Чингисхан. Демон Востока - Алексеева

видно, что он словил стрелу в правую икру, а также схлопотал длинный, но неглубокий разрез через всю левую щёку. В наплечнике торчит обломок завязшей в нём стрелы — их интенсивно обстреливали, но метили во всадников. Жадность не позволила кочевникам убить лошадей. Наверное, всё, честно взятое с боем, достанется им в законные трофеи — Эйрих слышал, что это распространённое условие найма у варварских наёмников.

— Там их тьма, вождь! — ответил сотник. — Мы не увидели никого из передового дозора, но наткнулись на идущих по лесу римлян, а те направили на нас крупный отряд конных лучников! Вмазали по ним, закололи и зарезали больше половины, но потом выехало ещё больше конников и я решил, что надо сообщить тебе о войске!

— Надо было сразу уходить, а не впутываться в схватку, — вздохнул Эйрих. — Меньше людей бы потерял.

— Зато у них было бы много конных лучников! — выдал контраргумент подошедший Атавульф, желающий прикрыть своего сотника.

— Тем не менее, сейчас у тебя… — Эйрих посчитал уцелевших всадников. —… сорок воинов. При немедленном отступлении потерял бы не больше двадцати. Впредь действуй осмотрительнее.

Но успех есть, поэтому претор решил внести этого сотника в мысленный список перспективных.

— Баллистиарии, лучники! — обратился Эйрих к стрелкам. — Возьмите несколько телег из лишних и поставьте перед собой!

Римляне вышли на поле перед лесом, но сходу атаковать не решились, предпочтя дождаться остальных.

Комитатский легион, по оценке Эйриха, состоял из двух с лишним тысяч воинов, что вдвое превосходило обычную численность таких легионов. И это стало дополнительным аргументом в пользу того, что это не легион Флавия Гонория.

«Узурпатор явился», — констатировал Эйрих. — «Скорее всего, не лично».

Кавалерии было около полутора тысяч, то есть, примерно, две алы, что тоже не очень хороший знак. Бойня обещает быть жестокой, потому что обе стороны уже распробовали кровь и мирный исход невозможен.

Выделенные на рубку леса воины успели справиться с задачей до прибытия этого так неудачно нагрянувшего войска римлян, поэтому уже сейчас спешно вытачивались сотни кольев, жизненно необходимых на случай кавалерийской атаки.

Ещё кто-то из тысячников проявил инициативу и вокруг их повозочного форта выкапывался ров. Задействовано несколько тысяч из освобождённых рабов и всех обозников, что позволит сэкономить силы тем, кто очень скоро будет биться в сече. Каждый час промедления сильно усложнит римлянам грядущий штурм, поэтому Эйрих пронаблюдал их командующего, который начал размахивать руками и раздавать приказы.

— Отвести всех копателей! — приказал Эйрих, когда вперёд тронулся легион. — Стрелки, огонь навесом по сигналу!

Неудача — напороться на вражеское войско в ходе марша. Двойная неудача — напороться на войско римлян. Это ведь не лимитаны, хотя, минимум один, легион лимитанов тут тоже есть, поэтому Эйриху нужно быть решительно готовым потерять очень много воинов…

Легионеры приблизились на дистанцию выстрела.

— Стреляй! — приказал Эйрих, наблюдающий за всем с телеги в центре лагеря.

Первыми выстрелили баллистиарии — стрелы влетели во вражеский боевой порядок кучно, собрав некоторую жатву. Следом полетели стрелы лучников, причём и они не сплоховали. Римляне, понеся определённые потери, спешно сформировали «черепаху», начав ждать непонятно чего.

— Только баллистиарии — стреляй! — приказал Эйрих.

Двести стрел врезались в плотную «черепаху», вызвав болезненные выкрики, отлично слышимые с такого расстояния.

Тем временем, вражеский полководец не терял времени зря и выделил одну алу всадников на обход лагеря с левого фланга. Только вот флангов у повозочного форта нет, он круглый, поэтому удар с определённой стороны будет иметь примерно ту же эффективность, что и с любой другой. Тем не менее, у вражеского полководца выработался некий план, потому что вторую алу всадников он направил с правого фланга.

— Держите колья наготове! — приказал Эйрих. — Хродегер, свою тысячу пополам и по флангам! Брана, замени его тысячу своей!

Движения не остались без внимания противника, потому что раздался рог и отправленные всадники остановились. Видимо, враг оценивает эйриховы манёвры с целью внести поправки в план.

Против Эйриха сегодня достойный противник, достаточно умный, чтобы понимать значимость дозоров, а также думающий и осторожный. Умный и осторожный — это очень опасное сочетание, редкое среди варварских вождей.

— Баллистиарии, стреляй!

Новая порция аркобаллистных стрел, более коротких и тяжёлых, врезалась в щиты комитатского легиона, ранив где-то десяток воинов. Судил об этом Эйрих по количеству провалов.

— Лучники — стреляй! — приказал Эйрих. — Всем стрелкам — стрельба по готовности!

Лучники дали неплохой одновременный залп, усеяв щиты комитатских легионеров новыми стрелами, а также убив кого-то.

Сам Эйрих тоже вооружился луком и открыл прицельную стрельбу.

Определив направление ветра, он начал слать стрелы одну за другой, метя в провалы, создаваемые удачными попаданиями баллистиариев.

Аркобаллисты показали себя неплохим средством против щитов, потому что иные стрелы оказались способны не только поразить держащую щит руку, но и пройти насквозь. Теперь Эйрих окончательно перестал жалеть те серьёзные деньги, потраченные на покупку этого экзотического оружия. Триста пятьдесят силикв за штуку — это цена содержания троих опытных легионеров, но шестьсот легионеров не смогут так хорошо пробивать щиты, а вот аркобаллисты могут…

«Ещё было бы неплохо достать где-нибудь каробаллисту или лёгкий онагр», — подумал Эйрих, засылая очередную стрелу в провал между щитами.

Эта стрела влетела кому-то в лицо, потому что легионер рухнул, как молнией сражённый. Каждый убитый сейчас ненамного увеличивает шансы в грядущей схватке…

Наконец, командующий римлянами понял, что «черепаха» почему-то не работает, поэтому дал легиону приказ на отступление.

Когда легионеры начали отступать, Эйрих удвоил скорость стрельбы, всаживая две из трёх стрел в прикрытые кольчугами спины врагов. Баллистиарии и лучники тоже не медлили, суммарно прикончив где-то сотню из врагов.

Тут Эйриху стала ясна изначальная задумка вражеского командующего: вывести кавалерию на фланги, отвлекая всех стрелков Эйриха на комитатских легионеров, вроде как надёжно защищённых в «черепахе», а затем ударить одновременно с трёх сторон. Только вот обстрел из аркобаллист, пробивающих щиты через раз, внёс коррективы в план, когда потери стали неприемлемыми. А ещё осторожность врага сыграла с ним злую шутку — он насторожился от передвижений эйриховых войск внутри лагеря и преступно промедлил с постановкой кавалерии на позиции. Кавалерию он бережёт, очень бережёт.

«Правильно я сделал, что поставил повозочный форт», — понял Эйрих, пославший последнюю стрелу на исходе дальности лука. — «Теперь этот полководец стал мне понятен — играет от кавалерии, потому что не может иначе».

Из ставки вражеского полководца донёсся замысловатый сигнал рога, после которого кавалерия развернулась и направилась на исходные позиции. Это значит, что враг берёт тактическую паузу на обдумывание плана.

— Копатели — продолжить работу! — приказал Эйрих.

Ещё толком ничего не началось, поэтому выводы и прогнозы делать рано. Завтра всё решится.

Примечания:

1 — Контос — др.-греч. κοντός, «рогатина» — изначально ударная пика парфянских тяжёлых всадников (объекта вдохновения римлян, создавших позже своих катафрактариев), имеющая длину 4–4,5 метров. В результате «культурного обмена», через сарматов, контосы попали на вооружение римских и готских всадников, потому что штука, безусловно, хорошая. Но римляне переосмыслили идею парфян, предпочитавших заковать всадника вместе с конём в чешуйчатую броню, дабы компенсировать отсутствие щита, сделав вместо этого ставку на скорость. Контарии, получившие название от контоса, носили лёгкие доспехи, и существовали где-то до IV века в виде одного подразделения ауксилариев — I Ульпиевой алы контариев. В списках известных нам подразделений и военных дипломах римских вспомогательных войск больше никого, кроме первой ульпиевой алы, контариями не обозначают, поэтому явление точно не было массовым. Ещё известно, что варвары использовали контосы со своих двоих, то есть пешими, потому что серийные римские контосы всяко качественней основной массы поделок рядовых племенных мастеров.

2 — Повозочный форт a. k. a вагенбург — Аммиан Марцеллин как-то описал столкновение римской армии с готами. Он написал, что римское войско приближается к «ad carraginem», то есть к форту из повозок. Скорее всего, готы изобрели «вагенбург», в наших полях и сенях известный как «гуляй-город», то есть укрепление из обозных телег, опционально обшитых с наружной стороны толстыми досками, для пущей защиты от стрел. Изобретение буквально витает