Скульптор твоего тела - Игорь Евгеньевич Журавлёв

Ира, а можно Марте дать сосиску? — крикнул я.

— Вообще-то ей нельзя, но, думаю, сегодня одну можно.

И я угостил Марту сосиской, которую та очень острожно взяла зубами и тут же спряталась под кухонный стол, откуда немедленно донеслось азартное чавканье.

А Ирина отправилась осматривать квартиру. Что там, впрочем, осматривать? Прихожую, санузел и кухню она уже видела, значит, осталась только небольшая комната в шестнадцать метров. Дом у меня старый, еще дореволюционной постройки, уже в советское время разделенный на квартиры. Зато потолки высоченные и практически в самом центре города. Окна выходят в двор-колодец, что лично меня вполне устраивает — нет постоянного столпотворения туристов и можно спокойно открывать форточки, двор у нас тихий и закрытый решеткой с калиткой от посторонних.

Из кухни я наблюдал, как Ира заглянула в окно, обвела взглядом стены и потолок, немного задержалась на диване с неубранной постелью. Мне лично было по барабану, что она об этом подумает, гостей я не ждал, сама навязалась. Да если бы и ждал, не стал бы тут особо порядок наводить, не в моих это правилах — понтоваться. Впрочем, постель бы убрал, пожалуй. А потому я оставил ее осваивать жилплощадь (надеюсь, она не планирует здесь поселиться?), сам же достал две чашки, придирчиво осмотрел их на предмет чистоты и признал годными. Поставил на стол сахарницу. Помыл сухофрукты и, положив их на самую маленькую, какую нашел, тарелку, тоже поставил на стол. К этому времени была готова вторая чашка кофе, и я позвал Ирину.

Мы чинно уселись друг против друга, а Марта легла рядом со мной. Интересно, это она так благодарит меня за спасение, или надеется на еще одну сосиску? Некоторое время мы молчали. Я просто потому, что у меня закончились все темы для разговора, и я не знал, что сказать. Почему молчала она, изредка одаривая меня странным, каким-то оценивающим взглядом, я не знаю. Наконец, видимо, на что-то решившись, она начала разговор.

— Так, значит, ты врач, да? Хирург?

— Ага, — односложно ответил я. Хотел что-то добавить, но не нашел что.

— И какие операции ты уже делал?

Хм. Это что еще за допрос? Ладно, мне скрывать нечего.

— Ну, я пока молодой хирург. Самостоятельно мне доверяют делать только несложные операции, — честно ответил я. — Но как помощник, то есть — ассистент, я помогаю даже в самых сложных случаях. Начальство пока ко мне присматривается, и, думаю, скоро начнут доверять операции посложнее.

— Понятно, — ответила Ирина. — А вот эта способность, ну, исправлять дефекты тела, она давно появилась?

Я подумал, что не стоит ей говорить всей правды, поэтому ответил неопределенно:

— Заметил некоторое время назад.

— И что ты еще исправлял, кроме моего носа?

— Ничего, — честно признался я.

— Даже себе? — не поверила девушка.

— Себе? — удивился я, мне ведь даже мысль такая в голову не приходила. — А что у меня не так?

— У тебя все нормально, но я же не знаю, какой ты был раньше? — логично парировала она. — Может, ты раньше выглядел не таким уж красавчиком, как сейчас, а? Признавайся!

— Да нет, — смутился я. — В смысле, каким был, таким и остался, ничего не менял.

Я решил, что не буду рассказывать ей про псориаз, ну его на фиг. Незачем ей об этом знать. А заодно задумался о том, что, может, и правда, мне что-то можно у себя поменять? Ну, например…

— Ладно, — между тем ответила Ира, — поверю на слово. Но ведь тебе надо как-то проверить свой дар, на ком-то попрактиковаться, так?

— Неплохо бы, — согласился я. — Вот только, на ком?

— Предлагаю, попробовать на мне, — решительно тряхнула она головой и неожиданно густо покраснела.

Я даже кофе поперхнулся, а когда откашлялся, удивленно спросил:

— А что тебе еще менять? Ты и так выглядишь потрясающе!

— Спасибо! — кокетливо улыбнулась она. — Но на самом деле это совсем не так. У меня толстые лодыжки, слишком широкие бедра, я еще у меня одна грудь больше другой.

Тут она стала практически малиновой, тихо добавив:

— Господи, неужели я все это говорю парню? Но я ведь тебе как врачу, врачу же можно, да?

Я машинально кивнул и с подозрением уставился на ее грудь. Ну, она, наверное, была не очень большая, но и не сказать, что ее совсем не было. А с точки зрения медицины, вообще все нормально. Разницы между одной и второй грудью я тоже не заметил, но, может, это только под одеждой не видно? А что она говорит о своей попе и ножках, которыми я вчера с таким упоением любовался? Или я вообще в женских попах и ножках ничего не понимаю, или она слишком строга к себе.

— Эх, Олежка, — вздохнула Ира, видя мое ненаигранное недоумение, — ничего-то ты не понимаешь! Знаешь, как сложно быть девушкой? Вам, парням, никогда этого не понять. Такая конкуренция вокруг, учитывая, что мужчин меньше, чем женщин.

— В чем конкуренция? — ошалело переспросил я.

— Да во всем! — взмахнула руками она, но тему развивать не стала. — В общем, интересно тебе мое предложение или нет?

— Интересно, — неуверенно ответил я, — наверное. Хотя, я не знаю, смогу ли удовлетворить все твои пожелания. Скажем, с грудью, надеюсь, проблем не будет, это самое простое. Ну, в теории, конечно. А вот остальное… Понимаешь, Ира, ширина бедер или толщина лодыжек, это ведь всё связано с общим строением организма, в первую очередь, скелета человека. Поэтому, надо будет перестраивать многое, а я пока даже не знаю как. Просто уменьшить в одном месте, скорее всего, не получится. И, если честно, я совершенно не уверен, что тебе это вообще нужно.

— Ага, — ядовито выдала она, — ты еще скажи, что, чем шире таз, тем легче рожать будет!

— Но это просто медицинский факт, — развел я руками.

— Признайся лучше сразу, что ты меня обманул, а на самом деле ничего такого не умеешь.

— А как же твой нос? — выкинул я козырь.

Ира промолчала, таким образом, видимо, признав мой аргумент, а я задумался. Действительно, чего это я ломаюсь, как красна девица? Мне нужно на ком-то практиковаться, а тут человек сам себя предлагает. Это же просто удача! Врач я или не врач?