах устоять на ногах от хохота, сдался бы на милость напавших клоунов.

– Ай, – обозначил свое негодование и удивление Клайв, снова шлепнувшись на задницу.

Не ожидал от него такой деликатности в подборе выражений. Даже Император, думаю, в такой ситуации использовал бы слова из лексикона пьяного вусмерть конюха!

Потянув за ручки, блондин попытался снять вазу, но та твердо была намерена не расставаться с ним ни под каким предлогом и слезать с головы не пожелала.

– Да чтоб вас всех! – голос Клайва снова наполнился визгливыми нотками.

Он встал и, слегка пошатываясь, поплелся к выходу из дома.

– Молодчинка, Феня, – я подмигнул обезьянке и подставил ей ладонь. – Дай пять!

Маленькая лапка коснулась моей пятерни. По мордашке хулиганки расплылась довольная улыбка.

– И не стыдно вам? – Дэна подошла к нам и с укором покачала головой.

– А чего это нам должно быть стыдно? – возмутился я. – Это он, твой жених, слямзил напоследок вазу и смылся! Видимо, за моральный ущерб с тебя взыскал. Или на память утащил, даже не знаю. Чтобы горючими слезами наполнить до краев, вероятно.

– Плохо то, что теперь наш бюджет лишился еще и денег от уроков, которые Клайв у меня брал, – она вздохнула. – Впрочем, этого следовало ожидать.

– Ты только его учила, или стоит ожидать новой волны нашествия женихов, обманутых