Две недели в Венеции - Фиона Харпер

Брови Фины взметнулись.

— Вы умеете играть на музыкальном инструменте?

— На губной гармошке. Еще я умею танцевать чечетку.

И он думал, что эта странная особа подойдет на роль няни? Неудивительно, что его разумный план трещит по швам.

— И после всего этого вы решили, что вам больше всего подходит работа няни? — спросил Макс. — Или это лишь очередной этап поисков вами вашего предназначения?

Руби покачала головой:

— Я не знаю. Понимаю, это звучит глупо, но я вижу, как мой отец любит свою работу. Мне тоже хочется найти дело, которому я могла бы отдавать всю себя.

— Чем занимается ваш отец? — спросила Фина.

Руби застыла, как если бы сказала что-то, чего ей не следовало говорить.

— Он делает программы о дикой природе, — ответила она.

— Как Патрик Лэнг? — восхищенно воскликнула Фина. — Обожаю его цикл передач про лемуров. Они очень увлекательны.

— Что-то в этом роде, — пробормотала Руби.

«Патрик Лэнг?»

Макс вспомнил фамилию Руби и понял, что это не может быть простым совпадением.

— Ваш отец Патрик Лэнг? — спросил он, с трудом скрывая свое удивление. Этот человек — уважаемый ученый, настоящий профессионал. Как у него может быть такая дочь, как Руби?

Кивнув, она продолжила есть пасту.

— Это потрясающе, — сказала Фина, затем ее улыбка поблекла. — Я сожалею о том, что произошло с вашей матерью, Руби. Это настоящая трагедия. Она была замечательной женщиной.

Руби кивнула, не поднимая глаз.

Задумавшись, Макс вспомнил сюжет из новостной передачи пятнадцатилетней давности. Патрик и Марта Лэнг вместе снимали документальные фильмы о дикой природе, пока Марта во время одной из экспедиций не подхватила какую-то тропическую болезнь. Она подумала, что это обычный грипп, и убедила мужа, что им нет необходимости прерывать поездку. Когда они узнали, чем она в действительности заболела, было уже поздно что-либо делать. Неделю спустя она умерла в африканской больнице.

Макс с сочувствием посмотрел на Руби, которая гоняла пасту по тарелке. Он знал, что такое лишиться одного из родителей. Ему было тяжело, несмотря на то что он потерял отца в тридцать с небольшим. Руби, наверное, было намного тяжелее. Ведь ее мать умерла, когда ей было всего девять.

— В любом случае, — внезапно произнесла она, подняв голову и улыбнувшись, — я бы хотела найти свое предназначение. Свою нишу.

Закончив есть, Фина положила нож и вилку и кивнула:

— Нет смысла чем-то заниматься, если у тебя не лежит к этому душа. Возможно, работа няни и есть ваше призвание. Вы отлично ладите с Софией. У вас все так естественно получается.

Лицо Руби просветлело.

— Спасибо вам, Фина, — искренне улыбнулась она.

Как ей удается, несмотря ни на что, находить радость в жизни?

— Массимо захотел стать архитектором, когда ему подарили его первый конструктор, — произнесла она с некоторым напряжением в голосе. — Он хотел последовать по стопам своего отца. — Она посмотрела на Макса: — Он бы очень гордился тобой, если бы узнал, что руководство института изобразительных искусств выбрало твой проект.

Макс так резко вскочил, что его стул опрокинулся. Внутри у него все кипело от ярости.

— Не смей говорить за моего отца, — процедил он сквозь зубы. — Лучше вообще о нем не упоминай в моем присутствии.

С этими словами он повернулся и вышел из комнаты.

Макс смотрел на Софию, которая, сидя на одном из диванов в гостиной, выжидающе уставилась на него. Вчерашний день был ясным и солнечным, а сегодня все небо затянула серая пелена и моросил дождь. Синоптики сообщали, что к вечеру погода прояснится, но для него это было слабым утешением.

Он не сможет сейчас отвести Софию на площадь и поиграть с ней в мяч. В Венеции было очень мало парков, поэтому детям приходилось использовать для прогулок и игр любое пространство, где не было воды. Он напряг память, чтобы вспомнить, чем занимался здесь во время летних каникул. Большинство его воспоминаний было связано с лодками и другими детьми.

В комнату вошла Руби. Он почти привык к ее вчерашнему платью с клубникой, но сегодня, к его удивлению, она оделась как поклонница рок-группы. На ней были обтягивающие джинсы, черная футболка и множество цепочек и тонких браслетов. Ее короткие темные волосы с фиолетовыми прядями были слегка взъерошены.

— Доброе утро, — сказала она.

Макс кивнул.

Руби, должно быть, увидела в его глазах панику, потому что ее мягкая улыбка словно говорила: «Я стараюсь не выглядеть так, словно смеюсь над вами». Решив, что нет смысла ее обманывать, он указал ей на моросящий дождь за окном и спросил:

— Чем мне с ней заниматься в четырех стенах?

Руби пожала плечами:

— Тем, что ей нравится.

Отличный совет.

— Но я не знаю, что ей нравится.

Макс обвел взглядом комнату. Его мать хранила кое-какие игрушки на нижней полке старинного серванта. Открыв дверцу, он принялся доставать картонные коробки. По большей части это были головоломки и настольные игры, не подходящие для маленького ребенка. Неожиданно кто-то похлопал его по плечу. Повернув голову, он увидел улыбающуюся Софию.

— Эта! — заявила она, указывая ему на одну из картонных коробок.

Открыв ее, Макс обнаружил внутри яркие деревянные блоки конструктора, в которые София играла вчера. Краска на углах и ребрах облупилась, и он понял, что этот конструктор когда-то принадлежал ему. София прошлась по большому ковру в центре комнаты и села посередине.

По крайней мере, он знает, что можно делать с кубиками. Принеся коробку на ковер, Макс принялся строить дом, но у Софии, очевидно, была другая идея.

— Сделай принцессу! — потребовала она, потянув его за рукав.

Макс посмотрел на нее:

— Что?

— Хочу принцессу, — повторила девочка.

Он беспомощно посмотрел на Руби:

— Как я сделаю принцессу из кубиков?

Та рассмеялась:

— Думаю, она хочет, чтобы вы построили для нее сказочный замок.

Макс тупо уставился на безликое подобие дома, которое он начал строить. Неудивительно, что руководство института изобразительных искусств пока не в восторге от его проекта.

— Как выглядит сказочный замок?

Сев рядом с ним, Руби продолжила достраивать то, что он начал.

— Основная часть почти готова, — сказала она. — Вам просто нужно немного ее украсить.

Она наклонилась за следующей деталью, и Макс ощутил цветочный аромат ее духов и на мгновение забыл, куда собирался поставить свой кубик.