Кадетский корпус. Книга пятнадцатая - Евгений Артёмович Алексеев

— Мне тоже не с руки брать свои слова обратно, — сдержанно кивнул граф Левенгаупт.

— Я всегда за хорошую драку, — прогудел барон фон Герц.

— Господин Соколов, что скажете вы? — француз по протоколу обратился ко мне.

— Вызов принят, более того я согласен драться без колец-ограничителей и дабы сократить время готов выйти на ристалище один против троих, — с ходу выдаю сенсацию, раз уж дуэли не избежать то надо жестить, тем более моя провокация имеет конкретные цели.

— В себя поверил? — не сдержал насмешки довольный собой князь Радзвилл, вроде как загнал меня в ловушку, а потом безапелляционно добавил, — Без ограничителей все преимущества у старшекурсников!

— Неслыханная самоуверенность или полная некомпетентность! — вынес вердикт Анджей Замойский, уже тоже празднующий легкую победу.

— Господа, вы не находите, что слишком увлеклись? — с ходу ловлю парочку аристократов на длинном языке, — Я готов вам двоим доказать, что моя вера в себя имеет под собой твердое основание, а самоуверенностью тут и не пахнет!

— Я принимаю вызов, — мгновенно вспылил гордый поляк.

— Кажется, граф, теперь понятно почему вас вызвали трое вассалов принца Гессена, — не скрывал радости Лев Радзвилл и веско добавил, — Буду иметь честь драться с вами.

— Без колец, двое против одного! — припечатываю условия, мне требуется максимально опозорить аристократов, а по силе я уж давно не первокурсник.

— Как угодно!

— Вам же хуже, — почти хором ответила парочка шакалов.

— Господа к порядку! — возвысил голос маркиз де Шетарди, — Не забывайте, что мы собрались по совершенно иному поводу. В первую очередь вассалы принца Гессена согласны ли вы на условия дуэли, предложенные графом Соколовым?

— Нет, мы будем биться один на один, без ограничителей, — гордо заявил Адольф фон Вангерсхайм.

— Один на один, с ограничителями или без, — подтвердил граф Левенгаупт.

— Нам остается только поединок, — улыбнулся барон фон Герц.

— Хорошо, объявляю перерыв, решение арбитров будет вынесено через пятнадцать минут, — французский посол взял понятную паузу, чтобы обсудить с коллегами окончательный вердикт.

Пока есть время, еще раз анализирую свои действия. Провоцировал шведов на неравную дуэль без особой надежды, хотя по факту в определенном смысле для меня выгоднее драться сразу с тремя противниками, чем с каждым по одному. Правда участие фон Герца делает нежелательным такую схватку, но я точно знал, что вассалы принца Гессена на подобное не пойдут, мало того, что старше, так еще и втроем. От такой победы чести будет немного, а в случае поражения станет совсем грустно. А вот князя Радзвилла и графа Замойского поддел, на что, собственно, и рассчитывал.

Уверен, два аристократа действовали по какому-то плану, их задача — это максимально навредить, поэтому они не смогли найти в себе силы отказаться от дуэли два на один, так любезно мной предложенной. Но в своей алчности и самоуверенности враги забыли о том, что их ждет в случае поражения, довольно непрестижная получится драка, а если постараюсь, то ее и запомнят надолго. В общем чисто внешне действовал импульсивно, однако на самом деле все просчитал, в случае поражения урону чести для меня не будет, убить себя не дам, а в случае победы получу очередную порцию славы.

— Дамы и господа, дело между принцем Фредериком Гессеном и графом Михаилом считаем полностью исчерпанным, стороны вели себя благородно, ни дух, ни буква Кодекса Кланов нарушены не были, — в наступившей тишине маркиз де Шетарди озвучил первую часть вердикта, — Возникший в ходе разбирательства вопрос сатисфакции герцога Вангерсхайма, графа Ливенгаупта и барона Герца считаем абсолютно необязательным, однако так как все стороны по обоюдному согласию решили довести дело до схватки, то мы не смеем препятствовать благородному стремлению.

— Браво!

— Справедливо!

— Так! — одобрили решение судьи собравшиеся аристократы.

— Что касательно князя Льва Радзвилла и графа Анджея Замойского, то мы усматриваем в их поведении желание разжечь ссору между благородными людьми, причем аристократы действовали чужими руками. Арбитры могли бы аннулировать неравные условия поединка, однако, если граф Соколов желает Суда Чести, то мы не смеем противиться его воле, — француз выдал сенсационное заключение.

— Целиком и полностью подтверждаю мнение коллеги, — встал со своего места посол Швеции.

— Считаю, что после дуэли недостойное поведение графа Анджея Замойского и князя Льва Радзвилла должно быть рассмотрено Дворянским Собранием, — вынес пугающий вердикт князь Дашков.

— Граф Соколов, вы продолжаете настаивать на дуэли два против одного? — ничуть не сомневаясь в ответ уточнил маркиз де Шетарди.

— Абсолютно так, — киваю в ответ, на самом деле агрессоров я уже наказал.

— Хорошо, — благосклонно кивнул француз и добавил, — Хочу уведомить, что поединки должны проходить с паузами достаточными для того, чтобы граф Соколом мог успеть восстановить силы и здоровье. На этом собрание завершено!

Глава 6

День дуэлей

Так, первым делом собрал информацию о противниках. Герцог Вангерсхайм — крепкий универсал, возможно талант невеликий, но за Адольфом стоят десятки поколений высокоранговых магов, порода, традиции сильной клановой школы, лучшие тренера по магическому фехтованию, ко всему он на пару лет старше меня, а в нашем возрасте такая разница по идее дает существенное преимущество в развитии «источника», у шведа априори больше резервов, чем у почти любого первокурсника. Однако в моем случае после ряда прокачек, инициированных духами, такая аксиома не работает, моя и без того аномальная аура теперь несравнима ни с чьей на планете.

Барон Георг фон Герц по всем данным был тем, кем выглядел, а именно начинающим магоборцем. Юный силач пошел по пути развития тела, при помощи маны он кратно увеличил физические способности и скорость. С древними артефактами, в доспехе и с холодным оружием, да еще и в ограниченном пространстве «изменяющий тело» мог бы стать страшным соперником, однако на дуэльной арене все это запрещено, поэтому в бою с ним по идее достаточно сохранить дистанцию и хладнокровно расстрелять противника дальнобойными плетениями.

Для себя самым опасным из тройки шведов определил графа Левенгаупта. Адам, насколько знаю, как и многие интеллектуалы отдал предпочтение изучению площадных техник, при этом у него в отличии от многих хватало сил и ума для этой непростой специальности. Имея в арсенале несколько довольно эффективных плетений, враг получал возможность в первые минуты сражения нанести мне значительный урон. Тут стратегия