Агентство потерянных душ - Андрей Дорофеев

очень-очень неинтересная жизнь: племя, что называло себя просто "люди", были при всей своей свободе не свободнее рабов — они добывали себе пропитание, состоявшее из животных и птиц, и продолжали свой род.

Племя состояло всего из нескольких десятков таких товарищей, и за пять минут Маша всем им и в глаза посмотрела, и под тулупы заглянула. Лис, эй, Лис, где ты? Может быть, ты вот эта шкура полярной лисы, что висит на плече у шамана?

Маша крутанула колёсико снова, и вот тут изменилось всё.

Перед глазами Марии стоял современный город, которого просто не могло существовать. Городом она могла это назвать только потому что в нём были... наверное, дома. Их было очень немного, они утопали в зелени. Они были так органичны - и так скромны, и так приличны, и так красивы!

Маша почувствовала, что сердце сжалось, а по потной маске меморизатора текут слёзы.

"Леттуа Гири, Леттуа Гири... Родина моя... Любовь моя", — зашептала она, и только поняла, что шепчет — слёзы полились градом.

Маша оторвалась от маски и несколько минут просто рыдала, не в силах остановиться. Плотину прорвало — она, наконец, нашла то самое чувство Родины, которое на долгие годы... долгие века оставалось забытым, потому то Родина была утрачена. То же самое она испытала войдя первый раз в агентство, но здесь... здесь была ещё и затаённая боль.

Девушка словно рождалась заново, чувства — от восторга и до ужаса — входили в неё мощными толчками, и тело не могло делать больше ничего, кроме как сжимать кулаки, стонать от наслаждения и тоски, напрягаться, как перед прыжком, и снова расслабляться...

Это была Земля. Это была Родина. Милая Родина, дорогая сердцу Родина, которая вышвырнула её вон. Сколько раз Маша знакомилась с делами иммигрантов, решала их проблемы и искала их по всему миру — но ни разу не задумалась, что иммигрант — она сама. Хотя что тут удивительного — ведь как-то она попала на эту грешную Землю?

Утёрши слёзы тыльными сторонами ладоней (к стандартному женскому носителю платки не полагались), она начала рассматривать то, что увидела.

Улиц в этом городе не было: перемещение жителей и грузов производилось той самой системой, которая перенесла Машу из агентства на Луну. А смысла в кучковании зданий, когда расстояния не являются проблемой, не было. На Баске, например, вообще не было различий между городами и провинцией, как на Земле.

Промышленность давно ушла под землю, а переработка отходов производилась скрыто от глаз — поэтому Маша не увидела ни фабрик, ни заводских труб. Однако люди радовались солнцу и небу, поэтому жили они на поверхности под его лучами.

Среди зелёной, будто бы земной равнины ввысь уходили шпили строений, который были построены не ради многоэтажности, а ради красоты. Если окинуть взглядом равнину до горизонта, можно было увидеть то высокие серебрящиеся холмики, то свечки, то будто бы средневековые замки, раскинувшие свои крепостные стены и тонкие изящные мосты между башнями на много километров в воздухе. Здесь через реку в разных местах перекидывались мосты, то простые и незатейливые, то с витиеватыми украшениями...

На площадях и полях, что были просто частью этого города-деревни, были неведомым Маше способом выращены рисунки и орнаменты. На искусственных прудах стояло несколько аквапарков, а в них брызгались и весело кричали — Маша слышала даже издалека — дети...

Да, здесь люди! Маша покрутила колёсико меморизатора и "прошлась" между домами, с упоением впитывая быт и радости народа — её народа! Она проводила глазами по их лицам, по одежде, совершенно разнообразной и то похожей на земную, то не похожей даже на одежду, заглядывала в окна, если они были, и спускалась под землю, где её глазам открывали подземные дворцы и причудливые машины, не похожие на машины.

Она прошлась на пару лет назад и вперёд — и ни разу в городе не прозвучали выстрелы, не пошёл затопивший дома дождь, не началась лютая зима, ни разу она не увидела демонстраций протеста, бездомных людей или инвалидов.

"Господи, это рай на земле или я сплю?.."

Первые впечатления схлынули, и Маша вдруг вспомнила, что она уже двадцать минут рассматривает город и при этом совершенно забыла про поиски Лиса.

—Всё, хватит на сегодня... — девушка устало откинулась на спинку сиденья меморизатора, щелкнула тумблером выключения и, наконец, убрала потные руки с пластин.

Маша встала, чуть покачнулась от усталости и пережитого катарсиса и с удивлением обнаружила, что чувствует себя немного по-другому, будто на голову выше себя прежней.

Выйдя со склада и направляясь к отсеку перемещения, Маша напевала какой-то навязчивый мотивчик и думала о Родине. Лис мог быть там? Лис мог быть её собратом по несчастью? Жил ли он в Леттуа Гири, или он жил в ту пору в другом, одном из тысяч неизвестных миров?

Думать об этом было бесполезно: девушка и сама не понимала, что представляет собой её Родина — город ли, планету ли, а то и галактику? Память позволила заглянуть в святая святых разума, но что означает виденное, скрывалось от глаз.

Надо отдохнуть и досмотреть... Сколько я просмотрела, если считать с момента, когда Лис ещё не был сотрудником БИМПа — Свен, Малик, Мейера, Эй-ты, камень, Кабибр, Острый Плавник, кто-то с Леттуа Гири... Имени не вспомню даже. Восемь. Одну не досмотрела. Вернусь, если потребуется, и досмотрю.

В агентстве — настолько велико было её нетерпение — Маша, не заходя даже в душ, сразу же отправилась к компьютеру базы данных.

—Так... Король Артур... — вбила она в строку поиска, но через долю секунды её ждало разочарование: тот, кто был королём Артуром в свои древние, заросшие паутиной века, в базе данных числился и проживал на данный момент где-то в Аргентине. Сотрудники агентства, да и Бюро тоже, веками собирали данные о цепочках носителей индивидов, чтобы облегчить перекрёстный поиск. Но Лис в базе не числился, а значит, Артуром быть не мог.

Маша поплелась в душ. Ну и что теперь? Дура, дура. Потому это и висяк, что никто из умных людей не догадался. Ещё бы к гадалке пошла, ненормальная.

Но под тугими струями и мягкими касаниями геля для душа печаль немного растворилась, опять натолкнув Машу на мысли о Лисе.

Так. Можно попробовать действовать методом исключения — найти всех индивидов, которых нет в базе... дура, как ты их найдёшь, их же нет!

А вот что. Лис — преступник, а значит,