Дюймовочка крупного калибра - Арина Ларина
Шрифт:
Интервал:
Вот и с Антоном хотелось быть той, которая «дыша духами и туманами», а вовсе не бетонным фундаментом, на котором будет построен крепкий уютный дом. То есть, конечно, и фундаментом быть хотелось, это даже было бы легче, но Серафима боялась, что Антону больше импонируют хрупкие томные создания, рядом с которыми так просто чувствовать себя сильным и мужественным. В тени Симы мужчины терялись, как опята в тени раскидистой ели. Логика подсказывала, что противоположный пол предпочитает доминировать. А подоминируй тут – под елью.
Антон был открыт и бесхитростен, как банный таз – весь на виду. Никаких намеков, никакого обмана, все по-мужски прямолинейно и честно.
– Поехали ко мне, – он протянул Серафиме лилии, которые она терпеть не могла, и крепко взял за талию.
Охранник на вахте чуть не выпал из будки, зачарованно наблюдая эту волнительную сцену.
– Ой, – попыталась покраснеть Серафима. – Как-то неловко.
Покраснеть не получалось категорически. Ей просто хотелось немедленно отгородиться от всего мира, оставшись наедине с Антоном, а «поехали ко мне» подходило для этого идеально.
– Мы же взрослые люди и знаем, чего хотим, – он не улыбался, не шутил, а просто внимательно смотрел на трепыхавшуюся Симу. Трепыхалась она, надо сказать, аккуратно, чтобы не сшибить кавалера как кеглю. Любая королевна, долго просидевшая в башне в ожидании женихов, отлично знает: сопротивление должно быть умеренным, иначе рыцарь может с перепугу ускакать на белом коне, даже не попытавшись добиться взаимности.
– Я так сразу не могу, – держала марку Сима, до одурения боясь перегнуть с демонстрацией приличий.
– Так сразу и не получится. Пока доедем, пока то-се, – рассудительно заметил Антон. – Тем более – пробки.
– Ну да… Пробки, – покорно кивнула Сима. – А ты что, на машине?
– Да, – Антон подталкивал ее к серебристому джипу.
– А вчера почему без машины был?
– В ремонт отдавал. Ну давай, лапа моя, садись.
Серафима молча и осторожно упиралась, стыдливо пряча глаза и рефлексируя про себя:
«Тоже мне – центнер кокетства. Черт с ней, с романтикой. Кому она нужна-то? Только время тянуть. Все правильно. Так даже проще».
На следующий день она пришла на работу окончательно обновленной. В биополя Серафима не верила, но практика показывала, что нечто такое у человека все же имеется. Мужчины неожиданно начали обращать на нее внимание, да еще как. Самое смешное, что теперь это было ни к чему ни для самооценки, ни для физиологии.
Первым стал вчерашний охранник.
– Доброе утро, – протянул он, приветливо улыбаясь. – Бомбу на себе не несем?
– Как обычно – полкило тротила, – корявенько пошутила Серафима, опешив от неожиданности. Обычно на вахте ей лишь кивали.
– Может, обыскать? – игриво дернул бровью страж.
Конечно, Сима могла ответить так, что он не только больше не делал бы попыток заигрывать, а вовсе перестал бы здороваться, но в эту ночь часть комплексов облетела с нее, как шелуха со старой луковицы. Поэтому и реакция на внешние раздражители стала менее ершистой.
Неопределенно хмыкнув и тоже дернув бровью, Серафима проплыла через проходную в сторону рабочего места. Физически ощущая горячий взгляд охранника, она поднималась по лестнице, повиливая бедрами. К последней ступени амплитуда размаха бедра стала уже опасной для окружающих. Позади медленно шуршал кто-то из сотрудников. Скорее всего, мужчина, так как вместо цокота каблуков доносился лишь звук тяжелых шагов и сосредоточенное сопение. Резко обернувшись, Сима аж отшатнулась: с блудливой улыбкой на лице ее преследовал не кто иной, как шеф.
– Ядреная ты девка, Разуваева, – поделился наблюдениями Бобриков.
– Да что вы говорите, – вежливо проблеяла в ответ Серафима. – То есть… спасибо.
– А пока не за что, – о чем-то задумавшись, отрезал Виктор Николаевич.
Побоявшись, что за этой фразой может последовать конкретизация сомнительного словечка «пока», Сима припустила по коридору, перестав вилять задом и подобравшись. Соблазнение шефа не входило в ее планы. Одно дело – внимание сотрудников, которое могло бы польстить самолюбию, и другое – планы босса, которые могли привести к потере рабочего места в случае несовпадения целей.
У операторской терся Хрящиков.
– Здравствуй…те, – проблеял Вова. – Отлично выглядишь… те.
– И ты ничего. – Сима протиснулась мимо, пробормотав в сердцах: – То густо, то пусто.
Самодовольство смешивалось с тревожным ожиданием. Слишком много вокруг нее сконцентрировалось флюидов, привлекавших мужчин, как свежая коровья лепешка – мух.
По коридору неотвратимо надвигался шеф. На его жеваной физиономии проступала печать созревшей и оформившейся мысли. Бобриков плотоядно ухмылялся.
«Ужас, – тоскливо поняла Сима. – Вот оно – женское счастье. Нету – плохо, а привалило – не отбрыкаешься теперь!»
– Вот, – Хрящиков на мгновение прижался и сунул ей в руку что-то продолговатое. Серафима отпрянула, вдруг заподозрив, что спит и вся эта дичь ей снится. Хорошо бы, чтобы сон начинался с событий сегодняшнего утра и Антон оказался явью. Еще был шанс, что сотрудники сговорились.
Смущенный Хрящиков с топотом унесся на лестницу, оставив в Симиной руке шоколадный батончик. У Вовиной мамы явно были неправильные представления о том, чем можно соблазнить современную девушку.
– Разуваева, – шеф протолкнул Симу в помещение и плотно закрыл за собой двери. – Вот что…
– Не надо, – пискнула Серафима. Перед глазами пронеслась картина драки и последующего увольнения. Был бы кто другой – лежал бы уже в глубоком нокауте, но Бобрикова бить нельзя.
– Не перебивай. Я еще даже не начал.
– И не надо. Честное слово, ни к чему это. Лишнее. Вы потом даже пожалеете, – Сима пылко прижала руки к груди и торопливо запахнула пиджак. Антон вчера оборвал на блузке две верхних пуговицы, дело было на лестнице, поэтому фурнитура оказалась безвозвратно утрачена, да и не до нее было в тот момент. В результате блузка теперь выглядела более чем фривольно, особенно учитывая габариты бюста, вздымавшегося в стихийно образовавшемся декольте. Вполне вероятно, что мужчин привлекла эта новая деталь в Серафимином облике, и вовсе не в флюидах было дело.
– Пожалею? С чего это? – напрягся Бобриков, с сожалением глядя на суетливые манипуляции с блузкой.
– Мне лучше знать, – туманно соврала Сима.
– Эй, Фима, ты чего закрылась? – в двери ломилась Лиза.
– Надо открыть, – с облегчением заторопилась Серафима.
– Погоди, – прошипел шеф, оттаскивая ее от двери. Оставшиеся пуговицы с треском отлетели. – Ух ты! – Бобриков даже зажмурился. – Убери это, не нервируй.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!