Гильдарский Разлом - Сара Коуквелл

Куда бы ни направился Волькер, даже сюда, на тренировочные уровни, за ним всегда следовала небольшая свита техножрецов, тихими и неразборчивыми голосами шептавшая литании благословления тому, кого они называли Великим Удостоенным. Риар отказался от сопровождения всех тех, кто работал в главном зале, но с огромной неохотой ему пришлось согласиться на группу из четырех адептов.

Апотекарий пристально следил за Волькером, пока юноша занимался ежедневными упражнениями в полумраке тренировочных клетей. Освещение здесь намеренно оставили тусклым, встроенные в стены люмоканделябры давали лишь слабый, подрагивающий свет. Серебряные Черепа предпочитали проводить тренировки при различных уровнях освещенности. Подобная практика как нельзя лучше готовила их к бою в различных условиях и помогала развивать усиленное зрение.

Волькеру не нужно было беспокоиться о своей защите еще долгое время, но Риар прекрасно понимал, что упражнения отгоняли депрессию, в которую мог впасть юноша, находись он все время в баке.

Во время физических тренировок Волькер пользовался всеми возможностями своего мозга. Также это означало, что парень был более самостоятелен, чем если бы его ввели в искусственную кому и он подвергался бы постоянным обследованиям. Таким образом, мальчик хотя бы на время мог забыть о проекте, который в конечном итоге поглотил все, кем он когда-то был.

Тусклый свет отбрасывал на стены тренировочного уровня резкие тени сражающихся гигантов. Наряду с Волькером здесь проводили тренировку и несколько других Серебряных Черепов, которые на расстоянии казались лишь едва различимыми силуэтами. Но Риар узнал их всех с первого же взгляда. Он был старшим апотекарием четвертой роты, и все воины проходили через его руки. Звон скрещивающихся клинков разносился по всему внутреннему зиккурату «Грозного серебра».

Риар наблюдал за Волькером из-под прикрытых век, благодаря навыкам апотекария он просчитывал эффект от упражнений юноши в тренировочной клети. Волькер отлично справлялся со своими аугментическими имплантатами и полностью их контролировал. Поначалу это давалось ему непросто. Волькер так и не получил Защиты Императора и силовых доспехов, поэтому взаимодействие с техникой на уровне, необходимом для проекта «Возрожденный», всегда представляло для него настоящее испытание. Но к этой проблеме Волькер сумел приспособиться с легкостью и достаточной ловкостью.

Обнаженный выше пояса, в закрывающих искусственные ноги легких штанах, Волькер сражался с умением и мастерством, сравнимыми с любым из боевых братьев. На его спине бугрились мышцы, когда он отбрасывал механического противника и с задором и энергией валил на пол тренировочного сервитора. Учитывая то, что большую часть времени он неподвижно проводил в баке жизнеобеспечения, Волькер радовался любой возможности выйти из заточения, пусть даже всего на пару часов.

Спустя несколько коротких недель он навсегда утратит возможность свободно передвигаться. После присоединения он станет единым целым с «Грозным серебром». В такой судьбе было что-то печальное, даже немного страшное, но мальчик никогда не пытался избежать ее. Прогностикары предсказали его будущее, как это решил сам Император. Ни один верный житель Империума Человечества никогда бы не отказался от такой чести. Волькер больше скорбел о том, что его не приняли в ряды Адептус Астартес, а не по поводу своей жертвы. Даже утратив руки и ноги ради аугментики, которая будет соединять его с корабельными системами, Волькер оставался решительным и уверенным в себе и с надеждой смотрел в будущее.

Апотекарий гордился успехом, которого добился во время своего пребывания с четвертой ротой. Почти двести лет его роль сводилась к тому, чтобы уменьшать страдания смертельно раненных братьев, быстро и без лишних страданий отправляя их в руки Императора. Он изымал наследие ордена из тел павших, чтобы будущие поколения смогли занять место ушедших боевых братьев.

Конечно, ему требовалось чем-то отвлечься, ведь он глубоко переживал потерю каждого боевого брата. Его татуировки чести были простыми и отражали саму душу Риара. Они перечисляли имена всех воинов Серебряных Черепов, чьи священные квинтэссенции он изъял при помощи редуктора. О них не забудут, нет. Но теперь, благодаря работе над Волькером, ему дали возможность взращивать и созидать.

Его кровный брат, прогностикар Хэрей, когда-то мог видеть ауры. Давно отошедший в чертоги мертвых, псайкер всегда утверждал, что у Риара аура защитника.

— Щит Императора, — такими были его слова.

С момента его гибели минуло пятьдесят лет.

Неужели прошло столько времени?

Риар редко когда чувствовал груз прожитых лет, но, когда это все же происходило, становился подавленным. Печальная и бесславная кончина брата, разорванного на куски обезумевшими от крови орками, преисполнила его боевой яростью. Риар убил десятки зеленокожих, прежде чем его остановил едва не ставший смертельным выстрел в грудь. И даже тогда угасающий гнев помог ему прицелиться из болт-пистолета и прикончить ксеноса. Риара остановило лишь то, что тело перестало повиноваться и он потерял сознание.

Апотекарий Мал лично наблюдал за восстановлением своего подчиненного. Это была честь, которой на памяти Риара больше не удостаивался никто. Главный апотекарий Серебряных Черепов гордился и интересовался всеми, кто следовал зову сердца, и этот моральный принцип Риар, сам того не осознавая, перенес теперь на юношей, служивших под его руководством. Апотекария уважали и чтили не только в четвертой роте, но и во всем ордене за прямодушие и, конечно же, за легендарное бесстрашие перед лицом орков — историю о его подвиге продолжали пересказывать вновь и вновь.

После кратковременной вспышки воспоминаний его охватила меланхолия. Вздрогнув, Риар отогнал мысли о прошлом, медленно пригладил заплетенную седую бороду и подумал о том, что на его глазах воплощается будущее, которое сейчас виртуозно сражается в тренировочной клети.

Из теней за Волькером Страубом следил еще один человек. Он не лучился гордостью. Это было грязное худощавое существо, которое знало, что переступило границы своей удачливости, появившись в такой близости от тренировочных палуб. Но до него доходило столько слухов об этом Возрожденном, что он отважился взглянуть на него своими глазами.

Юноша, который вел «Грозное серебро» через варп, был забран Серебряными Черепами из мира-улья, где ему ежедневно приходилось сражаться за выживание. Рожденный во впавшей в немилость семье Навис Нобилите, он был отдан родителями на службу Империуму, чтобы хоть немного восстановить былое влияние. Они продали его, словно вещь, и ему до сих пор с трудом удавалось мириться с таким оскорблением.

Его звали Иеремия, и он завидовал. Он завидовал мускулистому, здоровому юноше, который сражался сейчас в тренировочной клети. Завидовал посягательству на то единственное, что он считал принадлежащим ему одному. «Грозное серебро» был кораблем Иеремии. По крайней мере, так он считал.

Именно Иеремия успокаивал его встревоженную душу, когда они путешествовали по варпу. Он приложил все усилия для того, чтобы корабль принял его, хотя не был уверен в конечном результате.